Лев для Валерьянки (СИ) - Леденцовская Анна - Страница 11

Если бы пахло чем-то фруктовым, Лерка, может быть, даже рискнула бы попробовать, но от тарелки отчетливо тянуло рыбой и квашеной капустой.

— А с садом ты что-нибудь делать будешь? — поинтересовался Мохнатый у девушки. — Там земли немного, но есть же что-нибудь полезное?

— Конечно, буду. Я там ягод много видела, еще какие-то беленькие деревья, и они, кажется, с плодами. — Лера отхлебнула из бокала сладковато-кислый напиток, похожий на пунш или домашнюю «Сангрию». — Я вообще растения люблю.

— Белые и очень прямые стволы? — уточнил Ник, внезапно подобравшись, а его глаза вспыхнули фонариками. Феликс ткнул Пьера под ребра, и братья заржали.

— Все, мисель Лера! Если у вас пропадет кечьяра, сразу требуйте с него компенсацию. Ник ее может есть в огромном количестве, а у нас в саду дома она не росла. У маман на нее аллергия. Она даже запаха не выносила. А Ник просто с ума по ней сходит. Вот! — Феликс с Пьером, веселясь, кивнули на пустую миску брата, в которой уже не осталось ни кусочка того, что Валерка приняла за разновидность макарон из шпината. Длинные зеленые спагетины, скрученные спиральками, в белом соусе. Оказывается, это был фрукт со странным названием, а у нее теперь имелось даже несколько таких диковинных деревьев.

— Может, даже свататься придет! — развлекались два оболтуса-недоросля, глядя, как уже злится, раскрасневшись, обычно манерный и томный Ник. — Вы же, мисель, теперь с приданым…

Судя по завещанию, которое Валерианна мельком еще раз просмотрела, ей там и правда, помимо дома, кое-что полагалось.

А еще в самом документе, который забрал Веймур, уже не стояло, как успела заметить Лера, описание качеств, требуемых для вступления в наследство.

На бумаге совершенно четко, темно-зелеными чернилами были выведены ее собственные фамилия, имя и отчество. В скобочках стоял статус: «попаданка-человек».

Дальше в завещании шло описание дома, у которого тоже, как оказалось, было имя. Точнее, название. Как у коттеджей англичан или замков у французов.

На бумаге витиеватыми крупными буквами красовалось: «Дом двухэтажный „Пушистый мох“, адрес: переулок Мурчащих Рыбок, 5».

И перечень ценного имущества, которое ей обещали переписать и отдать потом как-нибудь.

Берта шутки про еду, завещание и сватовство не интересовали. Парень методично шел к цели максимально наесться про запас. Поэтому он с философским видом пожал плечами и, отодвинув опустевшую миску, притянул к себе широкое блюдо с разной зеленью, поверх которой лежали желтоватые ноздреватые ломти, словно кто-то крупно накрошил куски поролона. В конце концов, сейчас еды хватало, и стоило уделить ей самое пристальное внимание, раз уж вскоре ожидаются тяжелые времена.

Валерианна, уже почти как оборотни, потянула носом, принюхиваясь. Аппетитный запах грибов удивил ее.

Что-что, а грибочки Лера любила. Поэтому, когда сосед, заметив ее интерес к своему блюду, предложил на пробу кусочек такой «губки», она отказываться не стала.

— Божечки, вкусно-то как! Это же как грибы в сметане, солененькие, с лучком и запеченные на пироге, только без теста! Лисички… нет, волнушечки… м-м-м…

Лерка не знала, как описать вкус, но точно знала, что это неизвестное нечто станет одним из любимчиков ее меню.

Жуя кусочек, она рассеянно поглядывала в окошко.

Уютная маленькая ресторация, в которой они сейчас сидели, находилась на той же улице как раз напротив Лериного нового дома. В окно была видна криво забитая досками стеклянная витрина лавки и дверь, которая, как помнила девушка, открывалась серебряным ключом-артефактом.

— Что это? — Глаза Леры внезапно широко распахнулись, и она подскочила, испуганно ткнув пальцем в стекло. Проследив за ее взглядом, повскакивали и оборотни.

На крыше дома рядом с трубой кто-то стоял. Рассмотреть можно было только темный сгорбившийся силуэт. Вдруг в районе его головы вспыхнули алые точки глаз, и это нечто исчезло.

