Всё сложно (ЛП) - Айсли Камилла - Страница 36

Ещё месяц назад подобная откровенная речь убила бы меня. Разбила вдребезги. Теперь же я спокойно восприняла эти слова, они даже не задели моё самолюбие. Я склонна согласиться с ним.

— И найдя Кирстен, — продолжает он, — я ни о чём не жалею, не хочу ничего менять в своём прошлом, потому что всё это привело меня к тому, что сейчас я рядом с ней.

Я улыбаюсь вопреки себе.

— О боже, ты милее щенка лабрадора.

Эйден улыбается.

— Почему ты улыбаешься?

— Джейс сказал тоже самое, когда я разговаривал с ним.

При упоминании «Того, чьё имя нельзя называть» улыбка стирается с моего лица, а щёки краснеют.

— Не злись на него, Лори, — умоляет Эйден, — любовь заставляет совершать безумные и глупые вещи… ты и сама это понимаешь, — он многозначительно поднимает на меня бровь.

— Я знаю, но я никогда не причиняла тебе боль намеренно. Мои фальшивые отношения были минутным порывом безумия и не причинили никому вреда. Но Джейс воочию видел, к каким последствиям привёл его выбор. Как тяжело мне было, и какие страдания причиняли мне безответные чувства к тебе.

Несмотря на всё, что я сейчас сказала, Эйден продолжает улыбаться.

— И я польщён, что вызывал такие трепетные чувства. Но, Лори, то, что ты чувствовала ко мне, было ли это на самом деле? Или всё это было в твоей голове? Фантазия?

— Что ты имеешь в виду?

— Это может сравниться с тем, что ты чувствуешь здесь, — он стукнул себя кулаком по груди, — сейчас, к Джейсу?

Нет. Даже. Близко.

Я смотрю на своего лучшего друга, и он, должно быть, читает ответ в моих глазах, потому что добавляет:

— Видишь? Ты пришла ко мне в кабинет сегодня, чтобы спросить, как понять, что ты нашла того единственного. Это не просто так.

Я продолжаю смотреть на него со смешанным выражением растерянности и удивления.

— Я люблю его, Эйден. Я люблю Джейса всем сердцем, но я всё ещё так зла.

— Настолько, что никогда не простишь его? Потому что если нужно подождать всего неделю, может, избавишь бедного парня от душевных терзаний и сделаешь это сейчас? Когда я заходил к нему, он был не в себе.

— В каком смысле?

Эйден перекидывает руку через спинку сиденья.

— На журнальном столике стоял стакан без подставки, недопитая бутылка водки была брошена в раковину и, между прочим, из неё капало, а на полу валялась пустая пачка «Читос».

Я не могу сдержать смех. Для такого помешанного на чистоте педанта, как Джейс, это самое тяжкое преступление, караемое смертной казнью.

— Он пил?

— Да, пока утопал в жалости к себе. Но я заставил его выпить крепкий кофе, и когда уходил, вроде ему было немного лучше. Но на самом деле есть только одна вещь, которая поможет ему снова почувствовать себя целым… Надежда, что он не потерял тебя навсегда.

— Тебе не кажется, что он заслуживает того, чтобы пострадать хотя бы одну ночь?

— Боже, нет. Бедняга страдает уже пятнадцать лет.

Я смущённо заправляю прядь растрёпанных волос за ухо.

— Что ж, мне лучше привести себя в порядок, раз уж я собираюсь поддаться романтическому порыву. У меня лицо в шоколаде?

Эйден смеётся.

— Ты бы себя видела!

— И ты решил вежливо не упоминать об этом, пока мы выясняли отношения?

— Зачем? Шоколад тебе к лицу.

Игриво возмущаясь, я спрашиваю:

— Думаешь, Джейс оценит?

Эйден удовлетворённо кивает.

— Ладно, я собираюсь умыться, прежде чем избавить его от страданий.

— Мне жаль, — он встаёт с дивана и раскрывает руки в стороны, — могу я обнять тебя?

— Конечно.

Я беру его за руку, и он притягивает меня в свои тёплые объятия.

Страх кипел внутри меня последние несколько недель, а теперь, в объятиях Эйдена после его глупой, плаксивой, но в тоже время сладкой ободряющей речи, он испарился.

— Прости, что я пыталась заставить тебя ревновать, используя Джейса, — шепчу я, — это было глупо, и даже не сработало. Ты никогда не ревновал нас, и вы действительно лучшие друзья.

