Развод. Стать мамой вопреки (СИ) - Амадей Лия - Страница 23

Мои предчувствия оправдались. Таинственная женщина смотрела на наши окна. Мне не показалось и не приснилось. Она действительно следила за нами.

Что ей от нас нужно? Когда она от нас отстанет?! Может, она душевнобольная, и не ведает, что творит? Огромное количество вопросов крутились у меня в голове, но ни на один я не находила ответ.

Может, эта девушка — родственница биологической мамы Оли? Тогда почему бы ей просто не подойти ко мне, и не поговорить? Я же не кусаюсь. И в то же время я понимала, что если она подойдёт, и будет просить отдать Олю, то даже за все богатства мира я никому малышку не отдам! Как бы меня не уговаривали!

Я представила личико Оли, и нежность разлилась у меня в душе. Она такая очаровашка! Я очень сильно её люблю!

Уложившись в постель, я не могла уснуть. Нервы совсем расшатались! Я встала, и выпила успокоительное. Затем опять легла в кровать. Выглядывать в окно я побоялась…

Утром я позвонила Артёму, и рассказала о женщине, которая уже два дня стоит у меня под окнами.

— Я боюсь и волнуюсь за Олю. Вдруг она опять захочет её украсть, — жаловалась я ему.

— Я приеду, и мы позвоним Егору. Ты всё ему расскажешь. Сама ничего не предпринимай. Не забывай, у тебя ребенок, — строго велел Артём.

— Я буду ждать…

Оля еще спала. Я умылась и накрасилась. Даже если у тебя ребенок и мало времени, всё равно надо хорошо выглядеть!

Я достала ноутбук. Пока Оля спит, я немного поработала. Через десять минут я услышала сопение, и, посмотрев в кроватку, увидела два широко раскрытых глаза, которые уставились на меня.

Встав во весь рост, она что-то пыталась мне рассказать на своём «детском» языке, но я не понимала. Тогда она пальчиком ткнула мне в рот.

До меня дошло, что ребёнок голоден! Кашка у меня уже была готова, и стояла в теплом месте.

Умыв малышку, я отнесла её на кухню. Кашу Олечка уплетала за обе щеки. А ещё с удовольствием умяла песочную печеньку.

Вдруг тишину разрезал звонок телефона. На дисплее высветился неизвестный номер.

— Татьяна Андреевна? — спросил мужской голос с той стороны.

— Да, — ответила я, почему-то волнуясь.

— Вас беспокоит нотариус — Константин Фёдорович Письмецов.

От удивления у меня закружилась голова, и я присела на край стула.

— Я Вас слушаю, но не понимаю. В чем дело? — еще больше начала волноваться.

— Вам нужно срочно приехать к нам в контору, — сказал голос из телефона.

— Что-то случилось? В чём проблема?!

— Поговорим при личной встрече. Это не телефонный разговор.

— Где Вас найти? Оставьте мне адрес, и я приеду.

На следующее утро я оставила Олю на попечение своей мамы. Она очень любила возиться с малышкой. Девочка тоже была привязана к своей бабушке, как когда-то я в детстве.

— Ба-ба, ба-ба, — говорила она ей, и тянула ручки для обнимашек. У них взаимная любовь.

Побродив немного по улице, я сориентировалась и нашла контору.

В коридоре конторы было несколько кабинетов. На одной двери висела табличка — Письмецов Константин Фёдорович.

Я решила, что мне сюда, и рванула ручку.

— Добрый день, — поздоровалась я, переступив порог кабинета.

— Добрый, — ответил мужчина, сидевший за столом

Он молча уставился на меня, не понимая, что я делаю в его кабинете.

— Я Прохорова Татьяна Андреевна. Вы вчера мне звонили и просили прийти. Так вот, я пришла. Но, если честно, не понимаю — зачем?

— Ах! Это Вы! Мы так долго Вас искали. Скорее всего, не Вас, а Вашу теперь уже дочь. Но так как Вы ее законный опекун, то вступать придется Вам.

— Подождите. Куда вступать? Объясните мне. Я ничего не могу понять!

— В права наследства. Куда ж ещё вступать-то! Ваша дочь — единственная наследница Прохорова Николая Борисовича.

Руки у меня похолодели, и ноги подкосились. Хорошо, что рядом стоял стул, и я присела на него.