Лера не ожидала, что нахлебавшиеся слабенького фруктового винца братья вдруг преисполнятся отваги и рванутся в так пугавший их раньше дом, волоча ее за руки, словно трехголовый буксир. Сзади, не отставая от компании, топал Мохнатый Берт, запасливо прихвативший со стола каравай хлеба и рассовавший по карманам рогалики, пирожки и все, что успел ухватить.

— А если это злодей какой опасный? Может, стражу вызовем? — бубнил он, когда они добежали до лавки и Валерианна трясущимися руками пыталась попасть ключом в замок.

— Поймаем, а потом вызовем. Награду получим. Скорее всего, это обычный грабитель, — отмахивался от него расхрабрившийся Феликс. — Наверное, он за сокровищами карги охотится. Узнал, что дом открыли, и приперся. Так что, может, еще и ценное что обнаружим.

Погеройствовать братья Маерши всегда были не прочь, особенно будучи навеселе и перед хорошенькой мисель.

— А Веймур говорил, что у двуликих не воруют. — Наконец сумев открыть артефактный замок, Валерианна впустила мужчин в лавку. — И как он внутрь попал?

— Так то у своих, а ты человек. Видать, рассчитывал залезть, отыскать ценности и удрать. Ты бы и не узнала ничего, ты же не двуликая, и опись имущества тебе Веймур не отдал. — Пьер, блестя серьгами в ушах, настороженно принюхивался. — А в дом нельзя было попасть обычным путем. Наверное… А через крышу никто же и не пробовал.

На улице уже вечерело, и сквозь щели между досок света пробивалось совсем немного, хотя вполне достаточно, чтобы заметить приоткрытую дверь, ведущую в жилую половину.

— Она же раньше была закрыта. Вроде…

Валерку начало потряхивать. Она представила, что могла не согласиться пойти ужинать с парнями и осталась бы сейчас здесь один на один с пробравшимся в дом неизвестным красноглазым существом.

— На вот, пожуй, поможет успокоиться. Мне точно в детстве помогало. Сейчас разберемся! И подержи-ка. — Берт всунул ей в руку пирожок, а потом и куртку с набитыми карманами, в которую завернул каравай.

Видимо, верзила тоже подумал о чем-то подобном, и обычно добродушное лицо его посуровело и начало изменяться.

— О-о-о… о-го-го! — Лерка видела, как обрастал шерстью тигрястый Веймур, но такого огромного белого зверя рядом с собой даже представить не могла.

Он был очень похож на кота, но какого-то не такого, немного косолапо-медведистого. Необычность меховой ипостаси парня произвела на Валерианну такое впечатление, что она даже на пару секунд позабыла свои страхи, пытаясь понять, кого ей напоминает это здоровенное длиннохвостое взъерошенное чудо.

«Бинтуронг!» — откусив от предложенного пирожка, вспомнила она название необычного зверя из семейства виверровых, называемого кошачьим медведем.

Меховой Берт в зверином облике был очень на него похож, если, конечно, не принимать во внимание его размер и цвет. Размером котомишка был с крупного амурского тигра, а цвета был белого, даже, скорее, молочного с сероватой подпушью.

Пока Лера разглядывала Мохнатого, за ее спиной требовательно зарычали.

— Ничего себе, еще и каракалы! — Развернувшись, она недоверчиво оглядела парочку степных рысей, напружинившихся у приоткрытой двери, как перед прыжком. — Я думала, в графстве Нейрандес только львов увижу, да тигров еще, может быть.

— Оно еще здесь. — Пьер, оставшийся в человеческом облике и не обративший на слова Леры никакого внимания, задумчиво прислушивался к ворчанию братьев. Глаза его сверкали азартом. — Затаилось, и почти нет запаха. Да и этот начинает исчезать. Это странно. А еще…

Пока Валерианна разглядывала братьев, Берт в шкуре бинтуронга уже исчез за дверями, ведущими в жилую половину. Маерши-каракалы скользнули за ним, а через пару минут из глубины темного дома раздалось шипение, трещание, грозные вопли мартовских котов и грохот, как будто эти здоровенные котики гоняют не менее крупную мышь.

Почему парочка братьев вместе с Бертом вдруг так расхрабрилась, Лера поняла по оброненной фыркнувшим Пьером фразе: