Из Тьмы, Арка 5 (СИ) - "Добродел" - Страница 192

— Да, красавица, можешь впускать, — отодвинув бумаги, улыбнулся министр зардевшейся пышногрудой девушке.

Нет, определённо, стоит во время обеда уделить некоторое время совместным физическим упражнениям приятного толка. Это, в конце концов, полезно для здоровья!

— Господин Хитзкопф, — поклонился неказистый сероволосый в лёгкую синеву мужчина, что появился в дверях вслед за исчезнувшей секретаршей. — Вы хотели меня видеть?

— Хотел, Рудольфус, — коротко кивнул хозяин кабинета, смерив взглядом нескладную худую фигуру с торчащей вперёд опухолью живота и жирно блестящей залысиной; вот как можно настолько себя запустить? — А ещё я хочу узнать: как лично вы оцениваете результаты работы вашего министерства по исполнению моего указания о пресечении и опровержении нежелательных слухов? — с неприязнью в голосе поинтересовался блондин.

— Э-э, конечно! Министр лично приказал приложить все усилия и мы, используя всё наше старание… — начал вещать заместитель. По невероятно одухотворённому виду его сановному визави сразу стало ясно, что гость вообще не представлял, как продвигаются дела. А может, даже не сообразил, о чём его спрашивают, начав стандартную речь об общей — то есть без конкретных ответственных лиц — напряжённой работе в данном направлении.

М-да. Всё-таки делить государственные посты между группировками взявшей власть фракции, которые, в свою очередь, проталкивая ту или иную кандидатуру на определённую должность, не всегда руководствовались профессионализмом — порочная практика. То, что сам Хитзкопф занял свой пост лишь благодаря своей личной верности принцу Сейке и детским воспоминаниям последнего, новоявленный премьер-министр не учитывал, ибо считал себя выдающимся профессионалом.

Впрочем, на фоне таких личностей, как заместитель министра культуры (или, тем более, сам министр — не просыхающая винная бочка, которая, кажется, даже писать давно разучилась), франтоватый молодящийся блондин действительно смотрелся более чем выигрышно.

— Хорошо, — подавив яростно полыхнувший в душе, но даже не отразившийся на лице порыв двинуть уроду в зубы, холодно произнёс хозяин кабинета. — Тогда ознакомьтесь с результатами всех ваших усилий и страданий, — сказал подавивший вспышку злости Хитзкопф и протянул посетителю одну из газет, заранее раскрытую на нужной странице. — Вот этими, — как дураку, дополнительно указал он пальцем на иллюстрацию в середине текста.

Там изображался лубочный, но легко узнаваемый принц Сейка, который пьянствовал вместе с таким же карикатурным западным алхимиком и неким демоническим исчадием, любезно подливающим им из бочонка с надписью «кровь народная». На заднем фоне виднелось тело короля, которому в рот капало что-то с клыков змеи, коя, в свою очередь, являлась хвостом демонической твари.

Подпись под всем этим безобразием гласила: «Отцеубийца вместе со своими друзьями пьёт кровь солдатскую».

— Мнэ-э-э, — словно сожравший хозяйское бельё козёл, проблеял Рудольфус, чья лысина стремительно покрылась бисеринками пота. — Газетчики зря перепечатали такую скандальную картинку. Я лично взгрею главного редактора. Но в статье ведь даётся хорошее, подробное опровержение. Читатели должны понять, что…

Попытку вновь извергнуться пустопорожним словоблудием пресёк звук ударившей по столу ладони премьера, которую так хотелось опустить на жирно поблескивающую шею — и сжимать, сжимать, сжимать!

— Давайте не будем рассуждать о том, что должны и не должны понять благонамеренные читатели из яркой, запоминающейся картинки и длинной занудной статьи с опровержением. Или вы станете оспаривать мою позицию о том, что это провокация?

Замминистра попытался вновь начать вилять и ссылаться на «пусть популярное, но единственное издание, которое, может быть, совершило ошибку, за которую его, конечно, подвергнут мерам, но которое не является показателем». Однако сунутые под нос остальные газеты из пачки не позволили чиновнику продолжать отрицать реальность. Там фигурировали не менее кричащие перепечатки имперской прессы. Даже несколько лозунгов из листовок поднявших в последнее время голову ячеек радикальных революционеров присутствовали, вроде: «Долой паразитов, эксплуататоров и разжигателей войны! Свободу народу Севера!» — с наглядной картинкой в виде большой метлы, что уже смела имперцев во главе с ненавидимым многими наместником Биросом и теперь примеривается к новой кучке во главе с Сейкой и правительственными деятелями.

