Лучший частный детектив - Молчанова Ольга Павловна - Страница 7

— Ты можешь работать в темноте? — спросил Серб.

— Да, могу.

— Имея скальпель в руке, сможешь завалить тех троих?

— Я не знаю их подготовки, но попытаться можно.

— Тогда слушай. Я, шатаясь, как немощный, войду туда и сразу стану справа от двери. Пока они не пришли в себя, вот этой штукой разобью лампочку: я хорошо бросаю. Ты сразу же после этого входишь внутрь и мочишь двух дальних. Ближнего козла я возьму на себя. Идёт?

— Да, пошли.

В спецназе нас обучали ножевому бою, но применять на практике эти знания, да ещё имея в руке всего лишь непривычный скальпель, мне не приходилось. Я больше рассчитывал на то, что смогу сбить с толку противника эффектом применения гитарной струны.

В коридоре было тихо и пустынно. Мы осторожно подобрались к нужной двери и прислушались. Там шло горячее обсуждение карточной игры. Серб взялся за ручку двери и кивнул мне головой. Я ответил ему и приготовился.

Мой напарник рывком открыл дверь и вошёл внутрь, сразу же приняв вправо. Говор тут же смолк, вслед за этим послышался звон разбитой лампочки, и комната погрузилась в темноту. Я ворвался внутрь, увидел силуэты поднимающихся из-за стола людей, и, придав струне вращение, стегнул по лицам. Вскрики, последовавшие за этим показали, что мне удалось на время сбить противника с толку.

Я прорвался к двум дальним фигурам, и одного из них мне сразу же удалось сбить с ног хорошим ударом в челюсть. Другой успел прийти в себя, и на меня обрушилась серия неслабых ударов в корпус. Я блокировал часть из них, сделал удачную подсечку и ударом ноги добил упавшего.

На полу, обнявшись словно братья после долгой разлуки, сплелись Серб и третий охранник. Выбрав момент, я резким ударом отправил в нокаут последнего противника. Серб, тяжело дыша, поднялся на ноги.

— Спасибо, брат, ты очень вовремя подоспел, — сказал он. — Отлично справились, а давай-ка поищем что-нибудь стреляющее, определённо оно здесь должно быть.

Его слова оправдались. В кобурах, висящих на стене, мы нашли пистолеты. Два стандартных макарова были с глушителями и полными обоймами патронов. Я связал лежащих без сознания охранников. Скотч, найденный в столе, плотно лёг на глаза и рот обездвиженных людей.

Эта часть работы была сделана. Болели рёбра, особенно при вдохе, болела нога, которую успел задеть тот самый боец, оказавший наибольшее сопротивление.

Серб внезапно замер и поднял руку, призывая к тишине. В коридоре раздался звук открываемой двери и голоса людей. Говорили двое.

— Вы же говорили, что оставите меня в покое. Сколько можно использовать немолодого человека, спекулируя на жизни его близких? Может, мне проще умереть, или всё же обратиться в полицию?

— Соломон Матвеевич, я клянусь, что это последнее дело, к которому мы привлекаем вас. К сожалению, ваш опыт и фантазия просто незаменимы в нашей работе.

— Спасибо за такую лестную оценку моих способностей, но я так больше не могу. Я, в конце концов, отправлю своих в Израиль и пойду в полицию, если вы ещё когда-либо обратитесь ко мне. Чтобы мне никогда больше не видеть Цилю и моих детей, если я так не сделаю!

— Наивный вы человек, Соломон Матвеевич! И зачем же вы всё это мне рассказываете?

— Сам не знаю… Благодаря вам, Полковник, я совсем запутался в этой жизни.

Голоса стали тише, и вскоре совсем затихли. Было понятно, что привезли нотариуса, которого Полковник повёл сейчас в торцевую комнату. Я осторожно выглянул наружу. Там никого не было, всё так же тускло горели лампы в светильниках. Я закрыл на задвижку входную дверь, и мы беззвучно, словно тени, двинулись в конец коридора.

Полковник стоял спиной к двери. За столом перед ним сидел похожий на клоуна немолодой человек с пухлым носом, обширной лысиной и буйными пучками волос над ушами. Судя по всему, это был нотариус. Он-то и заметил нас первым. Полковник, увидев, как изменилось его выражение лица, резко повернулся, но было поздно. На него холодно смотрели зрачки двух пистолетов.

