Первые 20 лет (СИ) - Зайцев Алексей - Страница 27

На меня посыпались вопросы со всех сторон и от такого напора я не знал куда деться. И тут мои телохранители оказались как никогда вовремя и не только прикрыли меня своими телами, но и быстро успокоили разгорячённых изобретателей. Те приумолкли, но своего энтузиазма терять не собирались быстро сообразив, что я не просто так к ним заявился. И спустя пару минут меня пусть и не закидывали вопросами со всех сторон, но спрашивали меня без остановок.

— Так давайте сперва присядем где-нибудь, а потом вы начнёте задавать свои вопросы, а заодно я расскажу то, о чём наверняка забыл упомянуть в прошлый раз, когда мы встречались.

Моих слов оказалось достаточно, и мы быстро перебрались к огромному столу, на котором было несколько чертежей. Чертежи были быстро убраны, а вместо них появились чистые листы. И на удивление я не стал сразу отвечать на вопросы, которые совсем недавно сыпались на меня. Мне предложили самому рассказать всё что я хотел и только потом уже мне будут задавать вопросы. И начал я не с чертежей, а с назначения самолётов. Рассказ не затянулся надолго, но в нём я смог поделиться всем что я знал и теперь я надеялся, что и конструкторы понимают то, что от них будет требоваться в первую очередь.

— Так получается, что вертолёты будут больше всего нужны для перевозки грузов и быстрой доставки людей в нужное место? — спросил один из конструкторов.

— Верно, время — это тот ресурс, который невозможно купить ни за какие деньги. А ещё помните, что мобильность конечно хорошо, но без связи она будет не совсем полноценна.

— И как нам это всё создать? Картинки, которые мы видели это конечно прекрасно, но у нас куча проблем, которые мы не знаем, как решить…

— Я бы рад вам с ними помочь, но я не являюсь специалистом, который сможет ответить на ваши вопросы. Увы, я могу лишь показать, что я видел и рассказать то что я знаю и это будут лишь поверхностные ответы. К основам вам придётся идти самим.

— Но, если вы не знаете о вертолётах почти ничего, то как вы можете о них рассказывать. Ведь…

— Я понимаю ваши сомнения, но я скажу так, я видел их точно так же, как и вас. И могу вас заверить, они способны на такое, что вы сейчас даже представить боитесь. Настанут времена, когда они будут не меньше самолётов. В общем можете мне не верить, но…

— Молодой человек, а вы вообще кто? — нахмурившись задал вопрос Камов.

Я думал, что вопрос предназначался мне, но я ошибался так как Камов обращался к молодому человеку, который только что задал мне вопрос. Мне не был знаком это молодой человек, как в принципе и большинство находящихся в комнате и меня это совершенно не смущало. А вот Камова по-видимому, заинтересовал этот человек и он сразу решил выяснить кто это. Но теперь не только Камов заинтересовано смотрели на парня, теперь на него глазели все и стало заметно как тот начал нервничать.

— Я из отдела двигателей, — уверенно сказал парень, даже не засомневавшись ни на секунду.

— Странно я знаю там всех, а вот тебя парень я там ни разу не видел, — заговорил мужчина с проседью, — скажи-ка мне пожалуйста…

Седовласый попытался задать вопрос, но не успел этого сделать потому что парень, резко сорвавшись с места выбежал из комнаты. Случившееся было полной неожиданностью для всех и никто не успел отреагировать. Даже мои телохранители, моргая глазами, смотрели, как закрывается дверь. Только спустя несколько секунд Макар, быстро сообразивший, что произошло выскочил в закрывающуюся дверь, а через секунду его примеру последовал и Виктор. Только Василий остался стоять со мной и даже и не думал никуда бежать. Было заметно как он напрягся, пусть и старался не подавать виду. Камов и остальные конструкторы стояли в недоумение и посматривали по сторонам, не понимая, что происходит. Среди мужчин начали шептаться, но никто не спешил задавать вопросы, ожидая что будет дальше. А дальше дверь открылась и в неё зашёл запыхавшийся Виктор.

— Этот гад словно сквозь землю провалился. Я видел, как Макар его преследовал, но он точно его не успел догнать.

