Мрачные истории, как вы любите (ЛП) - Кинг Стивен - Страница 87

— Этот ключ открывает нижний ящик моего стола. Если я не переживу эту хренотень...

— Пап, ты поправи...

Он снова поднял руку (теперь с ключами), повторяя свой старый властный жест.

— Если я не переживу, ты найдёшь объяснение моего успеха — и успеха Буча — в этом ящике. Всё, что интересовало ту женщину... сейчас не могу вспомнить её имя... Она бы не поверила, и ты не поверишь, но это правда. Считай это моим последним посланием миру.

— Хорошо. Я понял. А что насчёт операции?

— Ну, давай подумаем, пораскинем мозгами. Если я её не сделаю, то что меня ждёт? Инвалидное кресло? И, наверное, медсестра. Не симпатичная девушка, а здоровенный бритоголовый парень с запахом одеколона "Инглиш Лезер". Ты точно не сможешь таскать меня на своём горбу, не в твоём возрасте.

Спорить я не стал.

— Думаю, что пойду на это. Я могу умереть на операционном столе. Могу выкарабкаться, пройти шесть недель физиотерапии, а затем сломать другое бедро. Или руку. Или плечо. Бог обладает скверным чувством юмора.

Его кости были хрупки, но мозги по-прежнему прекрасно работали, даже под действием сильных обезболивающих. Я был рад, что он не стал перекладывать ответственность за решение — и его последствия — на меня.

— Я скажу доктору Пателю.

— Так и сделай, — сказал он, — и передай ему, чтобы подготовил тонну обезболивающих. Я люблю тебя, сынок.

— Я тоже тебя люблю, папа.

— Верни мне ключи, если я выкарабкаюсь. Если нет, то загляни в ящик.

— Будет сделано.

— Как звали ту женщину? Крокетт?

— Кроуфорд. Рут Кроуфорд.

— Она хотела получить ответ. Объяснение. Единой теории творчества, Боже, храни Королеву. А в итоге я подкинул ей ещё большую загадку. — Его глаза закрылись. — Что бы они мне ни дали, это, должно быть, мощное средство. Сейчас боли нет. Она вернётся, но сейчас, кажется, я смогу поспать.

Он уснул, но больше не проснулся. Сон перешёл в кому. За несколько лет до этого он подписал отказ от реанимации в случае остановки сердца или дыхания. Я сидел у его кровати и держал его за руку, когда его сердце остановилось в 9:19 на следующий вечер. О нем даже не написали некролог в "Нью-Йорк Таймс", потому что в ту же ночь в автокатастрофе погиб бывший госсекретарь. Папа бы сказал, что эта история стара как мир: и в смерти, и в жизни политика почти всегда доминирует над искусством.

На похороны в баптистскую церковь Грейс пришли почти все жители Харлоу, а также представители прессы. Рут Кроуфорд приехать не смогла, так как была занята в Калифорнии, но прислала цветы и приятную записку с соболезнованиями. К счастью, директор похоронного бюро знал, что будет много народа, поэтому установил на церковной лужайке колонки для тех, кому не хватило места внутри. Он даже предложил повесить экраны для видеотрансляции, но я отказался, сказав, что это похороны, а не рок-концерт. Служба у могилы была короче и менее людной, и когда через неделю я пришёл с цветами (лилейниками, конечно), я был в полном одиночестве — последний лист на семейном древе Кармоди, теперь становящийся осенне-коричневым. Sic transit gloria mundi[183].

Я опустился на колени, чтобы поставить вазу у надгробия.

— Привет, папа, у меня есть ключ, который ты мне дал. Я выполню твою последнюю волю и открою тот ящик, но если там найдётся хоть что-то, что объясняет ваш успех, я буду... как ты обычно говорил в таких случаях?... обезьяним яичком[184].

Первое, что я нашел в ящике, была папка из манильской бумаги. Либо этот хитрый лис всё-таки не отказался от своего ноутбука, либо попросил кого-то в библиотеке распечатать для него материал, потому что сверху лежала распечатка статьи из журнала "Тайм" от 23 мая 2022 года. Заголовок гласил: "НАКОНЕЦ-ТО КОНГРЕСС НАЧАЛ ВОСПРИНИМАТЬ НЛО ВСЕРЬЁЗ".