Лубочный Хитзкопф там тоже присутствовал.

К сожалению, министр культуры и его чуть менее дегенеративный младший родственничек, что подвизался при нём заместителем, являлся ставленником могущественных сил, всерьёз связываться с которыми Хитзкопфу не очень хотелось. Да и сами они были членами высокого аристократического рода, которым старшие родичи нашли вот такое вот применение. Надавить на них до писка, как на худородных, не получится. Увы. Не говоря уж о том, чтобы разбить наглые тупые морды за откровенный провал.

Пришлось удовлетвориться оправданиями, что скорые торжества, ответственность за подготовку коих лежит на «и так перегруженном» минкульте, съедают всё свободное время и людские ресурсы, а также данным под личную ответственность обещанием всё исправить.

Интересно, как? Стереть память всем, кто эти срамные картинки видел? Ур-роды полорогие!

Выпроводив плешивого Рудольфуса, Хитзкопф принял решение выступить перед народом во время торжественных мероприятий, приуроченных к полному освобождению земель королевства, а также притянутого к дате древнего, полузабытого праздника основания страны. Пусть у него и нет выдающейся харизмы бывшего воспитанника, что с одинаковой лёгкостью поднимал толпы с трибун и воинские соединения на передовой, но Хитзкопф всё-таки когда-то учил принца и — как он сам считал — тоже обладал немалой харизмой.

Разобравшись с этим, мужчина решил взяться за иные дела. Например, жалобу от недавно появившегося, но очень хорошо и прибыльно себя зарекомендовавшего делового партнёра — премьер-министру любезно предоставили долю в деле, поэтому партнёра и никак иначе — на притеснения от некоторых чиновников, мешающих открывать новые филиалы. Северо-западная Торговая Компания почти с самого начала вкладывала весьма немаленькие суммы в обустройство страны и поддержание боеспособности победоносной северной армии. Оттого, даже несмотря на некоторую подозрительность данного, созданного западными дельцами финансового предприятия, на их не всегда законные и корректные делишки (которые, впрочем, оставались в рамках допустимого, чего у СТК не отнять) не обращали внимания.

Ну, и из-за ценных подарков, коими глава предприятия регулярно и своевременно одаривал всех своих высокопоставленных друзей. Очень эрудированный и приятный в общении человек. Хитзкопф признавал, что западник почти так же хорошо притягивает противоположный пол, как и сам новоявленный глава правительства. И знает, когда следует отступить, предоставляя очередную красавицу обаянию молодящегося блондина.

И если уж вспомнили о женщинах, то… рука потянулась к кнопке вызова секретарши.

— Господин Хитзкопф, вам нужна моя помощь? — изобразив смущённую улыбку, как любит начальник, поинтересовалась эффектная девушка.

— В приёмной нет никого срочного?

— Нет, никого, кто не может подождать до вечера или одного из следующих дней, — призывно моргая пушистыми ресницами, ответила секретарша. — Вы хотите пообедать?

— Хочу, но потом. Сейчас я желаю кое-чего другого. Поэтому закрой дверь и иди сюда.

* * *

Это был провал! Настолько сокрушительный, что Хитзкопф не мог представить подобного даже в кошмарах!

Началось всё на первый взгляд хорошо: на центральной площади собрался народ, что с удовольствием махал государственными флагами (бесплатно раздаваемыми на каждом из входов), выстроились шеренги от различных организаций, чьи активисты несли патриотические транспаранты, и время от времени выкрикивая одобренные речёвки. Для тех, кто пришёл, дабы весело провести время, работали кое-какие аттракционы и вели торговлю лоточники. По всей площади находились габаритные фигуры: воодушевляющие, призывающие к смирению, терпению и героическим — без оглядки на такие мелочи, как собственная жизнь и благополучие — свершениям, которые трудолюбивые рабочие возвели из металлоконструкций, облицованных фанерой и папье-маше.