Ревизор: возвращение в СССР 22 - Винтеркей Серж - Страница 1

***

Северная Италия. Город Больцано.

– Давай мы с тобой договоримся, – предложил отец, – если твой шурин согласится на жёсткий ответ, ты звонишь мне и говоришь: по тому вопросу положительный ответ. Если же он будет против, тогда говоришь: по тому вопросу отрицательный ответ, но он должен будет тебе объяснить, что предлагает взамен. И ты с этим снова прилетишь, если не придумаешь, как по телефону мне все понятно объяснить, не дав лишней информации тем, кто слушает…

– Ну, это понятно, – кивнул Фирдаус.

– Пойдём, я покажу тебе, что мы уже успели сделать, – встал Тарек из-за стола.

Они спустились на первый этаж и Тарек с гордостью провёл для сына экскурсию. При реставрации здания постарались сохранить былые интерьеры, белёный красный кирпич на стенах, местами протёртый, как будто от времени. Массивная тёмная лестница на второй этаж. Высокие кусты в кадках перед узкими высокими окнами. Очень необычный и без того интерьер дополняла старинная мебель и механизмы. Фирдаус, как зачарованный, ходил среди рабочих столов, предназначавшихся для менеджеров и бухгалтеров, и разглядывал всякие мелкие старинные штучки на столах.

Тарек остался очень доволен произведенным эффектом и позвал сына на производство. Там он познакомил Фирдауса с главным инженером фабрики Алонзо Скварчалупи. Тот бросился демонстрировать хозяевам первые образцы чемоданов в трёх размерах и рассказывать о планах на будущее.

Тут Фирдаус вспомнил, что привёз образцы тростей с чертежами и они с отцом вернулись к машине за багажом Фирдауса.

– Это хорошо, еще работы прибавилось! – разглядывал тросточки довольный Тарек у себя в кабинете. – Запатентуем, и только и успевай новую продукцию внедрять. Ещё б не эти наглые мафиози, то вообще хорошо было бы.

***

Москва. Старая площадь. Кабинет Захарова.

Бортко не стал рисковать и взял Сатчана с собой к Захарову. Если вдруг эта идея с поисковыми отрядами покажется Захарову бредовой, то всегда можно будет сделать вид, что он так и думал, просто, хотел, чтобы младший товарищ, так инициативно эту идею продвигающий, сам в этом убедился. А если старшие товарищи по партии идею одобрят, то всегда можно примазаться.

На приёме у Захарова Сатчан лично прокомментировал свои наработки по этой теме. Бортко сделал несколько нейтральных комментариев и подал Захарову номер газеты со статьёй Ивлева.

Внимательно ознакомившись со всеми материалами, Захаров посчитал эту тему перспективной хотя бы даже на том основании, что статья в «Труде» прошла все согласования и увидела-таки свет. А раз её пропустил Главлит, значит, она полностью соответствует идеологическому курсу партии. Уж кто-кто, а номенклатура такого уровня, как Захаров, прекрасно была осведомлена, как работает этот цензурный орган.

– На мой взгляд, очень правильная инициатива, – проговорил, наконец, Захаров. – Потребуется, конечно, многое сделать для координации работы разных ведомств на местах… Схожу-ка я с этим к Стельмухову, попробуем заручиться поддержкой в аппарате ЦК.

Сатчан радостно переглянулся с Бортко, а тот лишь покровительственно медленно моргнул ему глазами, мол, пока, всё идёт хорошо.

– А что с автобазой? – перешёл Захаров к делам насущным.

– Ивлев не смог пока туда попасть, – доложил Бортко. – Там проверка сейчас из Главмосавтотранса. Ганин держит руку на пульсе, встречался вчера с начальником автобазы.

– Вы, Михаил Жанович, тоже держите руку на пульсе, – многозначительно взглянул Захаров на Бортко. – Что б не было потом мучительно больно.

– Понял, – кивнул Бортко.

***

В университете во время первого же перерыва зашёл к Эмме Эдуардовне. Меня же включили в научную тему факультета, а я ещё ни разу не озаботился тем, что мне по ней нужно делать. Может, она скажет, к кому подойти или чем заняться в рамках этой работы.

Обрадовавшись моему появлению, она протянула мне толстый отчет в синем переплете:

– Взгляни, это отчет по НИР за прошлый год. Тема у нас на всю пятилетку. Сейчас формируем новый отчет за этот год. У тебя есть месяц, чтобы предложить статью, которую мы в него включим. Хорошая новость для тебя – за НИР будем платить, она хозрасчётная. Рублей десять в месяц примерно будет получаться.

