Эргоном: Опричник среди теней (СИ) - Глебов Виктор - Страница 20

И даосы — не исключение. В некоторых религиях монахи дают обет воздержания. На мой взгляд, бессмысленная традиция. Ведь раз бог создал людей с половыми органами, значит, хотел, чтобы они ими пользовались. Зачем же идти наперекор его замыслу? Чем можно угодить создателю, отказываясь от плотских радостей?

Но куда сильнее желания, бывает любовь. Чувства, что захлёстывают с головой, лишая разума.

Сам я таким бурям чужд. В людях я вижу только инструменты. Одни эффективны, другие — нет. Вот и всё.

Поднявшись, я двинулся вокруг пруда навстречу женщинам, идущим с охраной.

Мало установить, что у женщины нет мужчины. Надо ещё понять, что ею движет. Ведь многие полагают, будто есть что-то важнее любви (конечно, только пока сами не познают это чувство). На этом заблуждении и следует сыграть.

Первая группа прошла мимо меня, едва взглянув. Моему глазу тоже зацепиться было не за что. А вот вторая группа меня заинтересовала. Вернее, внимание привлекла одна конкретная женщина, которая, кажется, была старшей. В руках у неё были чётки. Тонкие пальцы перебирали их, а губы шевелились, произнося слова молитвы. Однако какую религию исповедовала женщина — дао или новоканонизм — было неясно. Тем не менее, я решил рискнуть. Приблизившись к группе, остановился перед ней и поклонился. Телохранители тут же ускорили шаги и встали по обе стороны от женщин. Однако они лишь смотрели на меня, ничего более не предпринимая. Видимо, врагов у их подопечной не предполагалось, и охрана была нужна на всякий случай. И это говорило о том, что, хотя женщина и не из дворянского сословия, денег у неё много. А значит, и положение в обществе имеется.

— Что вам угодно, юноша? — спросила после паузы удивлённая женщина. — Я вас не знаю. Должно быть, вы ошиблись.

— Мы не знакомы, госпожа, — проговорил я. — Однако что-то заставило меня подойти к вам и сказать, что вскоре в вашей жизни наступят перемены, которых вы ждёте.

Женщина сдержанно улыбнулась. Лицо у неё было красивое, и рыжие вьющиеся волосы к нему очень шли.

— Это можно сказать про каждого, — проговорила она. — Я не верю уличным астрологам. Впрочем, если вам нужны деньги… — она обернулась к одному из телохранителей и сделала тому знак. — Думаю, я способна помочь.

— Мне не нужны деньги, — решительно ответил я, остановив телохранителя жестом. — Я просто почувствовал, что должен предупредить вас. Прошу прощения.

С этими словами я посторонился и двинулся дальше. В ладонь из рукава скользнуло маленькое зеркальце. Делая вид, что чешу лоб, я наблюдал за группой женщин. Три из них обернулись. Одной была старшая, с которой я разговаривал. Но это мало. Нужно убедиться, что рыбка клюнула. Когда женщины немного прошли вперёд, та, которая несла чётки, снова обернулась. Всего на мгновение, но это вполне достаточно. Теперь нужно немного выждать и переходить к следующему действию.

Я направился к смотрителю парка, отдыхавшему в тени одной из беседок.

— Господин, кто вон та женщина в синем плаще? Которая, кажется, молится.

Смотритель, мужчина лет тридцати с загорелым обветренным лицом, окинул меня взглядом, нахмурился, но уважительное обращение «господин» сыграло свою роль.

— Это госпожа Беркутова, — ответил он. — У тебя к ней какое-то дело?

— Кто она такая? Чем занимается? Выглядит настоящей богачкой, — с этими словами я вложил в сухую мозолистую ладонь смотрителя пару купюр. — Мне говорили, она придерживается строгого новоканонизма. Это правда?

— Ха! Обманули тебя, малец! — зажав деньги, усмехнулся смотритель. — Беркутова уже лет шесть как приняла основы дао и часто посещает новый храм. Там проповедует Ливей. Очень уважаемый священник. К нему куча народа ходит. Даже из других городов прилетают.

— Надо же! — изобразил я удивление. — Я должен сделать госпоже Беркутовой предложение от нашего торгового дома, но не знаю, как к ней подойти. Выглядит такой строгой, — я сделал расстроенный и растерянный вид.

Смотритель взглянул на меня по-другому — уважительно. Принял за сына владельца какой-нибудь фирмы.

