Триумф душ - Фостер Алан Дин - Страница 12
- Предыдущая
- 12/60
- Следующая
Линия крабов шириной около двух футов начиналась у корабля и уходила вдаль. Она пересекала долину, взбиралась по склону и исчезала за горизонтом. Все крабы были прочно сцеплены между собой, и их шеренга на глазах утолщалась.
— Их здесь миллионы! — воскликнул Симна.
— Десятки миллионов, — поправил Эхомба.
Клацанье клешней и удары панцирей сливались в оглушительный грохот.
— Как же они собираются нам помогать? — недоумевала Станаджер. За долгие годы плаваний она видела много удивительного, но такого — ни разу. — И нам-то что делать?
— Я знаю! — воскликнул Симна, уверенный в том, что в любом деле лучше него знатока не найти. — Этиоль заколдовал их, и они потащат корабль на собственных спинах. Как только их соберется достаточно много, они начнут. Правильно?
Эхомба печально посмотрел на друга:
— Тут нет никакого колдовства, Симна, — и повернулся к Станаджер: — Когда, капитан, соберется сто миллионов крабов, мне кажется, будет мудро бросить им линь.
— Бросить им… что?
На мгновение в ее глазах отразилась растерянность, потом Станаджер поняла. Она повернулась и начала отдавать приказания Териусу и матросам.
Через несколько минут прочный легкий канат был намотан на кабестан, а свободный конец брошен вниз. Сразу же ближайшие крабы набросились на него, вцепились в канат клешнями и принялись вертеться на месте, опутывая им лапы.
— Линь закреплен! — крикнул матрос, стоящий на носу корабля.
Станаджер бросила выразительный взгляд на Эхомбу и махнула рукой матросам, стоящим у кабестана.
— Начинайте!
Матросы проворно выбрали слабину, а в следующее мгновение «Грёмскеттер» вздрогнул и тронулся с места.
— По местам! — выкрикнула капитан.
Матросы мгновенно бросились исполнять приказание. Коренастая Пригет встала за штурвал, с нетерпением поглядывая на безвольно обвисшие паруса.
Наконец нос корабля достиг основания склона, а потом красиво изогнутый форштевень «Грёмскеттера» начал медленно, очень медленно приподниматься. Матросам пришлось хвататься за что попало, чтобы удержаться на палубе, когда корабль заскользил вверх по склону, держа курс на край долины. Все затаили дыхание. Если трос лопнет, если сотни тысяч клешней и лап вдруг расцепятся… тогда корабль вновь соскользнет обратно во впадину. И, возможно, уже навсегда.
Но край приближался. Наконец «Грёмскеттер» прополз над покатой бровкой и медленно, переваливаясь с боку на бок, выровнялся. Матросы разразились ликующими криками. Паруса затрепетали под напором ветра, и корабль, постепенно набирая скорость, начал удаляться от долины посреди океана.
Линия крабов распалась; оказав помощь людям, они уходили на глубину. Станаджер приказала как можно быстрее вытаскивать намокший трос, пока он за что-нибудь не зацепился. Ей очень хотелось поблагодарить удивительных помощников, но как это сделать? И она повернулась к Эхомбе.
— Мы же их еще не поблагодарили…
Симна и Хункапа Аюб вместе с командой уже праздновали освобождение, но Эхомба продолжал пристально вглядываться в воду. Услышав голос капитана, он повернулся.
— Крабы помогли нам, потому что им приказал их король. Меня смущает другое. Одни крабы не смогли бы справиться с этим делом.
— Почему?
У Станаджер было превосходное настроение. Они вырвались из морской долины, паруса наполнены ветром — что еще нужно?
— Я готов согласиться, — попытался объяснить Эхомба, — что у них хватило бы сил вытащить корабль, но все равно им необходимо было за что-то зацепиться. — Он повел рукой в сторону открытого моря, по которому бежали легкие волны, и спросил: — Что же это было?
— Какая разница? — Станаджер пожала плечами. — Мало ли! Например, коралловый риф…
— Кораллы не способны выдержать такую нагрузку.
— Хорошо, подводная скала тебя устроит?
Неожиданно ей пришло в голову, что Эхомба относится к числу людей, которые просто не созданы для веселья, хотя его холодность и далека от могильного спокойствия. Такую удачу не грех и отпраздновать. Вон Симна ибн Синд веселится со всеми. Может, Этиоль только с виду такой серьезный? Она ущипнула его, и Этиоль наконец отвел взгляд от морских волн.
