Рядовой. Назад в СССР. Книга 1 (СИ) - Гаусс Максим - Страница 40

— Это что такое, Шухов? Я не понял! — возмущенно произнес прапорщик. — Как это называется?

— Туалет! — тихо пробормотал Колян.

— Я вижу, что не стиральная машина! Почему вода не уходит?

— Уходит. Только не в ту сторону. Э-э… Так это самое, может… Забилась?

— Новая труба⁈ — Лось посмотрел на него с раздражением. — Что ты мне тут лапшу на уши вешаешь?

Немая пауза, под стук молотков из коридора.

— Так, Куртов! — с подозрением в голосе, произнес старшина, глядя на растерявшегося Стаса. — Ты, вот что… Давай-ка, тащи сюда еще воду, сейчас мы все кабинки проверим! Что-то мне подсказывает, что эти два «Кулибина» тут наваяли так, что туалетом по назначению воспользоваться не получится.

Естественно, проверка выявила, что из всех пяти сливов, не работал ни один. В первых четырех оказалось, что сливная труба была намертво забетонирована сразу под чашами Генуа, а в пятой, видимо как общий стояк со всех кабинок, слив насквозь уходил прямиком в подвал. Оба мастера задумчиво чесали затылки и думали, как так получилось. И действительно, логика отказывалась приходить на помощь, чтобы объяснить сей абсолютно идиотский феномен.

Это очень напомнило мне многосерийную комедию, про двух выходцев из средней Азии, которые делали ремонт в одной квартире в Москва Сити. Эти двое смотрелись очень эффектно и натурально не понимали, почему оно так получилось.

— Чего молчите, архитекторы, блин⁈ — разозлился Лось, снова глядя в трубу. — Вы обалдели, что ли совсем⁈ Как это должно работать⁈

— Ну… Э-э-э…

Снова немая пауза. Ответа не было.

— Короче, мамбеты! Живо исправили мне тут все! — распорядился прапорщик. — Я вам сейчас еще две человеческие силы на помощь пришлю! И только попробуйте мне до вечера все это не исправить. Каменев завтра утром будет обход делать, что я ему с Ворониным покажу? Вот это?

— Так бетон же уже застыл! — тихо возразил Степанков.

— Что? Меня это вообще не колышит! Берите ломы, кувалды, зубила и долбайте новые дырки! Писсуары хоть работают?

И тут, по канонам вероятности, висевший справа крайний писсуар, вдруг со скрежетом покосился и завис в неестественном положении. А под методичный скрип, внезапно отскочила и подводная труба, с грохотом упав на выложенный однотонной керамической плиткой пол.

Глаза у Лося полезли на лоб. Он медленно так, будто башня у танка, повернулся к бойцам, у которых душа ушла в пятки. Грозный взгляд Михаила Михайловича мог выдержать только офицер. Ну и невозмутимый как питон Валера Кольский.

Я все-таки не выдержал и рассмеялся.

— А ты чего ржешь? — тот переключился уже на меня.

— Виноват, исправлюсь.

— Виноват, он! — процедил старшина, отворачиваясь. — Чего встали? Быстро ноги в руки и марш за кувалдами!

Когда старшина, бормоча себе под нос какие-то проклятия, вышел из туалета, Шухов с досадой хлопнул себя по лбу и постол пару секунд и неожиданно рассмеялся.

— Ты чего? — хмыкнул Колян.

— Я знаю, как это получилось!

— Нострадамус прям. И как же? — поинтересовался я. — Высшие силы предков вмешались?

— Да не… Мы когда трубы снизу прокладывали, в подвал пришли Литвинцев и Прохоров, спросили, куда бетон лить. Я рукой махнул, а куда именно не сказал. Они ушли, бетон замесили и забетонировали. Ну а мы что делали?

— Э-э… Водопровод к писсуарам скручивали.

— Вот!

— То есть, ты хочешь сказать, что труба… — уточнил я, уже понимая, как все это получилось.

— Где-то там, да! — тот аж засветился от радости от своей догадки. — Они залили, а сверху чаши установили. А мы и не в курсе были.

— Бараны! — из коридора послышался голос прапорщика. Похоже, еще кого-то отсчитывал.

— А в последней кабинке из-за возросшего веса от жидкого бетона, труба просто не выдержала и отвалилась! Потому там и свет теперь видно!

— Ну а писсуар?

— Так это, повесили плохо. Наверное. Э-э! Колян, ты трубу вешал?

