Не грози Дубровскому! Том Х (СИ) - Панарин Антон - Страница 30

— С этим возникла одна маленькая проблема, — натянуто ответил Грифич и, помолчав, продолжил. — Вместе с вами за министерское кресло борется некий Дубровский. Так вот, из-за него сорвались контракты на поставку сельхозпродукции в Российскую империю. Герцог Фридрих Август Первый, рвёт и мечет, и не желает ничего слышать, пока мы не избавимся от этого мальчишки. К слову, это ведь и в ваших интересах. Если Дубровский исчезнет, то вы сможете без труда стать министром здравоохранения, а после выполните свои обязательства.

— Ох, маркиз. Вы такой меркантильный, — наигранно вздохнула Хрущева, закатив глазки. — Неужели секретные разработки империи в области фармакологии для вас важнее нашей чистой и непорочной дружбы?

— Конечно же нет, моя милая, — встрепенулся Грифич, понимая, что она с ним играет. — Ради вас я готов на всё! — Он вскочил из-за стола и выкрикнул. — Задёрните шторы, а после выметайтесь из зала!

Официанты торопливо побежали исполнять приказ, а маркиз тем временем свысока любовался декольте графини.

— Не переживайте. Я решу проблему с Дубровским. Тем более, что мы уже договорились с ним о встрече. Уверена, он не сможет мне отказать, — сказала Хрущева, отодвинув стул немного назад и призывно раздвинула ноги.

— О, да. Вам невозможно отказать, — похотливо проговорил Грифич, на ходу расстёгивая штаны.

Когда я пошел в сторону трёх бедолаг, то понял. Испытание они уже прошли. Об этом говорили истеричные вопли. Подойдя ближе, я увидел, что Огнёв и Богомолов, срывая глотки, орут, глядя в пустоту. Вечный ужас до скончания времён. Прекрасное наказание за то, что посмели напасть на тех, кто мне дорог.

А вот Быков оказался в здравом уме. Он смотрел на меня со смесью страха и злобы.

— Что это было⁈ — выкрикнул Богдан.

— Лучше скажи, как безногий калека смог пройти испытание? — усмехнулся я.

— Да без проблем. Ты только подойди поближе и наклонись, — прорычал Богдан, скаля зубы.

— Дурак. Хочешь остаться и без второй руки?

— А на кой-хрен мне рука⁈ Ты всё равно прикончишь меня! — яростно выплюнул он.

Впрочем, даже пожелай он напасть на меня, то с разрушенным ядром маны, это было бы крайне затруднительно провернуть. Разве что последней уцелевшей рукой попробовать ударить меня кинжалом, которого у него нет. Ну или от бессилия, попытаться ущипнуть меня за нос. Хрен знает, что у него в голове?

— Зачем мне убивать тебя? Ты выглядишь жалко. Да и опасности больше не представляешь. Ты ведь и в туалет самостоятельно теперь не сможешь сходить. Хотя да, одна рука есть, задницу подотрёшь. Это уже немало, — ухмыльнулся я.

— Убей меня! — заорал он, срывая глотку. — Я не хочу так жить! Просто убей меня… — голос Богдана надломился, и из его глаз хлынули слёзы.

— Дурак ты, — с горечью сказал я. — Жалко тебя. — Я достал мобилет и набрал номер главы рода Быковых. — Георгий Александрович, приветствую. Тут такое дело. Ваш сын затеял против меня войну, в процессе которой потерял обе ноги и руку. Он просит, чтобы я его убил, но мне его жалко. Вот звоню вам чтобы посоветоваться. Заберёте дурака в родные края, или выполнить его просьбу?

На той стороне трубки повисло гробовое молчание. В этом молчании чувствовалось напряжение и терзания главы рода. Сын пытался убить его и захватить власть. Но он всё-таки сын, хоть и непроходимый дурак.

— Виктор Игоревич, — стальным тоном проговорил глава рода Быковых. — Признаюсь честно. Вы ошарашили меня своим звонком, — в трубке снова повисла пауза.

— Убей меня! Убе-е-ей! — заголосил Богдан, и мне пришлось зажать ему рот лозой.

— Позорище, — прорычал Георгий Александрович. — Если вы не против, то я хотел бы забрать Богдана. Он всё-таки мой единственный сын, хоть и… — глава рода замялся.

— Хоть и дурак. Понимаю. Именно поэтому я вам и позвонил. В течении суток, мои люди доставят Богдана в ваш родовой особняк. Особая помощь ему не нужна. Раны я подлатал, жить будет.