— Ого, так ты еще жив? — улыбнулась Станаджер. — А я уж начала сомневаться.
Эхомба смутился — и Станаджер была рада, что ей удалось его смутить.
— Я… я никому не хотел портить настроение. Я не меньше других счастлив, что нам удалось выбраться из этой проклятой ямы. Ты должна меня извинить. Просто у меня такой характер: если задамся каким-то вопросом, то пока не найду ответ, ни о чем другом думать не в состоянии. Конечно, я могу немного отвлечься, но не до конца.
— Просто удивительно, как ты при этом еще можешь спать по ночам.
Он усмехнулся.
— Иногда удается.
— Пойдем-ка выпьем с тобой грогу. — Она показала на бак. — Скоро мы будем в Дороне. Высадив вас, «Грёмскеттер» отправится в обратный путь, и я лишусь удовольствия пребывать в твоем обществе. Докажи, что в этом утверждении есть доля истины.
Эхомба вновь нахмурился.
— Это оттого, что до западного побережья осталось совсем немного?
— Нет, долговязый дурачок. — Она шутливо ткнула его в плечо. — Оттого, что твое общество доставляет мне удовольствие.
Какое-то мгновение Этиоль боролся с природной робостью. Потом он широко улыбнулся и — Станаджер никогда бы не подумала, что он на это решится — обнял ее за талию.
— Мне не особенно нравится грог, который готовят матросы, — сказал он, — но при нынешних обстоятельствах, кажется, стоит немного выпить.
В попойке приняли участие все — даже вахтенные матросы. Внезапно в разгар веселья раздался крик впередсмотрящего:
— Кракен! Кракен по левому борту!
Симна ибн Синд, который в тот момент беседовал о чем-то заветном с одной из женщин из команды корабля, вскочил, будто его кольнули шилом. Ему никогда не доводилось видеть кракенов, но он много слышал о них и представлял, как они выглядят.
Эхомба был уже возле бушприта. Он встал на ограждение и замер, словно второе носовое украшение.
— Что?.. — задыхаясь, проговорил, подбегая к нему, Симна. — Что случилось, братец? Я слышал, как впередсмотрящий…
— Вот он, наш спаситель! — Эхомба бросил взгляд на юго-запад и добавил: — Сейчас нам предъявят счет.
Каждое из десяти огромных щупальцев Кракена весило не меньше тонны. Колосс, окрашенный в бледнорозовый цвет, шел наперерез кораблю, и все попытки Пригет оторваться были бесполезны. На боках Кракена можно было различить белые рубцы — следы титанических битв с кашалотами.
К Эхомбе подбежала Станаджер. Позабыв о веселье, она с тревогой и изумлением следила за Кракеном, настигающим корабль.
— Вот кто был на другом конце цепи, составленной из сотен миллионов крабов, — сообщил ей Эхомба. — Только это существо достаточно сильно, чтобы тянуть их и одновременно служить якорем.
— Но… что ему нужно? Крабы ушли, расползлись по своим норам.
— Что им приказали, то они и исполнили, а это создание — не краб. Я не знаю, что ему нужно, но что бы это ни было, нам лучше удовлетворить его желание. — Он помолчал и добавил: — Будем надеяться, что Кракен способен внять голосу рассудка.
— Рассудка? Это чудовище?.. — Станаджер изумленно глянула на Эхомбу.
— Кракен и его менее крупные родственники — одни из самых умных обитателей моря. Я думал, такому опытному капитану об этом известно.
— Я командую людьми, — возразила она. — Я не общаюсь с кальмарами!
Эхомба не ответил. Он вновь повернулся в ту сторону, откуда к кораблю неумолимо приближался Кракен.
— А жаль, стоило бы научиться, — проворчал он себе под нос.
Глухой тяжелый удар потряс корпус «Грёмскеттера». Впрочем, Кракен, по-видимому, не имел целью останавливать корабль, хотя каждому было ясно, что стоит ему поднапрячься, и судно замрет на месте. Он отплыл от «Грёмскеттера» и пошел рядом, параллельным курсом.
Эхомба осторожно наклонился вперед, насколько это было возможно, и встретился взглядом с огромным настороженным глазом. Он был похож на человеческий, только диаметром около трех футов. От неожиданности Эхомба чуть не свалился.
- Предыдущая
- 12/60
- Следующая
