Игры крови (СИ) - Абабков Андрей Сергеевич - Страница 27

И вроде вот оно, чудо рождения разума и интеллекта, но что-то пошло не так. Даже повторяя структуру мозга, искусственный кристалл отказывался работать как мозг. К счастью, в отделе кибернетики работали ребята упорные и пошли они на поклон к големостроителям, что уже давно имели наработки в плане придания своим творениям хоть какой-то самостоятельности в принятии решений, — и вот, соединив одно с другим, вампиры получили аналог искусственного интеллекта.

Полученному даже название придумали красивое — нейроний. Но придумать название это здорово, а вот пустить его в широкое использование… В общем, получившийся искусственный кристалл все вокруг называли мозговик. Даже в официальных документах. Подчас доходило до того, что если кто-то использовал в речи слово нейроний, то его могли сразу и не понять, на пару секунд зависая и пытаясь понять о чем именно идет речь.

Но не так и важно название, ведь именно после создания мозговиков вампиры смогли перейти от создания големов к полноценным дроидам, таким как это показывалось в фантастических фильмах родного мира. Более того, мозговик отлично работал даже с биологическими созданиям, дав возможность вампирам создавать любых химер без необходимости делать из них магические существа. Последних вампиры научились создавать уже давно, но все еще опасались полноценно погружаться в эту область, ограничиваясь небольшими исправлениями в магических шаблонах уже известных магических существ. Понятное дело, включая свой собственный.

Но самый огромный успех Корпусу Науки принесло сотрудничество с Корпусом Разведки. Неугомонный Леопольд, главный вуаерист вампиров, любящий подсматривать за врагами общины, не слез с ученых пока те не создали ему глобальную систему, позволяющую разведчикам заглядывать в любой уголок их мира. Получив свою систему, которую все за глаза называли Церебро, Леопольд остался доволен, а вот Мария задумалась. А когда начальник задумывается, подчиненные получают больше работы. Итогом этой работы стал центр наблюдения за миром, почти аналогичный тому, что получили разведчики, но с приоритетом на наблюдение за тем, что интересно ученым. Ну там: магические аномалии находить, замеры разные делать и все такое. Не в окна же ученым подглядывать!

Сделали и сделали. Запустили в работу да посадили молодых вампиров за всем этим наблюдать. А те от скуки поигрались с настройками наблюдения. Туда поигрались, сюда поигрались, да и обнаружили другие миры.

Нет, то что другие миры есть, вампиры и так знали. Изначальные ведь далеко не местные обитатели. Но знать это одно, а вот возможность этот мир посмотреть… Насчет посмотреть это пока лишь образно. Речь идет о том, что вампиры в принципе нащупали другие миры и смогли снять некоторые параметры этих миров, особенно в плане магических аномалий. Но вскоре и заглянуть получится. Не даром вся система наблюдения создавалась именно для визуального наблюдения. Так что однажды вампиры смогут не только измерить, но и посмотреть.

В этом Мария не сомневалась.

— Что у вас случилось, что потребовалось мое срочное присутствие? — войдя в сектор управления системой наблюдения, шеф Корпуса Науки сразу направилась к главному над дежурной сменой.

— Зафиксированы необычные показатели, экселенц.

— В каком из миров? — Мария перевела взгляд на центральный экран, пытаясь разобраться в отображаемых на нем показателях.

— Э-м-м… в нашем, экселенц.

— И что привлекло ваше внимание?

— Магическая аномалия Тора, экселенц. Так называемый Ледяной ад. Контроль напряжения магического поля вокруг нашего мира уже месяц показывает, что в аномалии наблюдается постепенное падение магического напряжения. Скорость этого падения нарастает весь месяц.

— Я читаю отчеты и помню об этой ситуации. Что случилось сейчас?

— Час назад падение совершило резкий скачок, после чего ускорилось в три раза.

— То есть в магической аномалии что-то или кто-то жрет магию в огромных количествах.

— И это что-то или кто-то только что размножилось, экселенц.

Глава 11

Наместник умирал.

