"Фантастика 2024-42". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Перемолотов Владимир Васильевич - Страница 280

— Он вот ее то же прячет, а сколько богатырей за ней гоняется? Правда, она как утопленник — рано или поздно обязательно всплывает. А уж тогда…

Избор кивнул. Все было так, как говорил Гаврила. Как ни прячь, а если есть интерес, то будут искать и тут уж кому-нибудь обязательно повезет. Исин поскреб голову.

— А если мы его прямо в ковчежце в землю зароем? Никто ничего не узнает…

— А сами зарежемся? — весело спросил Избор.

— Ну, можно, наверное, и без этого…

Гаврила тоже засмеялся.

— Ты, я смотрю, всего на сто лет вперед думаешь. Ковчежец ржа разъест, а без ковчежца его любой маг, любой волхв отыщет. А Русь-то она не на сто лет собирается. Так что сам понимаешь.

Гаврила вздохнул еще раз, словно прощался с чем-то.

— Так что сам понимаешь. Да и не нашего ума это дело — талисманы прятать. Пусть об этом у Белояна да у князя Владимира голова болит. Сказано привезти — привезем…

— А скажут зарыть? — ехидно спросил хазарин. — А?

— Не скажут, — спокойно ответил Масленников. Пока они препирались, Избор спокойно рассматривал лес вокруг. Он не ждал неожиданностей, но готовился к ним. Сперва ухо уловило еле слышный скрип колес, а потом он увидел и сам повозки.

— Люди, — сказал он.

Гаврила повернулся. Это слово требовало внимания. От людей могли быть неприятности.

— Где?

— Опять? — сорвалось с языка у Исина. — Слишком уж быстро…

— Чего это «быстро»? — невозмутимо отозвался Избор. — Они еще далеко.

С вершины холма виделось, как в одном месте березы расступились, давая место желтой от одуванчиков поляне. Через нее не спеша, катились несколько укрытых рогожами повозок. Ими правили одетые в цветные халаты люди. Они их то ли не заметили, то ли не сочли опасными и телеги двинулись дальше.

— Там дорога, — прозорливо заметил Исин. — Неужто опять с хорошими людьми посреди леса встретиться довелось?

Избор, смотревший на повозки, ответил.

— Пять телег. Не разбойники, ни воины. Купцы, пожалуй…

Что-то было в голосе воеводы такое, что заставило Гаврилу ответить.

— Не знаю их, и знать не хочу. Нам сейчас от людей подальше держаться нужно. Пусть едут своей дорогой.

Избор ничего не ответил. Его глаза провожали повозки, что мелькали среди берез, и Гаврила добавил:

— У них своя дорога, у нас — своя. Слова они ведь дальше стрел летят. Болтанет кто-нибудь языком, а нам от того неприятности.

— Неприятности… — сказал Исин. — Не неприятности, а нож в спину с поворотом…

— Так ведь что бы нож сунуть спину еще найти нужно…. — возразил Избор. — А среди людей как нужную спину найдешь? Так что нам пока всего лучше меж людей находиться… Да и дорогой ехать все лучше, чем сквозь кусты. Пока нас не хватились мы по хорошей-то дороге сколько отмахаем!

— А думаешь, хватятся? — спросил Избор.

— Еще как, — непонятно улыбнувшись, ответил Гаврила. — Не попасться бы только…

Они спустились к подошве холма, и, продравшись сквозь заросли ежевики, оказались в редколесье, за которым и лежала дорога.

— Вон она дорога-то… На нее станем и до самого Киева, — мечтательно сказал Исин. Он даже зажмурился от такой мысли.

— Это если рога не обломают за первым поворотом…. — осадил его Гаврила. В его словах Избор не уловил жесткости. Воевода почувствовал, что и сам Масленников готов поверить в то, что они мог ли бы добраться до Киева без неприятностей.

— Когда это у нас по прямой дороге получалось? — осадил он обоих. — Память у вас девичья. У нас все больше через лес, да по болоту, да что бы морду в кровь…

Он выехал на утоптанную землю первым и повернул вслед за телегами.

— Не чужую, так свою, — добавил Исин, выезжая следом.

Не оборачиваясь, Избор кивнул.

С дорогами им повезло. Обогнав купцов они почти час скакали по пустому тракту и каждый чувствовал как слабеет напряжение, что давило душу. Вскоре, когда солнце начало путаться в ветвях самых высоких деревьев их дорога влилась, словно ручей в реку в другую дорогу, на которой было тесно от следов.