— Зачем на меня спихиваешь? — обиделся тот. — Мы же вместе делали.

В общем, факт оставался фактом! На этом версии случившегося исчерпались. Эти горе-ремонтники, прямо Равшан и Джумшут. Поколодник должен вровень выпирать.

В общем, вышел я оттуда от греха подальше. Пока еще что-нибудь не отвалилось.

А поработать мне все же пришлось. Постояв немного у входа, я добровольцем вызвался на поклейку обоев. Ефрейтор Кириллов, вооружив меня малярной кистью, сразу же назначил главным по производству клея. Не пыльно, правда, липко.

В общем, подводя итог, работа шла быстро и уже на восьмой день казарма была в более-менее хорошем состоянии. Конечно, курьез в туалете был не единственным, но все их перечислять не буду. Скажу только, что электрики тоже отличились, едва не устроив замыкание. Еще немного и казарму бы сожгли.

Армия, это все-таки не цирк. Это веселее, порой, доходило и до абсурда.

Как-то поступил приказ от подполковника Каменева выгнать всю технику из автопарка и припарковать все за территорией части, в специально огороженном месте. Со всех сторон трактором, который пригнали из поселка, сделали высокие земляные насыпи. Это был древнючий ДТ-54. Водителем, кстати, назначили рядового Чоговадзе, потому что у него был опыт вождения именно этой модели гусеничного трактора. Само собой, не сам по себе — его контролировал кто-то из старослужащих.

На свежее расчищенное от камней поле, пригнали и «новую» технику. Еще один БТР-60, две «Шишиги», два отремонтированных ГАЗ-51, УАЗ «Буханку», и даже новенький КамАЗ 4310. Последнее вообще было чудом советской военной техники, которое только начали поставлять в войска. Начальник автослужб, вместе с «зампотехом» чуть не описались от радости, когда узнали.

Все это было сделано для того, чтобы реконструировать и расширить штатный автопарк и контрольно-технический пункт. Черт его знает, какие планы были у командования относительно этой части — нам никто не докладывал. Само собой, временная стоянка техники была под охраной караула и патрулей усиления.

Заодно наши «старики» случайно откопали в технической яме одного из старых боксов ящик с сигнальными ракетами. Их там было штук пятьдесят. Ну и давай баловаться, запуская в небо. Так как дело было при ярком солнце, вне территории части, да еще и за кронами деревьев, этого особо никто и не видел. Только караульные на вышках. Само собой доложили в дежурку, но там подумали-подумали, прислали прапорщика со склада вооружения. А тот, лениво осмотрев ракетницы, отмахнулся. Мол, они все равно старые, частично отсыревшие и к тому же неучтенные. Пусть быстро ликвидируют эти ракетницы и черт с ними.

Сержанты и ефрейтора давай забавляться. Это дело им быстро наскучило и один из них решил пошутить над «Чагой», который доблестно рыл землю и горланил песни на своем языке.

Стоит отметить, что смотровых окон в тракторе достаточно много, но не у всех из них были стекла. И почти все время с насыпи летела земляная пыль, отчего водитель плевался и кашлял. Он пожаловался и ему пообещали вставить стекла, но все никак руки не доходили.

— Эй, Чоговадзе! — крикнул Кириллов, который контролировал работу тракториста. — Ты когда-нибудь сигнальной ракетой стрелял?

— Никак нет, не стреляла! — высунувшись из окна, проорал тот.

— А хочешь попробовать?

— А можна?

В общем, ефрейтор ему разрешил. Показал, как пользоваться. Теперь, когда Чоговадзе доезжал до конца расчищенной территории, делал выстрел через окно — ну вроде как сигнализировал, что доехал, а затем поворачивал обратно. А поскольку стекол не было, то он приноровился стрелять прямо с водительского места. Не вставая.

На время обеда, трактор стоял в тени под деревом. Тут-то и решил Кириллов просьбу его выполнить. Раздобыл на КТП пару стекол нужного размера, с помощью Лаптева отполировал их и быстренько вставил в пазы креплений.

Когда Чага вернулся с обеда и продолжил работу, так совпало, что наше отделение прислали на подготавливаемую территорию за проволокой. В какой-то момент мы услышали вопли. Обернувшись, увидели, что старый добрый ДТ-54 дымиться. Причем дымиться не передняя часть, где стоял дизель, а именно кабина. И при всем этом он умудрялся куда-то ехать дальше…