Его не отравили внешние враги, не прокляли внутренние противники и не достали в спину недоброжелатели из числа соратников. Просто его время пришло. Сила Демура еще поддерживала жизнь в дряхлом человеческом теле, но исход был ясен всем, ведь без поддержки Всесветлого Наместник Его в мире смертных жить уже не мог.

Официально Агорд был здоровее всех здоровых. За пределами Вобанэ все считали, что главный священник решил отдохнуть и уйти с поста добровольно. Истинное положение дел знали единицы.

Наместник был стар. Очень стар. Он еще помнил те времена когда расколотая внутренним раздором Церковь сдавала свои позиции, которые в течение веков казались незыблемыми.

Нет, сами времена Большого Раскола Агорд не застал, он родился позже. Но именно по этой причине он стал очевидцем самых драматичных эпизодов последовавших за Большим Расколом, когда спустя несколько десятков лет окончательно окрепшие банкиры попытались сбросить с себя остатки влияния Светлой Церкви, а последователи Ронна посчитали, что достаточно сильны и влиятельны, чтобы вернуть себе утраченную центральную власть.

В те времена костры инквизиции горели годами. Здесь, на центральной площади Вобанэ, в самом сердце человеческой веры и оплоте силы Его, каждый день в течение семи лет зажигался очистительный огонь. И редко какой день обходился без того чтобы огонь был двойным или тройным. Инквизиторы работали не покладая рук. Страх витал над храмами и не было священников, кто мог бы чувствовать себя в безопасности. Но все это не останавливало ронианцев в их попытках вернуть Светлую Церковь в русло правильной веры.

И как это часто бывает, настойчивость в достижении своей цели и отсутствие сомнений, а также готовность идти на любые жертвы, сыграли свою положительную роль, и ронианцы победили. Казалось про Раскол можно забыть и, вновь набрав силу, вернуть Церкви Его заслуженное место во главе людей. Но в очередной раз все испортила человеческая природа. Победившие ронианцы, что больше не считались еретиками и не сжигались на кострах инквизиции, не смогли договориться между собой. Затихший внутрицерковный конфликт разгорелся с новой силой. Костры разгорелись вновь. Бывшие соратники вцепились в глотку друг другу на почве того, как именно надо возвращать Церковь к истокам её силы и правильным заветам Демура.

Именно тогда кардинал Агорд и был избран новым главой Светлой Церкви.

Сложное время, требовавшее непростых решений. И новый Наместник не страшился их.

Костры потухли. Над Вобанэ больше не витал запах смрада и паленого мяса, хотя многим тогда и казалось, что он въелся прямо в древние стены церковной твердыни. Братья больше не убивали друг друга. Нож в спину, равно как и яд в бокале, ушли в историю. Кардиналы перестали показываться на публике лишь в окружении плотной стены верных охранников. Священники перестали искать в своих рядах врагов и занялись своими обязанностями по спасению душ человеческих.

Но все имеет свою цену. Мир и покой в рядах Светлой Церкви эту цену также имели.

Самых непримиримых и радикально настроенных ронианцев пришлось отпустить в Ганию — туда, откуда они и пришли. Финансовые вопросы — некогда монополию Церкви — пришлось отдать в руки императора и его банка. А работу священников организовали не благодаря единству, а вопреки ему.

Разделяй и властвуй. Этим принципом руководствовался молодой ронианец Агорд создавая внутри Вобанэ целые кланы, подчас с полностью противоположными друг другу целями. Но разные цели и задачи группировок не пугали тогда молодого Наместника — главное, чтобы политические соперники не были враждебны друг к другу. И тогда их противоположности можно использовать для движения к общей цели.

И у Агорда все получилось.

Год за годом, десятилетие за десятилетием он работал и балансировал на стыке интересов всех группировок Вобанэ, заставляя их лидеров каждое свое действие прежде всего рассматривать с точки зрения выгоды Церкви и лишь потом искать собственную прибыль. А их братья-конкуренты внимательно смотрели, чтобы было именно так, а не иначе. Оступившихся «жрали» совместно… и не публично.