Выбери любимый жанр

О египетских мистериях - Автор неизвестен - Страница 5

Изменить размер шрифта:
5

Неоплатонизм причудливым образом объединил представления древних философов о бытии и создал свое собственное учение, пусть даже неявным образом, но неизбежно лежащее в основе любых рассуждений позднейших философов,

____________________

* Аристотель. Метафизика, V, 7, 1017а, 25.

* *Аристотель. (Категории, V, 2а, 11-20.

в частности Ямвлиха. В связи с этим необходимо сделать несколько замечаний относительно характера неоплатонического философского синтеза. Во-первых, неоплатоники утверждали, что они высказывают «мнение Платона». Такое утверждение всегда было искренним, хотя в действительности их мнение далеко не каждый раз совпадало с Платановым. Во-вторых, все сказанное «божественными древними мужами» принималось безоговорочно, а возникающие противоречия устранялись либо при посредстве умолчания, либо при помощи демонстрации их иллюзорности. В-третьих-и это в особенности касается Ямвлиха, используемые модели рассуждений часто оказывались вообще не платоническими, а скорее аристотелевскими.

Более конкретно относительно учения неоплатонизма о бытии можно сказать следующее. Его основатель Плотин подметил основную черту, объединяющую воззрения Платона и Аристотеля, а именно что бытие, как и сущее, можно мыслить; при этом речь идет о чистом мышлении, или умопостижении, а отнюдь не о рассуждении, связанном со словами, не о дискурсе,-это различение дискурса и мышления в неоплатонизме выдерживалось неукоснительно. Стало быть, Платоново «движение» у Плотина преобразуется в «мыслящее», или ум, а «покой»-в «мыслимое», или умопостигаемое. Таким образом, описанная выше диалектическая структура бытия, или сущего, приобретает следующий вид: бытие (сущее)-ум-умопостигаемое-тождество-различие. Ум является, во-первых, сущим и, во-вторых, множественным, и потому он уже причастен бытию, хотя и отличен от него. Благодаря тождеству он способен принять участие в умопостигаемом, а благодаря различию он в состоянии идентифицировать самого себя. В едином движении мысли он способен помыслить

и самого себя, и в этом отношении он является частью ноуменального (умопостигаемого).

Далее, платоновское «иное» (из диалога «Софист») приобретает в неоплатонизме весьма важный смысл: картина «сущего небытия» разворачивается с особыми подробностями. Плотин, рассматривая феноменальный мир, обнаруживает, что каждая вещь в нем предстает как целое, составленное из множества частей; при этом такое целое является не просто нагромождением того, что несовместимо,- все части как бы дополняют друг друга, т. е. образуют некое единство. Следовательно, рассматривая отдельное (т. е. идя по стопам Аристотеля), Плотин увидел в основе всего единое, которое неким образом дарует бытие отдельному, хотя попытки определить его, т. е. приписать ему какие бы то ни было предикаты, не удаются. Полученное из феноменального (видимого, являющегося) мира путем абстракции, это единое оказывается как бы сущим небытием, другой стороной которого предстает чистая бескачественность, если угодно, лишенность или вместилище-материя. Возможно, в первую очередь для обозначения «сущего небытия» в первом смысле в неоплатонизме и начал использоваться приобретший столь большую популярность термин «ипостась» (?? ????????? в отличие от ?? ????? -бытие обозначает собственно существование, наличие), который часто используется как в виде существительного, так и в виде глагола в применении к единому. В связи с вышесказанным и понятие сущности получает в неоплатонизме новую трактовку-как набор неких устойчивых свойств или качеств, обеспечивающих то, что вещь является тем, чем она является; в понятие сущности иногда включаются и отношение, и время, и место, но только тогда, когда благодаря этому обеспечивается бытие вещи.

Еще один интересный аспект неоплатонических воззрений на бытие связан с числовой структурой последнего, которая часто понимается как структура символическая, и число в этом смысле оказывается символом вещи, т. е. ее иным, указывающим на вещь. Заметим, что в новоевропейском мышлении символ не является чем-то безусловно иным вещи, но заключает в себе ее существенные черты и потому напоминает о ней, тогда как в античности он представлялся чем-то совершенно иным и указывающим на вещь именно в силу инаковости, т. е. лишенности, или отсутствия, вещи. Именно в таком ключе, пожалуй, и следует понимать знаменитый трактат Ямвлиха «Теологумены арифметики», где символически, с использованием чисел от 1 до 10, представляется структура мироздания и бытия. Несколько иной и, если можно так выразиться, более метафизический смысл обретает число в свете иной неоплатонической концепции -имманентности его бытию, и в этом случае последнее связано не только с числом, но и с величиной; имеют отношение к этим двум понятиям и представления о множестве и раздельности. Плотин, ссылаясь на пифагорейские воззрения, говорит: «Все из монады (число 1) и неопределенной диады (число 2)». На первый взгляд это положение, выводящее бытие из числа, кажется абсурдным: ведь очевидно, казалось бы, что как то, что мы мыслим, так и то, что мы ощущаем, не связано с ним; напротив, само число выводится из мыслимого и видимого. Однако, если задуматься, то обнаружится, что, по крайней мере, для нас все предстает в некотором числе. Если мы видим или мыслим отдельное (пусть не приходят в негодование те, кто утверждает, будто отдельное, например отдельного человека, мыслить нельзя), то оно в нашей душе (по-видимому, в силу ее собственных

свойств) всегда связано с числом 1; если же речь заходит о множестве, то мы неизбежно пытаемся сосчитать его, и, собственно, его численность и является в первую очередь, прежде даже признаков, на основании которых оно образовано, тем, что создает его единство, т. е. дарует ему бытие. Далее, когда речь заходит об общих понятиях (универсалиях), их связь с числом хотя и не так очевидна, но всегда сущностно важна, выводим ли мы роды и виды из наличного вслед за Аристотелем или наличное из эйдосов и идей, следуя Платону.

Что же касается величины, то она также нераздельно связана с бытием сущего, с одной стороны, и с числом – с другой. Ведь, согласно неоплатоническим воззрениям, величина возникает, когда число обретает протяженность и объем, т. е. вступает в некое вместилище. Что же касается соотношения величины и бытия, то его исследовал еще Платон, и его интерпретация оказалась весьма популярной в неоплатонизме. «А при каком состоянии происходит возникновение всех вещей? Ясно, что это бывает тогда, когда первоначало, приняв приращение, переходит ко второй ступени, а от нее – к ближайшей следующей; проделав до трех таких переходов, оно становится ощутимым для тех, кто способен ощущать. Так вот, путем таких переходов и перемещений и возникает все;

5
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры