Призраки (СИ) - "Amazerak" - Страница 17

– Какой другой? Хватит говорить загадками. Моя жизнь на кону! – странный диалог одновременно и пугал, и злил.

– Дядя Кузьма, не волнуйся ты так и не кричи, а лучше головой своей подумай, – девочка постучала пальцем себе по лбу. – Иди туда, куда никто не пойдёт, и, может быть, что-то получится.

– Это куда?

Вместо ответа на Кузьму устремился взгляд, полный упрёка. Безымянная девочка как будто говорила что-то очевидное и удивлялась, почему взрослый мужик никак не может этого понять.

– Знаешь, я, пожалуй, пойду, – проговорил Кузьма. – Мне ехать надо.

– Да пожалуйста.

Кузьма с облегчением покинул квартиру и побежал домой за рюкзаком. Когда он снова выглянул из собственного окна, оказалось, что качели на детской площадке не двигались, а когда посмотрел на часы на стене, стрелки стояли уже на без одной минуты двенадцать. Надо было убираться из этого проклятого города. Кузьме казалось, что он начинает сходить с ума и, если не уедет, безумие поглотит его.

«Пойти туда, куда никто не пойдёт… – повторял он про себя, выезжая со двора на «Буханке» убитого сослуживца. – А куда никто не пойдёт? В тайгу? Или на север?» Казалось, девочка имела в виду что-то очень простое, элементарное, о чём Кузьма должен был сразу догадаться, но почему-то не получалось.

И лишь когда вдоль дороги потянулась знакомая бетонная ограда, его осенило. А ведь никто из местных даже под страхом расстрела не пойдёт в заброшенную воинскую часть.

«Буханка» остановилась возле КПП. Кузьма смотрел на две облезлые зелёные створки, и постепенно укоренялось понимание, что другого пути нет и не будет. Незыблемость данного умозаключения толкала его в ворота, и он ничего с этим поделать не мог. Он прекрасно знал, что оттуда ещё никто не возвращался, но ведь ему и не надо было. Обратного пути нет.

Кузьма нехотя вылез из машины. Взвалил на спину увесистый рюкзак, в руки взял «Сайгу» и уверенной поступью смертника зашагал к воротам.

Грязно-серые кирпичные стены построек, обезображенный травянистой порослью асфальт, украшенные ржавчиной ангары – это всё, что Кузьма увидел в воинской части, куда он так стремительно зашёл, отбросив груз сомнений. Здесь не было ничего необычного, ничего загадочного, ничего жуткого, кроме набившего оскомину запустения.

Вспомнив россказни Андрюхи про некие секретные подвалы, где якобы прячутся то ли спецслужбы, то ли пришельцы, Кузьма решил осмотреть здания. Он не понимал, зачем ему сюда понадобилось и что здесь можно найти. Никакой угрозы собственной жизни он также пока не наблюдал. Однако слова малиновой девочки сложно было интерпретировать иначе.

Медленно, прислушиваясь к каждому звуку, Кузьма двинулся к ближайшему зданию – одной из безликих кирпичных коробок с пустыми оконными проёмами. Он обошёл строение и залез внутрь через открытую дверь. Обшарил всё: и первый этаж, и второй, и даже цокольное помещение, где фонариком осветил каждый угол, но нашёл только двухъярусные железные кровати, гниющую деревянную мебель и разбросанный повсюду мусор.

Но когда Кузьма подошёл ко второй постройке, услышал шорох, доносящийся изнутри. Там кто-то был. Сердце ёкнуло.

– Эй, кто там? – Кузьма направил ствол «Сайги» на ближайшее окно. – Выходи! А то пристрелю.

Никто не ответил. Вероятно, крыса пробежала или ещё какой зверёк. В отсутствие людей здесь много всяческой живности могло завестись, но вряд ли она представляла какую-то угрозу.

– Если не выйдешь, я зайду сам, – предупредил Кузьма на случай, если внутри всё же прятались люди, и боком, не прекращая целиться в окно, двинулся к двери, как вдруг из здания донёсся голос.

– Не стреляй, братан! Я ничего плохого не сделал.

Голос был молодой, сипловатый. Показался знакомым.

– Кто такой? Выходи!

– Меня Антон зовут, кликуха Вымпел.

– Вымпел? Ты там чего, прячешься, что ли?

– Ну да. А ты меня убить пришёл?

– Зачем мне тебя убивать?

– Ты из дружины?

– Уже нет.

– Что значит, уже?

– Я там больше не служу.

– А что тогда здесь делаешь?

