Статус миротворца - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 9

• Предыдущая
• 9/47
• Следующая

– Я просто не представляю, кто мог убить Пикинера, – твердо заявил он. – И главное – я не представляю зачем. Давайте вызывать полицию.

– Ты уверен? – осторожно спросил Хикки.

Лерман пожал плечами:

– Я знаю, что я его не убивал. И все это знают… Так что мне теперь – вешаться с горя?

Из крипо прилетела целая бригада во главе с молодым и до смешного самоуверенным следователем. Он с ходу обрушился на Этерлена, но тот – лениво, как греющийся на солнышке кот, – продемонстрировал парнишке свои документы. Следователь, уже осведомленный о тяготах возможного военного положения, вытянулся в струнку.

– Это – со мной, – Этерлен показал на Хикки. – Прошу прощения, но мы спешим. Все вопросы по делу адресуйте к мастеру Лерману, э-ээ, главному пострадавшему.

– Куда ты собирался после Лермана? – спросил Этерлен, когда Хикки вырулил на улицу.

– К Золкину… Но сегодня я уже никуда не поеду. Мне надо выпить. Я тебе не говорил – на Пангее я только что видел еще одно убийство. Нет, оно случилось не на моих глазах, но тем не менее.

– Кого там пришили?

– Одного корварца, конвойника. Странно, но говорят, он был тише воды, ниже травы…

– А этот – Пикинер, или как его там?

– Ну, Пикинер, – Хикки усмехнулся и помотал головой, – Пикинер – это еще тот артист-эквилибрист. Большой друг Брюса Иголки. Когда Иголку хватанули на Корэле, Пикинер дал денег и добился освобождения под залог, а потом Брюс затерялся в Портленде. Сейчас опять летает, сукин сын.

– По слухам, это он взял конвой с Кассанданы на лидданский Саэд-Хирлах. Лидданы на него крепко обиделись. А с другой стороны, я слышал, у него смешанный экипаж… с лидданами.

– У него сейчас два корабля, но это ненадолго. Если за него не возьмутся, то Иголка развернется как следует.

Хикки нажал кнопку на руле и продиктовал автомату номер Ирэн. Не вдаваясь в подробности, он сообщил, что едет домой, и попросил подготовить скромный семейный ужин. Без поваров.

Дождавшись, когда он закончит разговор, Этерлен врубил сканирование местных информационных сетей, Из потолка и передней панели понеслись отрывки рекламных текстов, аккорды и прочая галиматья – генерал листал меню в поисках чего-нибудь веселого. Неожиданно он резко нажал клавишу фиксации волны.

– Итак, сегодня в полдень трагически оборвалась жизнь его превосходительства Хорпа Эргара Пятого, консула Высокой Лидды в имперском департаменте Аврора… Шеф полиции Стоунвуда, его милость лорд Рябец заверил общественность, что подлые убийцы не уйдут от заслуженной кары…

– Ого, – удивился Этерлен. – Вот это да! Давненько у нас на консулов не охотились. Кто ж его завалил, интересно?

– Господи, что творится, – вздохнул Хикки.

– Крепко спал? – поинтересовался Этерлен, обнюхивая тонко нарезанные ломтики ветчины на тарелке.

– Нормально. Сейчас позавтракаем и поедем поболтаем с Золкиным. А потом мне хорошо бы в офисе появиться.

– Не поедем мы ни к какому Золкину. Если я не ошибаюсь, его кончили вчера вечером. Ты спи крепче – вообще ничего не услышишь.

Хикки часто заморгал и отложил в сторону бутерброд. Этерлен смотрел на него без улыбки, да и вообще, с такими вещами не шутят… “Это Лоренцо, – сказал себе Хикки. – Значит, они не договорились. Как мерзко!”

– Сообщение было в утренних новостях?

– Да, полчаса назад. Застрелен на пороге собственного дома. Он что, жил один?

– Уже давно… А что говорит полиция?

– А что она может говорить? Ничего. Убийцы не, найдены, версий пока никаких. Ты можешь к этому что-то добавить?

– Могу. Я почти уверен, что знаю, чьих это ручонок дело. У него был закадычный враг – некто Руперт Лоренцо, порядочный психопат, но тем не менее человек влиятельный. Ох-хх… Самое смешное, что ни Золкин, ни Лоренцо не знали, что против них обоих интригует третья сторона – Эдди Дюваль по кличке Петух. Там очень хитрые расчеты были. Петух, он по-своему умница, хоть и сволочь. С Петухом работать опасно, поэтому я решил примирить Лоренцо и Золкина: я раскрыл Золкину глаза на все это дело с Дювалем. Он, конечно, был шокирован, но я думаю, что, пока я летал, он успел убедиться в моей правоте.