Я пробежался глазами и узнал, что в наши дни НЛО называются НВЯ (неопознанные воздушные явления). Слушания в Конгрессе под председательством Адама Шиффа были первыми по данной теме за последние пятьдесят лет, со времен проекта "Синяя книга"[185], и все свидетели подчеркивали, что в центре внимания были не маленькие зелёные человечки с Марса или откуда-то ещё. Все заявляли, что хотя внеземное происхождение кораблей нельзя исключать, оно считается крайне маловероятным. Их беспокоила вероятность того, что какая-то другая страна — Россия, Китай — разработала гиперзвуковую технологию, значительно превосходившую американскую.

Под распечаткой лежали пожелтевшие и слегка ломкие вырезки из газет, датированные сентябрем и октябрем 1978 года. Одна из вырезок из "Пресс Геральд" была озаглавлена "ТАИНСТВЕННЫЕ ОГНИ ЗАМЕЧЕНЫ НАД МАРДЖИНАЛ-УЭЙ". Вырезка из "Касл-Рок Колл" гласила: "НЛО В ФОРМЕ СИГАРЫ ЗАМЕЧЕН НАД КАСЛ-ВЬЮ"[186]. Там была фотография Вью с ржавой "Лестницей самоубийц"[187] (давно исчезнувшей, как и настенные росписи моего дяди Буча на свалке), зигзагообразно поднимавшейся вверх по склону. Однако на фото не было запечатлено никаких следов летающей "Белой Совы"[188].

Под папкой с вырезками лежал блокнот на пружине. Я открыл его, ожидая увидеть ещё одно из ранних произведений отца — возможно, набросок "Ужасного поколения" или "Шоссе 19". Это был, несомненно, его почерк, с наклоном влево, однако я не увидел ни зачеркиваний, ни каракулей, ни мучительных попыток найти способ выразить свою мысль. Это ничуть не походило на его ранние записные книжки, которые я обнаружил после смерти матери. Это был Лэрд Кармоди, полностью контролировавший свой писательский талант, хотя некоторые буквы были выведены неуверенной рукой. Мне показалось, что этот текст был написан уже после его ухода на пенсию.

Папа был уважаемым романистом, известным своим умением рассказывать истории, и мне понадобилось прочитать всего три страницы, чтобы понять, что это ещё одна выдуманная история, хотя и с реальными людьми — Лэрдом Кармоди и Дейвом ЛаВердье — в качестве вымышленных персонажей. Метапроза[189], другими словами. Это не редкость; многие прекрасные писатели экспериментировали с этим концептом (или, наверное, это можно назвать причудой). Дейв точно не возражал бы, думал папа, потому что его старый друг уже был на том свете. Утверждения папы в больничной палате, что всё это правда, были вызваны, очевидно, действием наркотиков и боли. Такое случается. Разве в конце своей жизни Натаниель Готорн[190] не путал себя с преподобным Димсдейлом, а Эмили Дикинсон не покинула этот мир со словами: "Я должна войти, чтобы туман рассеялся"?

Мой отец никогда не писал ни фантастику, ни метапрозу, а здесь было и то, и другое, но он всё равно использовал свои старые писательские трюки и приёмы. Я сразу же увлекся и на одном дыхании дочитал до конца. И не только потому, что знал людей и пейзажи Харлоу. Лэрд Кармоди всегда умел рассказывать истории, это признавали даже его самые строгие и суровые критики, и эта история была хороша. Но правдива ли она была?

У меня были глубокие сомнения.

2

В давние времена, когда мы с Бучем управляли городской свалкой, у нас был "Вторник бомжа". Это была идея Буча (у нас также была "Крысиная суббота", но это уже другая история).

— Если они собираются рыться в мусоре, — сказал Буч, — то пусть у них будет определённый день для этого, и мы могли бы присматривать за ними, чтобы какой-нибудь пьянчужка или торчок не порезал себе ногу и не подхватил гангрену.