— Так не бывает, — сказала я, еле шевеля губами.

— Ну вот! Вы ничего не знали. Зато к нам уже дамочка приходила. Кажется, Ирина зовут. Она требовала на неё наследство оформить. Видите ли, она почти жена. Так в законе нет таких родственников — почти жена. А дочь — есть.

Спустя несколько минут до меня дошло, что Бог, он всё видит… И воздаёт каждому по заслугам. По моим щекам побежали слёзы, и Константин Фёдорович протянул мне стакан воды.

— Я надеюсь, что это слёзы радости и счастья, — сказал он мне.

Утвердительно кивнув головой, я принялась пить воду, понемногу приходя в себя.

Я была растеряна и напугана вдруг свалившимися на меня обязанностями и ответственностью. Мысли ураганом проносились у меня в голове, но я взяла себя в руки.

Решила не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. И поехала на фабрику прямо из нотариальной конторы.

Пройдя через проходную, я отправилась по давно знакомому коридору в кабинет директора.

— Здравствуйте. Я новая владелица фабрики, — ошарашила с порога всех присутствующих в комнате.

При этом моё сердце вылетало из груди, но я старалась держать деловой вид.

Лица присутствующих вытянулись, и они торопливо начали вставать.

— Так неожиданно… Но мы рады Вас видеть, — сказал начальник по мебельному производству.

И все присутствующие начали поддерживать его.

Приехав домой, я всё рассказала маме. И так радовалась! Мы больше не будем снимать квартиру, а вернёмся в свой дом.

Оле там будет намного удобнее. Комнаты там больше, и куда светлее. Будет где малышке побегать! Да и свой двор для девочки лучше, чем дорога почти у самого подъезда. Я закажу ей горки и качели. Организую песочницу! Придумаю ей много разных развлечений. Ребенок не будет скучать, а наоборот — активно развиваться! Оля должна себя чувствовать любимой доченькой своей мамы.

В доме я подберу для неё самую тёплую комнату! Чтобы моя девочка зимой была в тепле и радости. Да и для нашей Сони частный дом намного лучше, чем квартира. Там, в закрытом дворе, она сможет играть и бегать хоть целый день, а я не буду волноваться о е! безопасности. Тем более, что Соня знает каждый закуток этого двора.

Одна Олечка ничего не понимала. На данном этапе её жизни мама — самое большое богатство.

Вечером приехал Артём. Я рассказала ему о моих дневных приключениях. Он очень радовался и за меня, и за Олю.

— А с переездом я вам помогу. Вы только скажите, когда?

— Обязательно скажем, — ответила я.

— Давай Соню выгуляю, — предложил Артём.

Она, услышав свое имя, быстро подбежала к двери. И стоя там, поглядывала на Артёма.

— Идём, идём. Не волнуйся так, — сказал Артём, обращаясь к Соне.

Пока Артём выгуливал собаку, мы с мамой готовили ужин. Олечка сидела рядом на детском стуле, и очень старалась нам помочь, макая ручки то в сахар, то в муку.

Наш с мамой разговор прервал выстрел на улице.

Я подбежала к окну. На улице весь в крови стоял Артём. Сердце у меня чуть не выпрыгнуло из груди! В жилах застыла кровь, а в голову ударила паника.

— В скорую звони, в скорую! — услышала я голос мамы, и пришла в себя.

Вызвав медиков, я быстро спустилась к нему. Он был ранен, но держался.

— Танюша, это та женщина, что хотела Олю украсть! Я уже позвонил Егору. Он сейчас приедет.

Вся жизнь у меня пронеслась перед глазами. Но ничего, мы найдем её.

Приехала скорая помощь и полиция. Медики осмотрели Артёма. Пуля прошла по касательной, не задев кость. Ему оказали помощь. Перевязали руку, и сделали укол обезболивающего. Артёму стало немного легче, и он отказался ехать в больницу.

Мы вернулись в квартиру. На улице было очень холодно. В это время подъехал Егор.

— Нет, какая наглость! Таня, ей что-то надо от тебя. Она постоянно крутится рядом. Она хочет забрать твоих близких людей. Подумай хорошо. Может у тебя есть враги?

— Нет у меня врагов… Не успела нажить. Со всеми мирно старалась жить. Может я, просто, чего-то не помню.