И в подтверждении его слов через секунду в комнату зашёл раздражённый Макар и махнув рукой сказал.

— Это точно был шпион…

Макар вернулся всего несколько секунд назад, а в помещении творился сущий бедлам. Слова, сказанные моим телохранителем, что только что вместе с нами был шпион никого не оставило равнодушным. Эта новость взбудоражила всех настолько, что было просто невозможно разобрать слов изобретателей.

— Так всем внимание! — рявкнул Василий, привлекая к себе внимание, — кто-нибудь из вас знает человека, только что выбежавшего отсюда? Подойдет любая информация, даже если вы его видели где-то только мельком, мне нужно знать всё. Постарайтесь вспомнить, от этого сейчас зависит многое.

Голоса конструкторов затихли и каждый из них сейчас пытался вспомнить хоть что-нибудь о шпионе. По выражению лиц большинства я видел, что те как ни старались ничего вспомнить не могли, зато некоторые явно что-то знали, но не спешили делиться своими мыслями.

— Те, кто хоть что-то вспомнил, идёмте за мной, — сказал Василий и направился на выход из помещения.

Следом за ним потянулось несколько человек и уже через минуту ничего не напоминало о недавнем происшествии. Я снова рассказывал о вертолётах, но все мои мысли были о шпионе и о Василии, который пытался сейчас его найти. В итоге два часа тянулись для меня настолько долго, что я не верил, что они когда-нибудь закончатся. Но ничего не бывает вечным и время прошло, и я наконец-то оказался в машине и рядом со мной сидели не только мои телохранители, но и наш куратор.

— Чего молчим? — не выдержав, я задал вопрос поглядывая периодически то на Василия, то на куратора.

— А, что хочешь услышать? — спросил Николай Николаевич, посматривая в зеркало заднего вида.

— Например про то, что случилось несколько часов назад. Мне бы хотелось быть в курсе событий, которые крутятся вокруг меня.

— Рассказывать пока что нечего, неизвестный незаметно проник в группу к вертолётчикам. Цели его для нас остаются неизвестными, но определённо можно сказать одно. Тобой заинтересовались и это определённо не простые люди так как о твоих перемещениях знали не многие.

— Будете их искать или пока удовлетворитесь тем что есть?

— Кто же тебе правду скажет Вова? — вопросом на вопрос ответил мне куратор, — но теперь все будут настороже…

— И что меня теперь посадят в квартире и выпускать никуда не будут? — задал я для себя очень важный вопрос.

— Это бессмысленно, если до тебя захотят добраться, то и в хорошо защищённом месте это сделают.

— Получается вы решили сделать из меня живца?

— Много будешь знать… в общем живи, как жил и посматривай по сторонам.

После того как у меня состоялся разговор с куратором прошло порядочно времени и на пороге уже был новый год. До полуночи оставалось не так и много времени, и это будет последний более-менее спокойный год, а дальше события только начнут набирать скорость. До главной войны было ещё больше шести лет, и казалось, что времени ещё полно. Но за эти шесть лет произойдёт достаточно событий и во многих из них моей стране придётся так или иначе поучаствовать. Но пока они ещё не произошли можно было подвести итоги 1934 года и, пожалуй, самым главным событием был Пакт, подписанный между Германией и Польшей. Остальные события пусть и были важны, но носили куда менее значимый характер. Польша до того, как подписала этот Пакт пыталась найти поддержку у других стран, но не найдя её сделал то, что, по её мнению, могло обезопасить её от войны, а кроме этого нашла союзника против общего врага. Вот только эта страна даже и не подозревала, что, найдя союзника, она его не получит. Она просто получит передышку, после которой её придётся дорого заплатить, за предоставленное время. Но это будет позже, а пока я помогал нарезать салаты и готовить стол. Поначалу я был уверен, что мы этот праздник будем встречать в чисто мужском коллективе, но мои ожидания не оправдались. В наш мужской коллектив дружно влился женский, тот самый который жил под нами. С того момента как мы были у них в гостях мои телохранители продолжали поддерживать общение, но и только. Во что-то большее там не смогло вылиться и не потому что парни не хотели этого, а потому что куратор сделал недвусмысленный намёк, чего оказалось более чем достаточно.