— От таких дорог нам подальше держаться следует, — сказал хазарин, пытаясь в просветы деревьев различить, что твориться за ближайшим поворотом. Гаврила, однако, оставался спокойным и только мрачно улыбался. Следы на земле читались столь явно, что даже думать о засаде было смешно.

— Нет уж… Нас так просто ловить не будут. Наши враги что-нибудь поумнее придумают.

По сравнению с ней та, по которой они ехали до сих пор, казалась запущенной лесной тропой. Эта дорога была утоптанна людьми и лошадьми. На ней отчетливо виднелись следы колес и сапог. Исин вдруг подумал, что они, верно, совсем рядом с городом, что видели с холма, и повеселел еще больше.

— Похоже, что сегодня ночевать будем меж хороших людей?

— Не говори «гоп», — предупредил его Избор. — В нашем положении наперед ничего загадывать нельзя. Не ровен час, эти люди с тебя еще шкуру снимут…

Они проехали еще с поприще, потихоньку замедляя бег коней. Чем чаще они смотрели под ноги, тем больше видели оснований не особенно торопиться. Отряд, следы которого они заметили прошел тут совсем недавно. Избор видел следы пеших и конных воинов, а поверх них — следы нескольких повозок.

Они доехали до поворота и в ту же секунду, только что пустая и безмолвная дорога огласилась металлическим звонам. Гаврила в одно мгновенье — сказалась воинская выучка — успел сдернуть с плеча меч, но напрасно. Люди, что стояли вдоль дороги, не обратили на них никакого внимания. Избор, отметивший это как добрый знак, подумал, что выскочи на дорогу пара ежиков или белок, на тех и то обратили бы внимания побольше. Да и не мудрено — ежей-то на дороге не было ни одного, а вот вооруженных людей — и пеших и конных тут стояло человек тридцать.

Люди тут были разные — и пешие воины, и богатыри на тяжелых конях. Все они стояли в ряд поперек дороги, а в самом конце цепочки примостилась скромная повозка, на козлах которой сидел и блестел лысиной безбородый, не богатырского вида мужчина. Именно мужчина — у Гаврилы язык не повернулся бы назвать его мужиком.

Он оказался единственным, кто обратил на них внимание. На всякий случай Избор опустил руки к поясу, где держал швыряльные ножи. Внимательный взгляд живых глаз, казалось, ощупывал их, но не было в нем вызова ни пренебрежения. Скорее доброжелательное любопытство.

— Ну, что там? — спросил он, когда они поравнялись с телегой.

— Да вот приехали, — неопределенно ответил за всех сразу Гаврила, становясь на всякий случай к нему поближе. Ехать вперед дальше можно было только по чужим ногам. — А у вас тут чего?

— Ждем. Там кто-нибудь еще есть? Или вы последние?

Избор, не особенно стараясь скрыть недоумение, оглянулся назад. Дорога позади них, слава Богам, была пуста.

— По-моему никого, — ответил он. — А ты, что кого-нибудь еще ждешь?

Человек с телеги привстал и поглядел туда, откуда они приехали, что-то посчитал, шевеля губами.

— Да нет, пожалуй, вы, верно, последние.

Сам он был смугл, суховат и подвижен. Большая редковолосая голова выглядела бы головой птенца какой-нибудь хищной птицы, если б не строгий взгляд уверенного в себе человека.

— Что тут твориться? — спросил Исин.

Человек привстал с козел, посмотрел вперед.

— Ну что они там!.. — пробормотал он и переспросил в свою очередь. — Странный вопрос.

— Чем же, — вызывающе переспросил Исин.

— Он странен для этого места и этого времени, — мягко сглаживая раздражение хазарина, заметил их собеседник. — Разве вы не явились сюда, чтобы принять участие в сражении с чудовищем?

Посланцы Пинского князя переглянулись и подумали об одном и том же — а не ловушка ли это?

— Чудовище? Какое тут может быть чудовище? — спросил Гаврила, оглядываясь по сторонам. В свое время он повидал много логовищ разных вредоносных тварей — от драконов до шишиг и мог отличить простой лес от места гнездования такой твари. Тут все, вроде, было без дряни и колдовства. Лес и дорога вокруг них, если не смотреть на воинство впереди себя казались мирными и спокойными.