Ну, не сказал бы, что сумма большая, но лучше десятка, чем ничего…

Взял отчет «Перспективы развития социалистической экономики», тут же присел в уголке и ознакомился с ним. Минут за пять нашел для себя нишу, согласовал ее с Эммой. После этого она меня отпустила, сказав, что текст можно принести рукописный, все равно методисты будут его набирать для всех членов НИР.

За обедом к нашей компании присоединились Мартин и Аиша.

– Ну что, Хуберт уже сдал тебе дела? – поинтересовался я.

– Да. Он уже уехал, – ответил Мартин.

– Спокойнее стало? – улыбнулся я.

– Ты что? Столько работы навалилось! – пожаловался Мартин. – Кто бы мог подумать…

– На тренировки успеваешь ходить?

– Ходит, ходит, – хихикнула Аиша. – Пусть только попробует пропустить, мне же не с кем будет в паре стоять. Кстати, дядя Фирдаус в Италию уехал. И Марат собирается в выходные опять с отцом в Святославль, – сказала она.

– А зачем? Они же только вернулись? – спросил я как бы между делом.

– Да они вещи свои там забыли, – простодушно поделилась Аиша. – И отцу Марата Загиту бумагу какую-то с новой работы нужно на старую работу передать.

Еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Это же как надо было спешить со мной, бандитом, разобраться, чтобы забыть вещи, за которыми, собственно, и поехали. Ну, Оксана, ну, эксперт по промыванию мозгов!

***

Москва. Квартира Ивлевых.

Капитан Волков из двенадцатого отдела приехал на квартиру к Ивлеву, где вовсю шёл ремонт. Выяснив, кто тут старший, он отозвал бригадира на лестницу и предъявил удостоверение сотрудника КГБ.

– Как работы продвигаются? – спросил Волков Ждановича, вернувшись в квартиру и осматриваясь профессиональным взглядом.

– Скоро заканчиваем, – доложил бригадир.

– Вечером нужно будет задержаться после работы, – многозначительно взглянул на него Волков.

– Понял, – кивнул Жданович.

– Хозяин приходит сюда во время ремонта?

– Иногда.

– Сегодня может прийти?

– Кто ж его знает?

– Ну, хорошо… Во сколько вы заканчиваете?

– А во сколько надо? – обречённо вздохнул Жданович. Ему совсем не хотелось оставаться тут с офицером КГБ на полночи. И участвовать в этой процедуре было неприятно. Он же сразу догадался, что здесь будет происходить, как только он бригаду по домам распустит.

– Нравится мне ваш подход, – улыбнулся одними губами Волков. – Тогда прощаюсь до семи часов вечера.

***

После пар посидел немного в библиотеке, и поехал на Лубянку. Румянцев встретил меня за пятнадцать минут до начала лекции и, проводив к себе в кабинет, дал ознакомиться с согласованным текстом. Несколько моих фраз были подчёркнуты карандашом волнистой линией, но не вычеркнуты, значит, можно озвучивать, – сделал я вывод.

Прочёл весь текст. По ходу выступления все молчали, а по окончании, как я и думал, посыпались вопросы. Первый вопрос – мол, мусоросжигательные заводы ещё больше загрязняют атмосферу, чем свалки.

– Но позвольте, а те же тепло- и электростанции на угле разве не загрязняют атмосферу? – спросил я. – Зачем расходовать ископаемые из недр, если полно мусора? Он тоже великолепно горит.

Много сомнений вызвала и сортировка мусора по видам вторсырья. Мол, да зачем это всё надо?

– Уму непостижимо, сколько будет тратиться ресурсов на сбор и переработку! – заявили мне откуда-то из середины зала.

– Всё зависит от воспитания, привычек и организации, – возразил я. – Вот со стеклотарой посмотрите, как хорошо наладили. Гениальное изобретение! И все носят бутылки, и сдают, и никаких проблем. А вообще, с ростом благосостояния, люди начинают задумываться об условиях своей жизни. Вот представьте, ваш дом окружают заводы и в десять труб ежедневно коптят небо вокруг. Рано или поздно вы задумаетесь о том, чем вы дышите и захотите поменять место жительства. Не ради себя, так ради беременной жены и детей. Правильно? Если мы планируем, что наш народ будет жить лучше, а мы планируем, то надо быть готовым к тому, что и требования к окружающей среде у него будут повышаться. Так что надо заранее думать о том, чтобы выводить за пределы жилых районов со школами и садиками, хотя бы, вредные производства.