Путешествие в город мертвых - Фостер Алан Дин - Страница 33
- Предыдущая
- 33/57
- Следующая
– Естественно. Враг – это тот, кто добровольно отказался от своей души. Что же нам еще чувствовать к нему, как не жалость.
– Но это не помешало бы вам убивать каждого мая, который встал бы у вас на пути в Хочаке?
– Нет, конечно. Препятствуя нам в возвращении нашего имущества, они демонстрировали свое несогласие с правилами поведения в цивилизованном обществе и таким образом исключали себя из числа цивилизованных существ. Я не вижу тут никаких противоречий.
– Никаких противоречий, действительно. – Этьен взглянул на жену. Лира уронила свой блокнот. Она не могла смотреть в глаза Тиллу. – Мы просто хотели кое-что уяснить.
– Я думала, – заметила Лира мягко, – что тсла считают убийство грехом.
– Убить цивилизованное существо действительно ужасный грех. Но нет моральных ограничений для защиты себя от нецивилизованного существа, точно так же, как нет ничего плохого в строительстве крыши от дождя.
– Все ясно, – кивнул Этьен. Он все понял. Совсем не нужно беспокоиться о безопасности таких миролюбивых существ, как тсла. При всем своем пацифизме они вполне способны постоять за себя, если возникнет необходимость. Убить цивилизованное существо – грех. Значит, любой, кто напал на меня, – нецивилизованный. – Очень удобная философия, – усмехнулся
Этьен.
Услышанное нанесло ощутимый удар по самолюбию Лиры, начавшей романтизировать общество тсла. Возлюбленные ее мистики были не менее кровожадным народцем, чем любые другие примитивные племена. Конечно, это не так красиво. Но зато ясно, что они могут сознательно драться с любым, кто не будет соответствовать их стандартам цивилизованного существа. Когда ты сам устанавливаешь эти стандарты, это дает тебе возможности гибко подходить к понятию необходимой самообороны.
Лира продолжала вытягивать информацию из Тилла, надеясь найти все-таки подтверждение своим прежним представлениям о благородстве тсла.
Этьен ушел проверить автопилот и заодно посмотреть, как себя чувствуют другие тсла и Хомат. Он также хотел сказать носильщикам, что, на его взгляд, они получили большие заслуги за то, что сделали в Хочаке.
Экспедиция теперь была на расстоянии более трех тысяч километров к северо-северо-западу от станции и отдаленной дельты Скатанды. Облака, появившиеся днем на небе, принесли некоторое облегчение, слегка снизив жару и влажность. Баршаягад стал резко сужаться. Отвесные скалы ограничивали поступление дневного света к реке. Теперь можно было разглядеть обе стороны каньона, хотя край плато Гунтали с расстоянием отдалялся. Первое время путешественникам казалось, будто они плыли по каньону.
Впереди их ждал еще один большой приток Скара – река Гаджа, за ней, если верить Тиллу, скалы Баршаягада неожиданно сближались, а так уже совсем близко до места, где рождались лесные черти, называемого
Топапасирут. За Топапасирутом простирались земли, неизвестные даже мудрецам Турпута.
Одно не беспокоило больше Этьена – это мысль об увлечении Лиры обычаями тсла. После того как Тилл за завтраком объяснил философию своего народа, легко позволяющую принимать участие в боевых действиях, Этьен больше не видел свою жену в национальной одежде тсла.
Они достигли места, где Гаджа потоком вливалась в чистый Скар. Тсла все объяснили точно. Это действительно широкая река, вода которой имела оттенок ржавчины. Гаджа – новая Амазонка, а при этом всего лишь простой приток. Этьен уже не удивлялся. Тсламайна уже достаточно поразила его своими феноменами.
За Гаджей Скар быстро сужался. Течение убыстрилось. С гор потекла белая вода – впервые за все их долгое путешествие вверх по реке. Облака сгущались. И Этьен понял, почему эта часть реки не была точно нанесена на карту единственным спутником, находившимся на орбите планеты. На высоте восемь тысяч метров над головой край Гунтали сверкал льдом и снегом.
В тот день они плыли медленнее обычного, чтобы Этьен мог взять пробы воды. Пока Этьен находился в лаборатории, Лира наблюдала за приборами.
