Статус миротворца - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 40
- Предыдущая
- 40/47
- Следующая
– Я хочу предложить вам сделку. Я снимаю с вас все обвинения, я вообще прекращаю все дела против вас, а вы не трогаете меня. Я не хочу, чтобы ваши “волки” снова надрали мне задницу. Я больше не хочу иметь с вами никаких дел!
– А вы разве можете? Вы подумайте, подумайте как следует. Разве у вас что-то есть против меня? Вся та ерунда, которую вы склеили в порту, развалится на первом же судебном слушании. А еще что? А вот у меня есть, и немало. Я, если мне это будет нужно, отправлю вас на каторгу с такой скоростью, что вы и почесаться не успеете. Может, вы скажете мне, что это не ваши люди избивали меня ночью на развязке? Или это не полицейские обстреливали нас и Виктора Шанцева? Вы думаете, что сможете отмазаться от всех этих дел?
– Да вы!.. – Циммерман в единый миг потерял самоконтроль и чуть не бросился на Хикки с кулаками, но был остановлен его спокойным насмешливым взглядом.
– Так вот, мастер Ной, вы не отмажетесь. Я скажу вам по секрету: в ближайшие месяцы ожидается введение военного положения. И тогда на ваши шалости люди будут смотреть уже чуточку иначе. Военный суд-забава очень быстрая. И, конечно, никакой каторги… вы забыли?
Хикки рывком вскочил на ноги, оттеснил Циммермана к окну и неожиданно толкнул его пальцем в грудь. Послушно, как тряпичная кукла, шеф полиции сел на подоконник: теперь Хикки смотрел на него сверху вниз.
– Запомни, – хрипло произнес он, – имя тебе – дерьмо, и место твое в дерьме. Если я еще хоть раз о тебе услышу, то ты получишь добрый шанс не дожить даже до военного суда.
Он развернулся и молча вышел из кабинета. В секретарской его встретили любопытные взгляды. Хикки ответил на них презрением.
Внизу, на тротуаре широченной Рю-драйв, волновались репортеры. Откуда они тут взялись, Хикки не знал. Впрочем, пробиваться через толпу ему не пришлось: едва выйдя на порог полицейского управления, он оказался зажат несколькими адвокатами, которые быстро и профессионально втолкнули его в лимузин с черными стеклами, и машина сразу же сорвалась с места. На диване рядом с ним сидела Ирэн.
– Все в порядке, – сказал Хикки, отвечая на ее немой вопрос. – Все в полном порядке. Дело будет закрыто сегодня же, прямо сейчас… Никаких проблем у нас больше нет, ты можешь продолжать работать.
– Что он хотел от тебя?
– Теперь уже ничего. Можешь считать, что он получил в лоб копытом… Ночью ему позвонили из планетарной резидентуры и очень популярно объяснили, что бывает с такими, как он. Все, все кончено. Единственное, о чем я жалею, – что не съездил ему по рылу. От себя, так сказать, лично.
Ирэн глубоко вздохнула и обняла его за плечи.
– Господи, как я психовала! Я подняла половину адвокатов Портленда. Я уже думала…
– С адвокатами мы расплатимся. Все, забудь об этом, хватит.
Перед ним забулькал встроенный телефон. Хикки сорвал трубку, и в ухо ему шарахнул голос Этерлена:
– Давай быстро на свалку возле Серого моста. Кажется, у нас новости. Как ты, кстати?
– Я в порядке… А почему ты не здесь? Кто-то там обещал драться за меня до последней капли крови. Я думал, вы с Лосси торчите под дверями управления, а вы…
– А мы на свалке. Мы и были под управлением! Но тут вдруг примчалась Леа, вся страшно взбудораженная, и мы улетели. Командуй водиле, мы ждем.
– Ты можешь хоть объяснить, что у вас там происходит?
– Хик, мы, кажется, вышли на след настоящих убийц. Ты понял?..
– Что-о?
Хикки опустил перегородку между салоном и кабиной водителя и приказал ехать в южный Эболо.
– Быстро, быстро! – рявкнул он, чувствуя, как разгораются пламенем азарта щеки. – Плевать на патрулей, только живее!
– Что там стряслось? – встревожилась Ирэн.
– Похоже, они нашли след убийц. Настоящих убийц.
Когда-то под Серым мостом протекал ручей. Позже, при реконструкции города, его русло отвели к обводному каналу космопорта, и теперь трухлявый мост висел над огромной зловонной свалкой. Власти Эболо бесчисленное количество раз убирали ее с глаз долой, но свалка упрямо возвращалась на свое место. Потом на нее просто махнули рукой.
Водителю лимузина пришлось немало потрудиться, чтобы проехать по разбитой грунтовой колее, там и сям усеянной глубокими грязными лужами. В конце концов лимузин встал, упершись передним мостом в непреодолимый для него холмик. Хикки раздраженно выругался: до скопления полицейских коптеров оставалось не менее сотни метров по этой зловонной тропе. В лужах радужно переливалась какая-то химия. Проклиная все на свете, Хикки кое-как дошлепал до металлических завалов, рядом с которыми уместились машины полиции и катер Лоссберга. Ирэн, обутая в изящные туфельки на высоком каблуке, вымазалась по колено и также не блистала оптимизмом.
Хикки оставил ее на относительно чистом месте, а сам побрел к катеру, возле которого размахивал руками взбудораженный Этерлен.
За катером стоял небольшой оранжевый фургон с логотипом какой-то фирмочки, доставлявшей клиентам заказанные в ресторанах обеды. В кабине машины оживленно ковырялись эксперты с аппаратурой.
– Всем привет, – вздохнул Хикки, подходя. – Ну, что у вас тут?
– Ты как? – блеснул глазами Этерлен.
– Я тебе потом расскажу. Кажется, нам крупно повезло, но это к делу не относится. Что тебя тут так возбудило? Я, черт его дери, еле пробрался к этому дерьмовнику. Пару раз чуть не застряли… Что вы тут нашли?
– У нас появились новые улики, – ответила за него Леа Малич, такая же взбудораженная, как и все остальные. – Видите ли, с Беатрис мне прислали стажера. Парень проходит доподготовку на новый чин и оказался невероятно въедливым. Мы думали, что никаких свидетелей у нас нет, а он таковых обнаружил… Нашел какого-то деда, который не спал в то утро, когда убили Дюваля. Дед довольно богатый, живет в том же квартале, что и наш покойник. Так вот, он видел, как вскоре после убийства – ну, это мы по времени прикинули – по улице проехал оранжевый фургон фирмы “Маккифуд”. Так и сказал: “Маккифуд”, точно видел. А запомнился он ему потому, что за рулем фургона сидел какой-то мальчишка, явно слишком молодой для того, чтобы работать развозчиком жареной картошки. Дед подумал, что это опять нарки на сходку стекаются…
– Мальчишка? – нахмурился Хикки. – Ну?
Его голова все еще была занята событиями, происшедшими в кабинете Циммермана, и до него не сразу дошло, о чем идет речь.
– Да, мальчишка… мой стажер не мог проверить деятельность этого “Маккифуда”, потому что у него нет местного допуска, а со мной он советоваться не хотел, боялся, что я подниму его на смех. В общем, он почему-то стал искать фургон. Как он это теперь объясняет, у них на Беатрис убийцы часто загоняют “отработанный” транспорт на свалки вроде этой.
– На Беатрис такие свалки, что там можно линкор спрятать, – вставил Этерлен. – Так что понятно…
– Ну и вот, он нашел этот фургон.
– Я ничего не понимаю, – помотал головой Хикки. – Ну, фургон. А дальше-то что?
– В фургоне нашли вот это, – Леа протянула ему ладонь, на которой что-то блеснуло.
Хикки присмотрелся, потом осторожно взял в руки маленькую золотую фигурку дракончика с парой миниатюрных бластеров в передних лапах.
– Хм… – поднял он брови. – Скорее всего это десантный талисман. Но какого легиона, я сказать не могу. Тут нужен специалист. Я знаю, что такими штуками балуются гренадеры. Он, наверное, был на цепочке, да?
– Да, – кивнула Леа, – порванную цепочку мы тоже нашли. А генерал Этерлен утверждает, что таких дракончиков носят в гвардии легиона “Пауэртандер”. Но это, конечно, еще не все. Я проверила владельца этой самой фирмы “Маккифуд”. Некто А.Кеннет Мьюз, вполне добропорядочный гражданин, никаких проблем с законом, абсолютно легальный бизнес… есть только одна интересная странность: он заявил машину в угон через двенадцать часов после совершения убийства, то есть уже вечером. Не мог же он не заметить ее отсутствия в течение дня?
- Предыдущая
- 40/47
- Следующая