– Зашёл посмотреть, что это за место такое. А ты?

– Пиздиш! Тебя послали меня убить.

– Да на фига ты мне сдался?

– Вы всех наших перебили, я один остался. Вы теперь за мной охотитесь.

– Я за тобой не охочусь. Я знаю, что тебя обвиняют в убийстве. Меня – тоже. Я одного из своих грохнул, теперь из города бегу.

Кузьма надеялся, что, рассказав это, он сможет выманить бандита из укрытия. Вымпел, скорее всего, имел при себе оружие, и заходить внутрь было опасно.

– На хрен ты своего грохнул? – спросил Вымпел.

– Не специально. Поссорились, случайно выстрелил. Я не хотел это делать. Только меня всё равно теперь расстреляют, поэтому приходится бежать.

– Потому что вы – мудачьё. Без всякого следствия людей гасите. Вам по хуй, кто виноват, а кто нет.

– Да знаю, знаю я. Так ты выйдешь, Антон? Или мы так и будет через стенку разговаривать? Не стану я тебя убивать.

– Ты один?

– Один я. А ты?

– И я один.

– Тогда выходи.

Встретить здесь Вымпела Кузьма никак не ожидал и не понимал, как решать возникшую проблему. Этот парень считает Кузьму представителем народной дружины, одним из тех, кто расправился с его бандой и теперь явился за ним. Он как минимум будет защищаться, а то и отомстить захочет.

– Слыш, братан! – крикнул Вымпел. – Я выйду. Только сперва сказать тебе кое-что хочу.

– Говори.

– Ты зря сюда пришёл. И я тоже зря пришёл. Мы оба встряли, понимаешь? Это пиздец хреновое место. Нам не выбраться.

– Почему?

– Потому что отсюда нет обратного пути. Ты видел, что за воротами?

Кузьма невольно бросил взгляд на облезлые зелёные створки за спиной.

– И что там?

– Там поле! Просто белое поле, заваленное снегом. Не веришь? Да я сам охуел! Я бы давно ушёл, если б не это ёбаное поле! Отсюда нет выхода!

– Ничего не понимаю. Выходи из здания. Я тебя не убью, даю слово.

– Мы вдвоём, может, и выберемся. Нам надо вместе держаться. Понимаешь, братан? И не думай, что я кукухой поехал. Сам посмотри. Нам поодиночке не выжить.

– Выходи, и посмотрим вместе.

– Ладно-ладно, братан, я выхожу! Не стреляй, хорошо?

– Только без оружия. Если увижу ствол, пристрелю сразу.

– Понял! Никакого оружия.

Вскоре на пороге показался крупный, стриженный ёжиком малый в джинсовом костюме и высоких военных ботинках. Вымпел обладал круглым, необременённым интеллектом лицом, поросшим двухдневной щетиной, и оттопыренными ушами. Руки он держал поднятыми, а за спиной нёс рюкзак, только не походный, как у Кузьмы, а обычный, забитый под завязку вещами так, что чуть не лопался.

– Оружие есть? – спросил Кузьма, держа на мушке парня.

– Ну есть. Ствол. А что?

– Отдай.

– С чего вдруг?

– С того, что я не хочу, чтобы ты меня пристрелил.

– Братан, зачем мне тебя убивать, ты сам подумай?. Там такая хуйня творится, я туда один не пойду, мне напарник нужен.

– Напарник нужен, да? А я тебе должен на слово поверить? Ты уже убивал людей. Что тебе помешает меня грохнуть?

– Неправда! Они первые напали. Мы просто защищались. Я в жизни никого не убивал, братан. Клянусь! А если бы хотел, я бы тебя из окна пристрелил. Я видел, как ты шароёбился вот там, возле здания.

Кузьма колебался. Он мог просто нажать на спуск и избавить себя от внезапной проблемы. Но если Вымпел сказал правду и за воротами действительно поле, убивать парня не стоило: в неизвестность лучше идти вдвоём. Кузьма не знал, с чем предстоит столкнуться снаружи, но подозревал, что ничего хорошего там не ждёт.

Все эти мысли носились в его голове бешеным галопом, аж пот на лбу выступил.

– Да опусти ты пушку! Я тебе ничего плохого не сделал. Мы на одной стороне, – убеждал Вымпел. – Это пиздец странное место, братан. Мы конкретно попали. Я не хочу здесь один оставаться.

Слова Вымпела звучали искренне, в них чувствовался неподдельный страх. Кузьма отвёл ствол, продолжая пристально наблюдать за движениями парня. Тот, в свою очередь, опустил поднятые руки.