Несколько тсла следили за работой Этьена. Хомат дремал на палубе. Вдруг что-то резко толкнуло судно, чуть не сбив Этьена с ног. Удар пришелся по правой стороне корпуса.
– Что случилось? – закричал Этьен.
– Не знаю, что-то ударило нас снизу, – отозвалась Лира.
– А что на сканере?
– Ничего. Это не из реки.
Этьен начал быстро соображать. То, что толкнуло их, не появилось на сканере, значит оно находится не впереди них, не по ходу судна. Значит, это нечто пришло откуда-то сзади. Следовательно, это не скала.
Вдруг истерически закричал Хомат. Этьен и тсла выскочили через дверь на жаркий, влажный воздух. Этьен поймал себя на мысли, что хорошо бы иметь пистолет.
Но пистолет тут бы не помог. Этьен смотрел на медленно поднимавшийся утес, черный, как полированный обсидиан. В этом утесе была каверна с арками струящихся сине-черных лент, похожих ка китовый ус, только толще и более широко расположенных.
– Лакоти! – зарыдал Хомат в ужасе.
Этьен сразу понял, почему на сканере не появилась эта тварь. Сканер был запрограммирован фиксировать только объекты, опасные для судна, и, естественно, игнорировал всякую органическую жизнь, ползающую по дну реки.
Быстрое течение обеспечивало пищей лакоти, который, безусловно, отдыхал в иле Скара, открыв пасть в намерении сожрать все, что принесет ему река.
Пока, конечно, что-нибудь не побеспокоит его. Если у лакоти и имелись глаза, то они были скрыты сзади этой огромной кавернообразной пасти.
Лакоти двигался за ним, это было понятно сразу. Этьен закричал без страха, но не имея никакого желания более подробно изучать внутренности чудовища. Может быть, он и плохой пловец, но в последнюю секунду сможет развить большую скорость.
– Лира, за нами гонится тварь размером в половину звездолета. Давай поскорее убираться отсюда.
– А что же, по-твоему, я делаю? Я все вижу на экране. – Ее голос звучал истерично. – Но я не могу выжать большей скорости.
– О Боже, – пробормотал Этьен. – Тилл?
У тсла было фаталистическое выражение на лице.
– Мы не имеем опыта путешествий по реке, и нам незнакомы эти твари.
Мы можем только молиться.
Этьен вошел в кабину. Гигантская глотка медленно приближалась.
Проблема состояла в том, что эта тварь сосала воду, и гидрофойлу было трудно противостоять этому. Если они не встанут на водорезы и не прибавят скорости, то попадут в глотку лакоти, как пробка в канализационную трубу.
Этьен не знал, что делать, у них не было времени. Он отпихнул Лиру в сторону. Она не возражала.
– Чрезвычайное переключение!
– Я уже пыталась!
Он бросился к приборам. Экраны потемнели. Можно было слышать шум воды, струящейся в глотку чудовища. Раздался знакомый рев реактивных двигателей. Лиру отбросило к стене. Этьен вдавился спиной в кресло. На мгновение ему показалось, что он увидел толстую черную губу над судном, а внизу – бесконечную глотку.
Потом они снова выскочили на свет, и экран заднего видения показал удалявшуюся пасть. Она закрылась, и лакоти погрузился в воду, как остров.
Быстрая проверка с помощью сканера показала, что чудовище не преследует судно, причем выглядело оно на экране, как нагромождение камней, грязи и водорослей. Лакоти здорово камуфлировался, и чем скорее они достигнут чистой воды, тем лучше. Этьен еще раз проверил приборы, прежде чем позволить себе глубокий вздох облегчения.
– Пойди посмотри, все ли в порядке с нашими пассажирами, – обратился он к жене.
– Не приказывай мне, – огрызнулась она, откинув назад волосы. – Я знаю, что делать. Просто я не такая бесчувственная машина, как ты, вот и все.
– Когда ты нажимала на акселератор, то забыла отключить второй рычажок у автопилота. Вот почему вся команда не сработала. – Этьен говорил очень мягко, понимая, что Лира находится на грани истерики.
– Я знаю, – пробормотала она, злясь на себя, а не на него. – Я увидела эту гадость на экране и испугалась. Я думала… я несколько запаниковала.
- Предыдущая
- 33/57
- Следующая