— Не ждали, Полковник? — ровно спросил я его.

— Признаюсь, не ждал… И что будем делать дальше?

— А это уже моя проблема, — вышел вперёд Серб. — Что, Серёженька, нехорошо получилось? Не совсем так, как вы планировали с моей жёнушкой?

Полковник молчал. Было видно, как медленно покрывается потом его бритая голова. Я понял, что этих людей связывают серьёзные отношения, и развязка для одного из них не обещает ничего хорошего.

— Молодые люди, так, может, я пойду? — подал голос нотариус. — У меня складывается хорошее впечатление, будто бы я лишний в вашей компании, и вам есть за что поговорить и без меня.

— Нет-нет, вам придётся подождать, — остановил его Серб, — нам ещё предстоит одна работа, с которой без вас никак не справиться. Поверьте, это и в ваших интересах.

— И что мне делать, пока вы будете разбираться?

— Вам придётся пройти в соседнюю комнату, — подал я голос. — Там на кровати спит женщина, это моя мама. Рядом с кроватью стоит стул, на нём вы и подождёте, пока мы здесь закончим наши дела.

— Ну, хорошо, я посижу у ног вашей мамы. У меня тоже была мама, пока Господь не призвал её к себе. Я готов ждать сколько нужно.

Я проводил его в комнату к матери, убедился, что она всё ещё спит, и вернулся к Сербу и Полковнику.

— Ты побудь с ним, пока я разберусь с водителем, — сказал мой новый товарищ по несчастью, — да не вздумай вестись на его уговоры. Это та ещё лиса, под стать своей сестрёнке.

— Об этом можешь не волноваться. Я такого наезда никому не прощу.

— Вот это по-нашему! Правильно говоришь, брат: настоящие мужики такое не прощают. Жди, я быстро.

Он ушёл. Полковник, надёжно связанный скотчем, сидел на низком диване. Его тёмные глаза смотрели на меня безо всякой надежды. И снова что-то в его чертах показалось мне знакомым.

— Скажите, Полковник, — спросил я, — а мы с вами никогда не встречались раньше? Мне кажется, будто я узнаю ваше лицо.

— Нет, Игорь, мы никогда не встречались с вами.

— Вы уверены в этом?

— Абсолютно.

— Странно, у меня хорошая память на лица, и я определённо видел вас прежде.

Он усмехнулся:

— Нет, мы не знакомы с вами. Но вас хорошо знает моя сестра, а мы весьма похожи с ней.

— И кто же она?

— Её зовут Виктория. Припоминаете вчерашний вечер?

Я молчал. Мне всё стало ясно.

— Андрей, он же Серб, её муж?

— Да.

— И что он здесь делает? Чего вы хотели от него? Зачем пытали?

— Да он просто появился не вовремя. Два года от него не было никаких известий, и все уже решили, что его нашла та пуля, которую он так упорно искал последние лет двадцать. Пару дней назад явился, правда, не пустым, с деньгами и претензией, естественно, на жену, на салон и квартиру. То есть как полноправный хозяин объявился, не понимая, что изменилось время, что Вика давно уже не та двадцатилетняя девчонка, какую он захомутал когда-то, и у неё теперь свои взгляды на жизнь.

Вот я и решил с её согласия отправить Серба туда, откуда он появился: в небытие. Нужно было только узнать у него, куда он спрятал привезенные деньги. Этим, собственно, и занимался Доктор. По его словам, ещё день-два и клиент бы запел о чём угодно. Да, видно, не судьба. Напрасно в хорошенькую головку сестрёнки пришла мысль вернуть своего строптивого возлюбленного таким образом. Да, признаться, и я вас недооценил.

— А что, решить эту проблему с Сербом по-хорошему, без крови было нельзя?

— А с ним по-хорошему сложно разговаривать. Он всё время как на войне: сперва стреляет, а потом думает.

— Ясно, но почему-то мне кажется, что в этой ситуации его бы оправдал любой суд. А как вы можете объяснить наличие Доктора в вашем, с позволения сказать, охранном агентстве? Ведь это же монстр, явно больной человек, место которому даже не в психбольнице, а где-нибудь в тюрьме особого режима, в камере для пожизненно осуждённых. И, кстати, давно вы занимаетесь такими охранными делами?

Полковник молчал.