Братик - Kramlyn Jascherka K. - Страница 1

• 1/24
• Следующая

Я вошел в квартиру под аккомпанемент ритмичных ровных ударов и тонких усталых всхлипов, долетающих из дальней комнаты даже сквозь закрытую дверь. 

Фазер опять бил братика.

Морщась от начинающейся мигрени, гнусно скривилась мне из зеркала совершенно незнакомая физиономия, и я пошел на кухню в надежде залить сушняк кефиром. Кефира, конечно же, не нашлось, и пришлось глотать какую-то малокалорийную гадость, которую мать оставила там на случай, если ей все же случится вдруг объявиться у нас дома.

В кухню звуки экзекуции проникали хуже, наполовину заглушаемые торжественным боем часов в квартире этажом выше, но это же не повод сидеть напротив кучи грязной посуды целый день.

В моей напополам с Шуркой комнате, я первым же делом врубил музыку. То есть, центра у меня, конечно же, нет и не предвидится, но и обычный двухкассетник можно крутануть на такую громкость, чтобы своих мыслей не слышать. Раньше я бы еще и дверь стулом подпер. Пускай фазер бесится, но с тех пор, как мы с ним пару месяцев назад подрались и моя мечта идиота - надавать ему в конце концов в харю - осуществилась, он больше ко мне не лезет.

Теперь у нас Шурка за двоих отдувается.

Я открыл окно и закурил. Знаю, глупо. Знаю, по-детски, но мне кажется, нет такой вещи, которую я бы не сделал, лишь бы взбесить отца.

За окнами - ослепительное весеннее солнце. Небо - пронзительно голубое, как птичий крик.

Благословенная тяжелая музыка дробила мне нервы. Тонкий капризный дым уплывал в синь.

Еще полгода назад на месте Шурки был я. Я никогда не лукавил, всегда честно давая отцу причину, чтобы сорвать на мне свое недовольство жизнью. А потом я просто сравнялся с ним и в росте и в силе, и… он меня достал.

И все же я никогда не смогу сказать, что вырос в плохой семье.

Мать, отец, младший брат. Разве этого мало?

Мама всегда делала все, чтобы все мы были одеты и обуты. Когда мы еще жили совсем бедно, помню, она делила между мной и Шуриком последний сахар, обделяя себя.

Теперь она хорошо устроилась. Зарабатывает деньги. Достаточно денег, чтобы купить себе отдельную квартиру и жить там со своими любовниками, а нас просто ссужать средствами. Честно скажу, я рад, что она ушла от отца. Она заслуживает лучшего, чем этот вечно всем недовольный выпивающий охранник со склада.

Но не скажу, чтобы я скучал по ней. Мать всегда была какой-то отдаленной что ли? Будто все что она для нас делала, было продиктовано законами общества, но никогда не несло за собой никакого чувства. Будто она смотрела на нас как на каких-то загадочных зверюшек, а не своих детей.

Жаль, что я никогда не знал деда. Интересно все-таки, что за человек он был, что догадался дать матери имя Мирослава.

Ну, все. Пора, наверно, выметаться отсюда. Не хочу видеть

Шурку, когда он войдет сюда, подтягивая штаны, хлюпая носом и не смея поднять на меня глаз. Иногда мне кажется, что он ждет, чтобы я защитил его. Иногда мне кажется, что я тоже этого жду.

Но я должен быть сильным. Чтобы он тоже стал сильным. Человек может спасти себя только сам. Нет смысла ждать спасенья извне.

Кажется, намечается одно выгодное дельце. Надо обстряпать его по быстрому, а то уже май на дворе, скоро школа закончиться, а где я еще потом поймаю Малыша. Тик-так, время убегает от нас.

Осторожнее надо с ним. В то, что он мокрушник, я, конечно, не верю (не того полета он птица), но какая-то уголовщина за ним точно водится.

Уже с неделю не ночевал дома, и мне приснился сегодня Шурка.

Может сходить - проверить, как он там.

Пришел домой, но ни Шурки, ни отца не застал. Сидел один, как дурак. Нашел и листал фотографии. Слушал бой соседских курантов, потом ушел.

Вроде бы и дела мои с Малышом заладились, а что-то погано на душе, неспокойно. Не пойму, в чем причина?

Приполз заполночь, замотанный, как та драная коза. Из-под двери отцовской комнаты сочился свет, но в остальном тьма как в могиле. Выключателя я даже искать не стал, потыкался немного о стены, пока не нашел нашу дверь. Слабый ночной свет струился сквозь неплотно задернутые шторы, обрисовывая силуэты рабочего стола, хищные изгибы стульев, зловещую, как гора, громадину шкафа, скелет двухъярусной кровати.

В комнате было тихо, лишь поскрипывала от ветра старая оконная рама.

Тени жадно сглотнули лениво брошенную мной в направлении ближайшего стула куртку. Я на ходу вылез из шузов и, сладко зевая, направился к своей «нижней полке». Сверху по идее должен был крепко спать сейчас Шурка, но чего-то там его сапушек не слышно. Хотя куда он денется-то? Наверно, уже десятый сон видит. Что тебе снится, крейсер «Аврора»?

Край кровати охотно поддержал мои усталые чресла, и я немедля приступил к благородной борьбе за освобождение от деспотии штанов и остальной одежды.

Бардак является нормальным состоянием моей постели вот уже много лет. В дебрях смятого одеяла и пледа можно найти решительно все, что угодно. Впрочем, со вздохом глубокого облегчения зарываясь лицом в подушки, наконец расслабленный и довольный, я ни за что не ожидал найти в самом дальнем углу моей не такой уж и широкой кровати то, что я там нашел. Скорее нащупал. Пальцы уткнулись в мягкое, теплое и живое. И оно послушно повернулось в ответ на прикосновение, выныривая из-под одеяла бледным контуром Шуркиного личика.

– Привет, - прошептал он, улыбаясь и сонно моргая на меня большими глазами.

– Что ты здесь делаешь? - несколько ошарашено поинтересовался в ответ я. Он ощущался таким теплым в моих руках, таким… согревающим, что я только теперь понял, что, оказывается, порядком промерз на промозглом ночном ветру.

– Прячусь, - незатейливо ответил он. - Подумал, что ОН вряд ли станет искать меня в твоей кровати.

• 1/24
• Следующая