Ледовое снаряжение - Фостер Алан Дин - Страница 43
- Предыдущая
- 43/71
- Следующая
За первым были подожжены и другие факелы. Их свет упал на лед и разогнал тени. Крики приближались. И с каждой минутой шум становился все громче и громче. Один из рыцарей отправился в ту сторону и вскоре вернулся с сообщением:
— Поторапливайтесь. Сюда идут…
— Разбросайте эти факелы, — скомандовал Септембер.
Двенадцать рук в одно мгновение освободились от ярко пылавших палиц.
Они были брошены на промаслившуюся деревянную поверхность и огонь переметнулся на нее, потек тонким ручейком. А два факела не разгорелись, задутые порывом ветра.
Ледяной ветер метался над огненной дорожкой, которая не увеличивалась, а, казалось, сворачивалась на глазах. На какое-то время в голову Этана пришла ужасная мысль: а вдруг пламя так и не разгорится?
Тогда, выходит, они рисковали зря, и все их усилия ни к чему ни привели.
Им было пора покидать опасное место.
Вой, который не мог заглушить даже пронзительный ветер, доносился из лагеря. По-прежнему раздавались выстрелы огня. В этот момент мерцавший прерывистый ручеек вдруг взметнулся, охватывая большую поверхность, и превратился в огромное оранжевое пламя. Горевшее дерево светилось так сильно, что рыцари загородили лица руками.
— А теперь все быстро к саням, друзья, — прокричал Септембер, подталкивая Этана. При этом он старался говорить на низких тонах, чтобы голос его не было слышно на большом расстоянии. Воины взялись за веревки, и через минуту сани на большой скорости уже двигались на север. На западе виднелась извилистая дорога, которая вывела их и приведет обратно в Уонном через главные ворота.
«Если бы мы не прошли этим путем, подумал Этан, то вряд ли бы сумели быстро ретироваться из лагеря».
Теперь не имело никакого значения, поднялись ли по тревоге все караульные в лагере. Крики и вопли разбуженных воинов-кочевников громко отдавались в ушах Этана и его спутников, когда они мчались на ветру, набирая скорость. Осторожно, крепко держась за сани, Этан оглянулся.
Оранжевые башни, треща и раскалываясь, как бешеные рвали когтями черное небо, а ветер гнал пламя на запад.
На фоне погребального костра вырисовывались темные силуэты.
— Смотрите, как горит, смотрите, как горит! — по-мальчишески закричал
Этан Септемберу.
— Не кричите, юноша! Я совсем близко. — Сква тоже обернулся. -
Бедняги, кажется, и не догадываются, кто с ними так обошелся, а?
Что-то просвистело над головами.
— Черт! Беру свои сочувственные слова обратно. Судя по всему, они догадались. — Вторая стрела воткнулась в деревянный борт. — Проклятье! — пробормотал великан. — Зря мне не пришло в голову прихватить арбалет.
Он повернулся к Гуннару, который скользил рядом.
— Оставь нас, если нужно, Гуннар! Мы мешаем тебе разогнаться.
— Ни слова об этом, мой друг.
Септембер посмотрел вперед, потом оглянулся.
— Тебе не удастся справиться с этим, если мы будем мешать.
— Это место не хуже, чем другое, подходит для того, чтобы умереть, — непринужденно ответил рыцарь. Потом, не смущая больше Септембера, он остановился позади саней.
Этан положил руку на рукоятку меча. Он отчаянно вглядывался в темноту, но не мог определить, сколько народу бросилось за ними. В любом случае, их было не меньше двадцати.
Что-то ударило Септембера в висок, и он упал, как подрубленный.
Этан повернулся, встревоженный.
— Сква! Вы ранены?
— Утешьтесь, приятель, — великан приподнялся на локте и ощупал голову. — Жжет. Хорошо, что шлем оказался крепким. Чертовы стрелы.
Этан наклонился ближе и увидел вмятину в металле прямо надо лбом.
Если бы Септембер был траном, то потерял бы ухо.
Преследователи были уже достаточно близко, чтобы Этан мог их подробно разглядеть. Было жутковато наблюдать, как они медленно подбираются ближе и ближе.
Несколько воинов держались позади. Они размахивали мечами и топорами, стараясь бежать и драться одновременно.
