Как закалялась жесть - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 2
- Предыдущая
- 2/87
- Следующая
— Отнюдь нет, отнюдь нет! — запротестовал Борис. — Половые гормоны, которые вызывают простое сексуальное возбуждение, это частный случай!
— А я считаю, что любовь — это когда любишь, даже когда секса не хочешь. Половые гормоны в кровь не вбрасываются, а ты все равно любишь.
— Как интересно, — сказала мать. — Вы кушайте, Борис Борисович.
— Спасибо, Эва Теодоровна… (Гувернер сосредоточенно вошел серебряной ложечкой в желе. ) Милая барышня, существуют и другие, особые гормоны, которые ответственны именно за возникающее у человеческой особи чувство любви — в высоком его понимании. Когда нужно закрепить привязанность партнеров друг к другу, гипоталамус вырабатывает специальный нейрохимический коктейль, который вызывает у них непознаваемое, как нам раньше казалось, чувство… (Он ел, нежно обсасывая столовый прибор. Отпивая сок из бокала, он смешно приподнимал усы. )
Мать ждала, когда он закончит.
— Какие на сегодня планы? — спросила она.
— В понедельник у Елены зачет по моллюскам. Думали начать готовиться.
— Зачет — это правильно… Я попрошу вас, мой друг, подождите вашу подопечную в учебной комнате.
Гувернер встал.
— Я понимаю, Эва Теодоровна.
— Пускай умрут, кому мы не достались, и сдохнут те, кто нас не захотел… — задумчиво произнесла хозяйка, глядя на улицу. — Вот и вся любовь…
За окном моросил холодный октябрьский дождь.
На самом деле мою жену зовут не Эва. Ее настоящее, полное имя — Эвглена. Бедняжке с отцом не повезло — то ли биологом он был, то ли зоологом; думаю, отец и начудил с именем дочери. Не мать же? Впрочем, ее мать вроде была из тех же — биолог, врач, ветеринар… неважно.
Есть такой род (или вид?) одноклеточных организмов, обитающих в стоячих водоемах — «Эвглена Зеленая». Относится к простейшим. Размножается делением. Половой процесс достоверно неизвестен, происхождение неясно. Ну и так далее. Между прочим, может служить индикатором степени загрязнения вод и даже участвовать в самоочищении водоемов…
До чего же точно! И про индикатор загрязнения, и про загадочный половой процесс, и про неясность происхождения. Я, когда прочитал об «Эвглене Зеленой» в справочнике, хохотал так, что любовник моей жены, лежащий на другом конце палаты, решил, будто я рехнулся. А мне в тот момент стала вдруг ясна природа власти этой особи — над нами, мужчинами. Мужчины — те же простейшие! Вот так, и никакой мистики…
У Эвглены Теодоровны — зеленые глаза. Чертовски символично.
Знал ли чудаковатый папаша, приклеивший своему дитю мудреный ярлык, что родился достойный представитель столь любимого им вида (рода)? Вряд ли. И спросить у него не удастся: родители Эвы пропали, когда девчонке было около пятнадцати. Темная история. Пропали без вести — оба сразу, и отец, и мать. По моим сведениям (которые в моем положении добыть крайне трудно), они не вернулись из леса. Завзятые были туристы, даром что зоологи-медики. Дети природы. Отправились в поход — и канули. Оставили рожденное ими существо развиваться в суровых условиях опекунства. И что в результате выросло?
И чем все это закончится?
У Эвглены Теодоровны есть дочь — моя падчерица, — примерно того же возраста, какой была она сама, когда стала сиротой. Так вот, смотрю я на эту девочку и вспоминаю почему-то биологический справочник. Одноклеточные организмы размножаются делением. Из материнской клетки возникает дочерняя, и больше их ничто не связывает — НИ-ЧТО…
Эта незатейливая мысль дает мне силы приближать конец, каков бы он ни был.
Горечь, казалось, проникала в мозг. Специальный соус, приготовленный поваром Сергеем, не помогал, загонял мерзкий вкус в подсознание. Соус явно обладал противорвотным действием, иначе трудно объяснить, почему эта дрянь не просилась обратно. Велики и непознаваемы чудеса китайской кулинарии!.. А матери, похоже, нравилось: она уплетала фарш с таким удовольствием, словно это была, скажем, индейка. Возможно, мать по обыкновению «держала лицо», вела себя правильно . Хотя, скорее всего, запредельная горечь Елене только чудилась, а на самом деле мясо ворона было вовсе не гадостным. Так или иначе, но совершать глотательные движения от этого не становилось легче…
Фарш был сырым.