— Если ваш дом не торгует шёлком, то даже не пытайтесь, господин, — сказал он. — Больше Беркутову ничего не интересует. С тех пор, как ей достался от покойного мужа этот бизнес, она все силы тратит лишь на то, чтобы приумножить богатства. Ну, и чтобы пристроить старшую дочку. Та не красавица, и желающих немного, хотя приданное, наверное, будет немалое. Но я что-то слишком разболтался, — нахмурился вдруг смотритель, демонстративно взглянув на купюры, которые я ему вручил. — А у меня ещё куча дел.

— Откуда вы столько знаете? — спросил я.

— Думаете, сочиняю? Как бы не так! Просто пару раз болтал с одним из охранников. Но это между нами, — тут же добавил он поспешно.

— Спасибо за информацию, — кивнул я. — И предупреждение насчёт шёлка. Мой дом им не торгует. Если б не вы, я напрасно потратил бы время. Всего доброго.

Покинув разочарованного смотрителя, который, конечно, просто рассчитывал выклянчить ещё денег, я отошёл на значительное расстояние и наблюдал за группой женщин, пока те не притомились и не направились к дожидавшимся их автомобилям. Пока они рассаживались, я остановил такси. Когда кортеж тронулся, мы двинулись за ним.

Вдова Беркутова жила в большом трёхэтажном доме почти в центре города. На первом этаже располагалась контора. Там то и дело сновали служащие и посетители. Похоже, торговый дом заключал множество сделок и процветал. Справа располагался магазин, где продавали шелка. Он тоже не пустовал. То и дело подъезжали роскошные автомобили: явно позволить себе ткани Беркутовой мог не каждый.

Постояв в переулке напротив, я прикинул план действий, а затем перешёл дорогу и открыл дверь в магазин.

Пришлось дожидаться, пока до меня дойдёт очередь. Я несколько минут перебирал шелка, которые предлагал продавец, бойкий и юркий юноша с ловкими пальцами, между которыми ткани так и струились, мерцая на падавшем через окно солнце.

— Качество неплохое, — покачал я головой. — Но не безупречное. Есть ли в городе магазины других домов?

Продавец принял оскорблённый вид. Прижал шёлк к груди.

— Это лучший товар во всём Камнегорске! Клянусь жизнью! Такого вы не найдёте даже в магазине Шульца! Как ни славятся его шелка, а наши в разы лучше!

Это я и хотел узнать. Кивнув, отодвинул от себя рулон, который показывал продавец, и сказал:

— Передай госпоже Беркутовой, что скоро её торговый дом станет в городе первым!

— Он и так первый! — возмутился юноша.

— Ты запомнил мои слова? Не забудь передать. Так говорит Дао!

Очевидно, именно Шульц составлял главную конкуренцию Беркутовой. А о чём мечтает человек, все силы кладущий на то, чтобы его бизнес стал первым в городе? Разумеется, избавиться от соперника.

Развернувшись, я вышел на улицу. Нужно было сделать кое-какие приготовления, так что я отправился по магазинам и вскоре приобрёл наряд даосского монаха, чётки и благовония, которыми дома пропитал одежду.

А затем позвонил Сенцову. Мафиози ответил быстро.

— Слушаю, Ваше Сиятельство.

— У меня есть дело для ваших людей.

— Конечно, без проблем. Чем могу?

— Магазин Шульца. Торгует шелками. Нужно его сжечь.

— Подчистую или так, намекнуть? — деловито уточнил босс.

— Полностью уничтожить. И склады тоже не помешало бы.

— Хорошо. Сроки?

— Чем быстрее, тем лучше.

— Я всё организую, Ваше Сиятельство. И отзвонюсь.

На следующий день по телевизору уже крутили сюжет о пожаре в торговом доме Шульца. Его склады тоже были уничтожены. Небо над ними заволокло чёрным дымом, который висел огромной зловещей тучей. Пожар случился ночью, и потушить его удалось только к обеду. Репортёрами высказывались предположения, что могло привести к этому. Сообщали, что расследование уже началось.

Около пяти часов я отправился к дому Беркутовой. Там царило оживление: у двери даже выстроилась небольшая очередь. Оно и понятно: все продавцы и портные, фабрики одежды и ателье, имевшие дело с Шульцем, ринулись к другим поставщикам. И большинство выбрало Беркутову, ибо её ткани не уступали по качеству. Я был уверен, что вдова хоть раз, да вспомнила странного юношу, предсказавшего ей перемены к лучшему. Действовать следовало по свежим следам, но ненавязчиво.