Один из преследователей метнул вперед длинную пику, ранив в руку софолдского воина. Дикарь толкнул его, и воин, потеряв равновесие, упал на лед. Он растворился во тьме, а они продолжали мчаться вперед.
Один из бродяг добрался до кормы. Он схватился за дерево, забросив вперед копье. Септембер опустил меч — он забыл свой тяжелый топор в замке.
Толстое древко копья разлетелось на щепки. Противник выругался, подняв остаток деревянной рукоятки. Септембер парировал его удар и сильно ранил его в предплечье. Тот отпрыгнул на лед, зажимая кровоточащую руку.
Толпа позади саней росла. Один из воинов в упряжи упал и повис мертвым грузом. Другим никак не удавалось освободиться от него.
Становилось невозможным драться и поддерживать скорость одновременно.
Теперь они приближались к воротам гавани. Этан быстро сделал в уме некоторые подсчеты. Они ни за что не успеют спастись. Прежде, чем они доберутся достаточно близко, их настигнут. Может быть, в конце концов до
Арзудуна смогут добраться только Вильямс и дю Кане.
Один из бродяг появился внезапно и запрыгнул на судно. Этан неуклюже взмахнул мечом, но тот лишь скользнул по доспехам противника. Широкоплечий мускулистый здоровяк бросился на Септембера с ножом, и они сцепились на раскачивающихся санях. Противник пытался столкнуть великана на лед.
Этан отчаянно бросился вперед. В самый последний момент он сумел схватить Септембера за ногу и удержать от падения. Краем глаза, который заливало потом, он увидел, как еще один дикарь подбирается к борту саней, с копьем наготове.
Он судорожно решал, отпустить ему Септембера, вступить в бой или понадеяться на свои доспехи, которые должны выдержать первый удар, как вдруг что-то ударило дикаря с такой силой, что он почти развалился на две половины. Через долю секунды их окружило множество воинов.
Септемберу, наконец, удалось освободиться от своего противника и спихнуть его с саней. Он измученно улыбнулся Этану.
— Что происходит? — недоуменно спросил Этан.
— Ну и здоровый же был парень! — задыхаясь, сказал великан. — А эти, должно быть, из города.
Да, теперь и Этан узнал доспехи софолдских войск, которые одной яростной атакой разгромили и разметали преследователей. Минутами позже они ринулись под цепь у ворот гавани и оказались в ее холодной утробе. Ветер превратился в бурю. Вконец измученный, Этан упал на сани, не заботясь о том, что он мог свалиться. Он стянул с себя неудобный дикарский шлем и забросил его далеко на лед.
Он лежал там все время, пока они медленно двигались к пирсу ландграфа и ночной толпе, издававшей приветственные крики. Пока народ что-то там выкрикивал и распевал, он таращился на чужие звезды и пытался догадаться, под которой из них находится его дом.
Когда они наконец причалили и сам ландграф вышел к ним с приветствием, даже Септембер не мог бы объяснить, почему плачет Этан.
— Они долго еще сюда не сунутся, — прокомментировал Септембер.
Его раны и ссадины были заботливо перевязаны, и теперь, через несколько дней после их отчаянной вылазки, он выглядел посвежевшим.
Никакой активности бродяги не проявляли. Может быть, вопреки ожиданиям Гуннара, они готовились к осаде?
Прошла почти неделя. Этану было так же скучно, как любому Софолдскому дозорному из тех, что целыми днями сидели на стене, уставясь на лед.
Он стал учиться играть в «сил» — местную игру, похожую на шахматы.
Эльфа взялась быть его наставницей, и он позволил ей это, предупредив, что сил — единственная вещь, которой они оба могут заняться.
Однако Колетта постоянно прерывала их занятия, то предлагая прогуляться, то проверить, каких успехов она добилась в языке, то еще по какому-либо поводу. А иногда она делала вид, что увлечена игрой. Стоя позади него, она низко наклонялась над его плечом, как бы захваченная баталией на доске.
И поскольку она не носила платья, сшитого из местных тканей, а ее спецкомбинезон был сильно потрепан, то внимание Этана всякий раз было отвлечено вещами, о которых не принято говорить в приличном обществе. И, заметив это, Эльфа немедленно прекращала игру и гневно удалялась.
- Предыдущая
- 43/71
- Следующая
