Лучший приключенческий детектив - Аврамов Иван Федорович - Страница 37

— Нас найдут. Вот увидишь! — обнадёжила Шуйская.

Тук-тук-тук. На третьем этаже соседи опять затеяли ремонт. Как они любят что-то долбить, сверлить и приколачивать. Хозяйственные! Так хочется лишний час поспать, но этот досаждающий стук мешает, и шея затекла. Алиса поискала ладонью подушку, собрала в горсть траву и вытаращилась в безоблачное небо.

Никакая это не квартира! Она присела, одной рукой держась за грудь: там колотилось испуганное сердце. Лежат они с Дашей в траве, а трудолюбивый дятел усердно стучит, укрываясь за стволом ближайшей сосны. И не лень ему в жару. Впрочем, жары уже нет. Она передёрнула плечами и потянула за рукав куртку.

— Который час? — подала голос Громова. Разбуженная резкими движениями Шуйской, она была не в состоянии открыть глаза.

Алиса очень медленно подняла руку и долго вглядывалась в циферблат.

— Семь.

— Утра или вечера? — сонно протянула подруга и, распахнув глаза, сама сообразила. — Вечера. Жесть! Два часа прошло, а нас никто не нашёл.

Она подхватилась с травы и потянулась.

— Чайку бы с большим бутербродом или настоящей ухи от Графина. Шуйская, делать-то что?

Алиса в это время застёгивала замок у куртки.

— Идти по тропинке, по которой пришли. Дорогу назад я уж точно найду.

Она шагнула к рюкзаку и потянула его за лямку.

— Назад?! — возмутилась Даша. — Не хочу я возвращаться к этому весёлому озеру. Лучше уж в лесу ночевать!

И она решительно направилась в противоположную сторону: едва заметная, со слегка примятой травой тропка показалась ей достойной альтернативой. Лишь одно удручало — альтернативная тропка вела в гору.

— Пойдём туда, — неожиданно легко согласилась Шуйская. — В любом случае… — Она не договорила, заглядевшись на парочку фиолетово-синих цветов.

— Если выживу, — одолевая склон, бурчала Даша, — никогда больше ни за какими кладами… клянусь!

— Аську продашь? — сомневалась Алиса.

— Выбрасывать жалко. Наверное, продам.

— Как Пробойник поживает?

— Никак.

— Он тебе не звонил? Может, все-таки в армию забрали?

Даша развернулась всем телом. Нос у нее подозрительно покраснел, пальцы вцепились в лямки рюкзака.

— Если бы этого кренделя забрали в армию, я бы съездила к нему на присягу и дала в зубы за то, что впутал в мутную историю. Но сейчас так нельзя говорить. Отвяжись, бога ради, Шуйская! Меньше знаешь, крепче спишь.

Алиса в последний момент успела уклониться от ветки, которая едва не хлестнула её по глазам. В тон боевому настроению Громовой налетел задиристый ветер. Верхушки деревьев одобрительно зашумели, осыпаясь корой и сухими шишками.

Больше часа они брели неизвестно куда. Конца и края не было этим гребням, распадками, соснам и рыжей подушке под ногами. Когда они взбирались на холм, перед глазами вставал следующий, абсолютно такой же округлый брат-близнец. Иногда сосны сменялись невысокими березками. Бескрайний, безлюдный лес. Хотя кое-что изменилось: последнюю четверть часа они идут исключительно в гору.

— Блуждать, плутать, скитаться, — бормотала под нос Алиса, перехватывая правой рукой лямку рюкзака. Последние полчаса они тащили его вдвоём, растягивая за лямки в противоположные стороны.

— Бредишь? — недовольно отозвалась Громова и, не удержавшись на ногах, присела на склоне. — Чёрт!

— Не поминай! — Алиса потянула рюкзак на себя. — Я читала, что люди не теряются в лесу сами по себе. Это Блуд их заманивает.

— Ох, мои ноги, моя спина, моя… — со стонами поднималась Даша. — Кто такой Блуд?

— Подручный лешего.

— Супер. Тьма тьмущая всякой нечисти. Покайтесь, грешники!

Воображение Алисы немедленно преподнесло религиозного фанатика с карающей дланью, в которой зажат огромный крест. Пахнуло сыростью и плесенью.

— Как лешего и этого… Блуда победить?

Начался пологий спуск. Алисе казалось, что путь их бесконечен. Кусты можжевельника, берёзы, снова берёзы, неотличимые друг от друга, сменились близнецами-елями.

— Победить? — Она пожала плечами. — Не знаю. Но можно обмануть, сбить с толку. Что-то наизнанку надеть или башмаки местами поменять.

— С правой на левую? — Даша застыла на месте, рассматривая пыльные кроссовки. — Не-е, только не ноги, и так еле волоку.

Она отпустила лямку рюкзака, заставив Алису нести за двоих. Та, удивлённая, оглянулась. Подружка энергично стягивала с себя футболку, одновременно выворачивая вещь наизнанку. В таком непрезентабельном виде натянула её на тело, выставив напоказ примятые срезы и нитки.

— Прикольно! — радовалась несуеверная. — Мне нравится!

Алиса выронила рюкзак и с недоверием рассматривала очень высокую ель, и заросли лимонно-жёлтых цветов на старом муравейнике.

— Дежавю, — пробормотала она.

— Дело так плохо, что заговорила по-басурмански, — резвилась подруга, находясь под впечатлением своего изнаночного вида.

— Мы уже здесь были.

Даша закивала точно токующий тетерев и задержала взгляд на муравейнике.

— Точно были. Я помню эти цветы. Во, затычка! Что там блестит?

Алиса встала рядом и прищурилась:

— Вода, — хрипловато сообщила она и затаила дыхание, ожидая неминуемого взрыва эмоций.

— Хоть что-то новенькое. Подожди, озеро? Не может быть!

Громова рванула вперёд неровным галопом, похромала между деревьями и выбежала к знакомым плитам, где застыла подобно древнегреческой статуе. В таком потрясённо-окаменевшем виде Алиса нашла подругу. Чтобы как-то предотвратить тихое помешательство, она со вкусом уронила рюкзак в щебёнку. Треск камней послужил спусковым крючком для выражения отчаяния:

— Трындец! Два часа шарахались и прибыли! Не-ет, Шуйская, ты бы молитву какую прочитала, что ли? Утром хвалилась…

Шуйская слушала крики возмущения и с некоторым опасением поглядывала на закатное солнце, окрасившего половину неба в розовый цвет. Потом прервала стенания:

— В два голоса читать будем.

Подружка поперхнулась причитаниями и затихла.

— Через час солнце сядет, — продолжала Алиса. — Нам придется ночевать здесь.

Громова замотала головой и, вытаращив глаза, умоляюще зашептала:

— С ума сошла? Сама говорила, что сегодня ночью выходят из воды всякие ведьмы блудливые, оборотни, водяные. — Она затравленно перекрестилась и выкрикнула. — Пошли отсюда!

Алиса сделала шаг и оказалась у неё на пути.

— Даш, ты успокойся и послушай. Во-первых, оборотни не выходят из воды. Во-вторых, у нас есть спички, и мы костёр разведём. В-третьих, где нас искать, как не у Чёртового озера?

— В лесу пусть ищут! — не сдавалась Громова, отталкивая подругу.

Она подхватила рюкзак и направилась в сторону не одиножды протараненных кустов. Те враждебно растопырили колючие ветки, не собираясь пропускать паникующую жертву.

— В купальскую ночь девушки специально идут к озеру и гадают на жениха. — Алиса примеряла роль сирены.

— Но не к этому же озеру! — заголосила Громова и неожиданно сменила тон: — Как гадают?

— Из цветов плетут венки и пускают их по воде.

— Пускают и…

— Утонет — плохо, а чем дальше и дольше плывет, тем скорее выйдешь замуж.

— Надо погадать, — загорелась Даша и увидела усмешку на лице подруги. — Оставь свои манипуляции, Шуйская!

Рюкзак, в который раз, упал наземь.

Пока одна невеста мечтала о женихе, другая, более практичная, бродила позади плит.

— Я здесь видела старое кострище, — бормотала Шуйская. — Хорошо бы до темноты собрать дрова, разжечь огонь…все, нашла!

Она поспешила к чёрной проплешине от костра и споткнулась о палку, которая серой тенью торчала из расщелины между камнями. Громкий треск сопровождал неловкое падение Алисы.

— Что же за напасти сегодня!

— Хворост нужен? — спросила Громова, вытягивая виновницу и переламывая о колено.

Она помогла Шуйской подняться, и даже слегка отряхнула её. Прихрамывая на разные ноги, подружки снова отправились в лес. Без рюкзака на этот раз.