И мясо ворона было настоящим. Не какой-то там ворОны — именно вОрона. Черного. Дьявольской птицы, живущей, по слухам, до трехсот лет.
К западу от Москвы, в известном местечке Петелино, присоседилась к крупной птицефабрике скромная ферма, специализировавшаяся на выращивании воронов. Мало кто знал о ее существовании, но столь экзотическая продукция пользовалась спросом среди продвинутой части столичной элиты, не жалевшей денег на экзотику (больших, кстати, денег). Разумеется, Эвглена Теодоровна — в их числе. Каждую пятницу повар Сергей ездил в Петелино, привозил в клетке живую птицу, убивал ее, и затем готовил для хозяев блюдо из сырой воронины, превращая несъедобное в съедобное. Владелец фермы гарантировал клиентам полную санитарную безопасность: отсутствие в птицах паразитов, вирулентных бактерий и вирусов, — хоть это утешало…
Дождались, когда повар уйдет к себе. Невозможно было понять по его неподвижному скуластому лицу, о чем он думал, когда его бесцеремонно изгоняли из столовой. Сергей Лю — так звали этого слугу. Давным-давно обрусевший китаец, говорящий по-русски лучше, чем средний москвич. Без возраста, без родни, без вредных привычек.
— Эвочка, завтра реализация, — тихо сообщила мать.
Новость! Елена как-то и сама догадалась. Алексей Алексеевич, выставленный за обедом напоказ, означал только одно. Трудно было не догадаться.
— Меня зовут не «Эвочка».
— Ну, хорошо, Ленусик, — примирительно сказала Эвглена Теодоровна. — Позанимаешься с Борисом и поднимись, пожалуйста, в студию, приготовь там все… как обычно.
— И не «Ленусик», — сказала Елена.
— Ты чего такая колючая?
— Как Алексей Алексеевич на тебя вышел?
— ПАгода порекомендовал. Лично.
Елена успокоилась. Господин Пагода был шефом Исполнительного комитета Государственной Думы. А по совместительству — главным посредником и, называя вещи своими именами, главным покровителем Эвглены Теодоровны.
Вообще, клиенты обычно держались в сторонке (за редким исключением). Клиенты — народ пугливый, особенно из тех, которые сидят на высоких жердочках. Все контакты, включая телефонные разговоры, осуществлялись через посредников, коих насчитывалось совсем немного. Посредники были ветками, на которых гроздьями висели заказчики. Прибыль и возможную ответственность делили пополам. Впрочем, попадались среди клиентов и такие, как Алексей Алексеевич, которые предпочитали общаться с Купчихой напрямую…
— Когда мы закончим жрать эту дрянь? — Елена показала на розетку с фаршем.
(Розетка была мейсенского фарфора: ручная роспись, сюжет с цветами и бабочками, потертая позолота. )
— Никогда, — улыбнулась мать. — У тебя предубеждение, мой друг, борись с ним. Давай назовем это блюдо дичью, договорились? Мы с тобой должны жить долго, Аленькая моя.
— Если б оно и вправду помогало…
Может, кому-то и помогало. Ни статистики, ни научных трудов по данной теме не имелось. Была мода, и была вера. Кто первый сказал, что молекулы ДНК, содержащиеся в белках взрослого ворона, особым образом воздействуют на иммунную систему человека, растормаживают программу, дремлющую в человеческих ДНК? Кто был этот ученый? История не сохранила имени. Но идея пошла в люди. Генетический материал, содержащийся в мясе ворона, смутил умы просвещенной элиты. Мистики-экстрасенсы утверждали, что другие долгожители (черепаха, крупный попугай), не годятся — энергетика не та, Высший Смысл не тот. Позитивисты советовали употреблять мясо непременно сырым — дескать, термическая обработка разрушает структуру белков, убивает живые клетки… Слово естественным образом превратилось в дело. Просвещенная элита хотела жить долго. Или хотя бы болеть поменьше…
- Предыдущая
- 2/87
- Следующая
