Без маршала Тито (1944+) (СИ) - "Д. Н. Замполит" - Страница 27

Собственно Срем — область между Дунаем и Савой шириной от тридцати до шестидесяти километров, по ней вдоль проложены шоссейная и железная дороги Белград-Загреб. А за хорватской столицей уже территория Рейха, пусть и в виде аннексированной Словении. Вот в этом междуречье гансы и примкнувшие к ним лица и врылись в землю, пользуясь тем, что у югославской армии нет ни тяжелых танковых полков прорыва (да и танков вообще негусто), ни опыта форсирования крупных рек, и что советские войска наступали северней Дуная. Обойти никак, биться в лоб силенок маловато и после практически триумфального взятия Белграда все застыло.

Одно счастье, в штаб 1-й армейской группы Пеко Дапчевича, то есть уже 1-й армии НОАЮ, далеко ехать не надо. Все рядом, на другом берегу Савы, в Земуне, в здании бывшего Командования ВВС Югославии. Полчаса — и мы на месте, причем меня накрыло дежа-вю: в Москве встречал точно такую же архитектуру. Стиль вроде конструктивизмом называется: пять этажей, ленты окон, полукруглые вынесенные лестницы, серая штукатурка.

Внутри, как положено, бардак, пожар и наводнение, усугубленное трансформацией армейской группы в армию и внезапным визитом вышестоящего командования в лице Арсо Йовановича.

Караул на входе нас чуть не пришиб, пока я выгребал из всех карманов разнообразные документы — бумажек накопилось, как у дурака фантиков. Но ничего, пропустили и снова мы ждали, пока товарищи командиры решат свои сложные проблемы.

Вышли они втроем — Арсо Йованович, Велемир Терезич и Пеко Дапчевич, причем каждый хмурился за двоих.

— Семь линий обороны, Арсо! — продолжал спорить шедший последним Пеко. — Семь! А у меня ни одной танковой бригады!

Арсо повернул голову, чтобы ответить, но тут разглядел меня, замер на секунду и морщины не его лбу разгладились.

— Вот тебе и решение! — огорошил он первого в НОАЮ командарма.

И бросил уже мне:

— А ну, пошли!

И развернулся, увлекая всех за собой обратно в кабинет.

Карта Срема, плотно утыканная красными и синими значками, занимала два сдвинутых стола. Обстановку довести поручили начальнику штаба армии, молодому, как и все остальные, офицеру, но со здоровенной залысиной, переходящей в лысину полноценную, отчего его высокий лоб казался еще больше.

— Вот укрепленные рубежи, — доложил незнакомый мне начштаба. — Вот железная дорога на Загреб, на ней держится все снабжение укрепленного района. Вот семь оборонительных рубежей.

— Дорогу надо перерезать, рельсы взорвать, эшелоны под откос, — сформулировал решение Арсо и повернулся ко мне: — Исходя из твоего опыта, где и как это лучше сделать?

Ну, барин, вы задачки ставите… Уставился на карту, железку даже искать не пришлось — вдоль нее нанизана густая россыпь синих значков. Над каждым цифры и буквы: полицейский полк СС, дивизион ПВО, хорватская жандармерия, полк охраны тыла, еще СС-полицейские, снова зенитчики, полк транспортной охраны, ПВО, домобранский охранный полк, эсэсовцы, опять зенитчики, жандармы и так далее.

— Режим охраны дороги известен?

— Приблизительно, — скривился Дапчевич. — Стационарные посты, патрули на дрезинах, перед эшелонами с грузами ставят два-три вагона с военнопленными. Еще гоняют порожняк, расписание пока не установлено.

— Ну? — подстегнул меня Арсо. — Где?

Н-да… Не протолкнутся. Немцы ведь не дураки, понимают, что все висит на одной-единственной ниточке. И гадом буду, с каждым днем усиливают охрану и оборону. Я провел пальцем вдоль линии от густо заляпанных синим квадратов вокруг Румы на запад, до самого края карты, где в Винковичах нарисованы значки домобранского батальона и роты жандармов.

Подумал, сделал еще два шага от карты и ткнул в подоконник:

— Вот где-то здесь.

Все начальники, а также их адъютанты и помощники смотрели на меня исподлобья, как на сумасшедшего.

— Где-то здесь, — повторил я. — Примерно от Брода до Нова-Градишки.

— Объясни, — раздраженно потребовал Арсо

— Ну, — вернулся я к карте, — чем ближе к фронту, тем сильнее охрана. Кроме того, чтобы надолго остановить движение, мало взорвать рельсы, их быстро заменят. Даже простую стрелку восстановить гораздо сложнее, чем сто метров рельсов. А если взорвать водокачки, сжечь угольные склады… Значит, нужно разнести в пух и прах станцию, а лучше не одну. И лучше там, где нас не ждут и охрана слабее.

Первым среагировал Терезич — он шепнул помощнику и вскоре поверх карты Восточного Срема на столе развернули карту Посавины.

— Брод слишком укреплен… — задумчиво погладил лысину начштаба.

— Атаковать Нова-Градишку? — нацелился Пеко.

— Не только, для гарантии пять-шесть станций поменьше, и заодно отсечь подвоз подкреплений, — расширил задачу Арсо и развернулся к Терезичу: — Что там из наших частей?

— Дивизии 6-го корпуса, — тут же ответил Велемир, будто заранее готовился. — 12-я и 40-я Славонские. Части опытные, хорошо вооруженные.

Не знаю, как 40-я, а за 12-ю я уверен — ей командовал мой давний знакомец Никола Демоня, с которым мы жгли Гойло и захватывали Лера.

Начальство понемногу углубилось в обсуждение деталей предстоящей операции и я, воспользовавшись тем, что про меня, похоже, забыли, потихоньку двинулся к дверям. Но от обсуждения оторвался Дапчевич и вроде бы шутя, но с нехорошим прищуром спросил:

— Смыться хочешь? Женился, обленился, перекинул задание хорватам, а сам в кусты?

— С чего вдруг такие вопросы? Обидеть хочешь? — укоризненно посмотрел я на командарма. — На акцию сам пойду, с 12-й дивизией, тем более мы с командантом уже воевали вместе.

— А чего тогда свалить решил?

Остальные оторвались от карты и с интересом наблюдали, чем кончится разговор.

— Мне, другови генералы, ваши секреты знать не положено, мне людей собрать нужно, а времени мало. Решайте, а мы готовиться будем.

На подготовку ушло три дня, на переброску еще три и темной ночью, которую даже не пытался сделать светлее тонюсенький серпик растущей Луны, мы лежали в редких кустах на берегу Савы и ждали, когда мимо прошлепает речной сторожевик, пароходик с двумя крупнокалиберными пулеметами.

Суденышко прижималось к хорватскому берегу и время от времени обшаривало прожектором боснийскую сторону. Луч медленно полз по кромке воды, кустам, деревьям, а потом замер прямо над нами.

Как по команде, мы уткнулись в землю и постарались слиться с ней, но проклятый луч не уходил. Он дернулся влево метров на десять, потом вернулся, прошел немного вправо и опять уперся в деревья над нами.

Загрохотал пулемет и на наши головы и спины посыпались труха и ветки.

Очередь на секунду заглохла, пятно света сползло вниз на полузатопленную лодку и пулемет ударил снова. А я еще жалился на бестолковую беготню и неразбериху в Белграде! Нет уж, лучше неделю по инстанциям бумажки носить, чем пять минут вот так ждать, найдет тебя пуля или нет.

Екнул и тут же замолчал боец, с реки летели брызги и щепки, грохнули еще две очереди и пулемет удовлетворенно заткнулся. Луч метнулся в сторону и погас, а кораблик, запыхтев, неторопливо двинулся дальше.

— Командиры пятерок, доклад!

— Йефко убит, наповал. Остальные целы.

Крупнокалиберная пуля вошла прямо в темя и разворотила тело по всей длине, не оставив ни малейших шансов — парень умер, даже не успев почувствовать этого.

От лодки осталось только несколько кусков дерева, их медленно затягивало течение. Сзади уже заработали лопатками ребята из местной бригады, чтобы похоронить Йефко. А мы ждали, когда пароходик скроется за поворотом реки. Как только он сверкнул прожектором на прощание, к воде потащили бревна, наспех сколоченные плотики и набитые хворостом плащ-палатки.

— Вперед!

Свое барахлишко, включая ботинки, я тщательно упаковал в рюкзак, завернул в брезентовую накидку и туго завязал. Сава тут извилистая, медленная и всего метров сто пятьдесят шириной. Три больших бассейна или шесть малых, раз плюнуть, я в Москве каждое второе утро минимум километр проплывал, а то и два, под настроение.