— Спасибо, — коротко бросил Георгий Александрович.

В этом «спасибо» сплелась вся отцовская боль. Был у него любимый сын, который стал предателем, а после и вовсе калекой. Ношей, которую Георгий Александрович будет тащить на себе до конца своих дней. Наказание за то, что воспитал сына не так как следовало? Но виноват ли он в этом?

Жалко Георгия Александровича. Хороший мужик. Может, стоило убить Богдана и не терзать отца, смирившегося с потерей? Может и так. С другой стороны у них будет шанс построить новые взаимоотношения. Своевольный Богдан теперь навсегда будет привязан к отцу и так или иначе усмирит свою гордыню.

Я вернулся в Дубровку полным сил. Всё прошло отлично. Избавился от троицы нападавшей исподтишка, обзавёлся колечком, увеличивающим запас маны, а ещё нашел нового профессора магии в свою академию. Прекрасный день.

Да, с японцами вышло всё не так гладко, как хотелось бы, но это не проблема. Я вернусь и всех отравлю. Или перебью? А-а-а, неважно. Одним словом, скоро эпидемия закончится. А сейчас нужно… Нужно… Проклятье… Как же тяжко… На меня накатила неимоверная слабость.

Я открыл дверь и вошел в спальню. Юлия сидела за рабочим столом и, услышав что я вернулся, улыбнулась, а когда повернулась в мою сторону, то в её глазах промелькнула тревога. Стремительно слабеющими ногами я сделал ещё пару шагов в сторону кровати и, оступившись, рухнул на пол, потеряв сознание.

Снилось мне прекрасное далёко. Дубровка стала достоянием общественности, а по совместительству — туристическим центром всего мира. А как иначе? Ведь здесь собрались десятки различных народов и сделали архитектуру города ни на что не похожей.

Технологичные здания Фозота, строгая архитектура Гистуса, огромные шатры айнарцев и монголов. А ещё десятки и даже сотни кафе и ресторанов, в каждом из которых готовили невиданные ранее изысканные блюда. Когда я открыл глаза, то первым делом почувствовал, как по подбородку течёт что-то тёплое и жирное. Юлия пыталась покормить меня с ложечки.

— Виктор! Ты пришел в себя! — взвизгнула девушка от радости, тут же отставила тарелку с супом и вытерла меня полотенцем.

Я же моргал тяжёлыми веками и чувствовал, что голова не то что чугунная, она железобетонная и весит не меньше десятка тонн.

— Я долго спал? — спросил я, вдруг ощутив, что невероятно хочу есть. Нет, не так. Невероятно хочу жрать!!!

— Трое суток. Евдакия ставила тебе капельницы. Мы даже пригласили Льва, чтобы он использовал на тебе магию исцеления. Но это не особо помогло.

Я почувствовал, что между зубов что-то застряло. Ковырнув ногтем, вытащил кусок до боли знакомой травы.

— Квазар пытался исцелить меня квакштуньей?

— Да, я не успела его отогнать, — пожаловалась Юлия. — Он засунул тебе в рот пучок травы и стал дёргать тебя за нижнюю челюсть, пытаясь пережевать зелень. Пришлось звать Антипа. Только он смог выпроводить лягушонка. Но к тому моменту ты уже съел пару пучков.

— Вот же пупырчатый, — усмехнулся я. — А я чувствую, во рту какой-то привкус странный. — Юль, если ты не против, то позже поболтаем, а пока дай сюда тарелочку и попроси Ярославу приготовить поесть.

— Да, конечно, — кивнула Мышкина и передала мне всё ещё тёплый супец. Наваристый! С золотистыми жирными пятнами, плавающими сверху и разваренной картошкой. Курочка тоже имелась, но её мелко порезали, видать, чтобы можно было глотать не жуя. — А что именно нужно приготовить? — спросила Юля, остановившись в дверях.

— Всё! Если вы меня не накормите, то я сожру сначала Квазара, а потом примусь и за остальных. Говорят, лягушачьи лапки на вкус как нежная курятина, — улыбнулся я.

Юля захихикала и убежала.

Да, не слабо меня накрыло. На три дня я не отрубался уже давно. Да и раньше-то отключался нечасто. Нет, в Руиндаре, конечно, бывало. Как-то зашел в кабак, а там мой дружище, гном Браги, выпивал. «Браги» — это кличка такая. Дали за то, что он очень уважал брагу.