— И меня обвиняют в том, что я милый щенок. Хватит уже сентиментальных разговоров, — Эйден кладёт палец мне под подбородок, приподнимая мою голову, — а теперь иди и помирись со своим парнем. А я пойду домой и проведу немного времени со своей будущей женой.

Я не могу скрыть улыбку, услышав непринуждённый тон Эйдена.

— Да, Джейс и я, теперь мы по-настоящему вместе. Или, по крайней мере, будем вместе после того, как я разберусь со всем этим бардаком. Я провожу тебя.

Эйден отстраняется, улыбаясь. Он закидывает мне руку на плечо и на ходу хватает своё пальто.

Я открываю дверь, и мы останавливаемся на пороге, чтобы попрощаться.

— Лори, — говорит Эйден, глядя на меня нехарактерно серьёзным взглядом, — ты заслуживаешь счастья. А Джейс — просто счастливчик.

— Я тоже очень рада за тебя, Эйден, а Кирстен… — даже не знаю, что сказать.

Эйден прижимает палец к моим губам, заставив замолчать.

— Узнай её получше, прежде чем принимать решение. Обещаю, если ты дашь ей реальный шанс, она тебе понравится.

Не могу отрицать, что относилась к Кирстен с предубеждением с того момента, как Эйден объявил, что она его новая девушка. Но теперь, когда мы больше не соперницы, я не вижу причин, по которым мы не могли бы стать подругами… со временем… однажды…

Эйден убирает руку от моего рта, и я говорю:

— Обязательно.

— Спасибо, — Эйден наклоняется и нежно целует меня в щеку, — теперь иди к своему парню. Я думаю, он всё ещё наедине с выпивкой и «Читос».

— Будет сделано, — протягиваю руку вверх, чтобы потрепать его по щеке, — спасибо, Эйден.

— Не благодари меня, — он хватает меня за руку и целует костяшки пальцев, — я действительно ничего не делал. Спокойной ночи, Лори.

— Спокойной ночи, Милашка Эйден.

Я смотрю ему вслед, не в силах стереть с лица глупую улыбку. Я влюблена в Джейса, и он тоже любит меня. Мне не терпится сказать ему…

Глава 31

Джейс

Я выхожу из дома и просто бездумно иду. Я иду дальше и дальше, пока не перестаю чувствовать рук от холода, а ноги не немеют. Неосознанно — или очень осознанно — я иду на север, к её дому. Чикаго безжалостен ко мне, мрачен в ночной темноте, февральский ветер запускает свои ледяные пальцы под пальто и обдаёт холодным воздухом лицо, а влажные капли оседают на моей одежде.

Я приветствую дискомфорт. Так мне и надо. Я даю волю своим мыслям, не собираясь им препятствовать, потому что я не заслуживаю душевного спокойствия.

Поэтому я иду.

Глаза болят от холода. Но я иду.

Впереди группа мужчин, следующих прямо на меня, и я отхожу в сторону. К счастью, они проходят мимо без неприятностей.

Они явно направляются в бар. Наверное, чтобы утопить свои печали в алкоголе и последующем забвении. Я завидую им. Они счастливчики. Им не придётся жить с осознанием того, что они причинили боль кому-то, кто им дорог.

Я снова иду.

Ноги несут меня к её дому, и я замираю на месте, как вкопанный. Машина Эйдена припаркована через дорогу от дома Лори.

Что он здесь делает? Зачем пришёл к ней?

— Возможно, в этом нет ничего страшного, — говорю я себе. Он пришёл, чтобы помочь мне, отстоять мою правоту перед ней.

Но тут дьявол ревности, тот самый, что гнил и тлел в моих внутренностях последние пятнадцать лет, шепчет мне на ухо: — Или он пришёл, чтобы наконец сделать её своей. Ты рассказал ему всё, что ему нужно было знать.

Нет, Эйден не стал бы. Он сказал, что влюблён в Кирстен и рад, что Лори для него лишь подруга.

— «Люди лгут», — шепчет дьявол, — сколько раз ты лгал ему… ей… Как мило, что теперь они могут обрести своё счастье… после твоей лжи.

Я замираю на месте, на обочине напротив дома Лори.

Стоя на месте, холод ощущается ещё сильнее. Если я так и продолжу стоять здесь, рискую заработать обморожение. Подходящее наказание наряду с тем, что мне придётся жить, зная, что я всё потерял.

Дьявольский шёпот становится невыносимым, а мысли — мучительными. Я больше не могу отгородиться от них. Я не могу отрицать правду. Я солгал. И я заслуживаю того, чтобы потерять всё.