– Он должен был объясниться с этим Лоренцо?

– Ты читаешь мои мысли. Наверное, ему это не удалось… Ума не приложу, с чего Лоренцо так психанул. Где логика?

– Вот именно.

– Что ты хочешь этим сказать?

Этерлен подцепил вилкой кусочек ветчины, отправил его в рот и запил кофе.

– Я и говорю, где логика? – спросил он, жуя. – Почему ты так уверен, что Золкина пришил именно Лоренцо? Может, на него напали нарки, которым не хватало на пайку “дури”? Или что, у вас на Авроре такого не бывает?

– Золкин не мальчик. Он хорошо владеет оружием.

– Ах, мальчик не мальчик!.. Ладно. Я позвоню Йони, у него тут вся полиция на контакте: если через полчаса он нам ничего не расскажет, начнем действовать самостоятельно.

– В каком смысле действовать? – поинтересовался Хикки, протягивая генералу телефон.

– Не нравится мне это дело… Вот не нравится, и все. Что-то тут не так. У покойника было много врагов?

– За исключением Лоренцо – ни одного.

– Может, кому-то нужно было подставить Лоренцо. Черт его поймет. Алло! Йони! Йони? Мэм, мне нужен мастер Йохансон, где он у вас там? Спит? Разбудить немедленно. Опять у него новая шмара, – сказал Этерлен в сторону. – Да! Йони, это я…

Пока он беседовал с Йохансоном, Хикки допил кофе и переоделся. Когда он вернулся в кухню, Этерлен стоял у распахнутого окна, явно наслаждаясь запахом роз, который приносил в дом легкий утренний ветерок.

– В Стоунвуде у него мало знакомых, – сказал Этерлен, не оборачиваясь. – Это не очень здорово.

– Я так и думал, – откликнулся Хикки. – Но все-таки: что именно тебя вдруг встревожило?

– Этот ваш Пикинер – он же тоже из столицы? Хикки на секунду прикусил губу.

– Да. У него все дела в Стоунвуде. Но о чем, собственно, это может говорить?

– Пока ни о чем. Сейчас приедет Йони, мы с ним потолкуем. Рейсовые в столицу ходят часто?

– У меня есть собственный фотолет. Ты хочешь лететь в Стоунвуд?

– Еще не знаю… – Этерлен вздохнул и вернулся за стол. – А хорошо ты здесь устроился. У нас в Метрополии коммерсанту твоего уровня такая роскошь не по карману.

– Именно поэтому я и осел на Авроре. Я вообще не понимаю людей, которые стремятся к вам. Что там делать? От налогов не сбежишь, кругом чиновники, каждому – дай… Перспектив никаких, одна возня. Даже пенсионеру там скучно.

Через полчаса появился Йохансон – не очень выспавшийся и раздраженный.

– Десять минут простоял в пробке, – объявил он придвигая к себе кофейник.

– Еще год–два, и мы будем ездить по головам друг у друга… Я не пойму, что ты от меня хочешь, Пол? Чего ради мы должны заниматься этими идиотскими убийствами? Если в Стоунвуде началась новая война, я туда не сунусь – моя шея мне дороже.

– Хикки думает, что это не война.

Йони удивленно посмотрел на Махтхольфа и поскреб небритый подбородок. Хикки в ответ пожал плечами.

– Это не я, это Пол… Но на войну действительно не похоже. Всякая война должна иметь свои основания, причем зреют они всегда очень долго. Ты сам знаешь, я годами кручусь в этой среде, я знаю почти всех крупных дельцов вместе со всеми их проблемами. Так вот: для войны сейчас нет никаких оснований. Или же я чего-то не знаю, что маловероятно. Я сейчас предлагаю следующее… Есть в Портленде один человек, который давно отошел от дел, но тем не менее всегда находится в курсе последних событий. Я думаю, уже сейчас он знает больше нашего. Он живет на юге, это всего час езды отсюда.

– Что это за знаток такой? – недоверчиво осклабился Этерлен.

– Борис Соловец, бывший “барон”, потом – крупный конвойник, контрабандист и все такое прочее. Личность не очень известная, но среди таких же старцев он в хорошем авторитете.

• Предыдущая
• 9/47
• Следующая