Периметр - Бекетт Крис - Страница 3
- Предыдущая
- 3/11
- Следующая
- Не-а, - Лемми равнодушно пожал плечами, а потом не удержался и добавил: - Но он-то почему меня не видел? Даже в городе?
- А как дикому зверю увидеть консенсусное поле? Звери вообще ничего про консенсус не знают. Мы с тобой можем вернуться в город, смотреть на запруженные людьми улицы, но для оленя они останутся пустыми. Он может бродить по ним весь день и вообще никого не встретить, разве что случайную чудачку вроде меня.
Лемми посмотрел на нее проницательно.
- Вроде вас? Авы… Женщине стало неловко.
- Да, я физическая. Вы нас называете людьми Извне. Но, пожалуйста, не надо…
Осекшись, она с безмолвной мольбой тронула его за плечо. На мгновение Лемми осознал, как ей одиноко, и, поскольку был добрым мальчиком, пожалел старуху. Но в то же время задумался, а хватит ли у него сил убежать, пока она его не сцапала.
- Пожалуйста, не уходи! - взмолилась старуха. - Мы просто люди, понимаешь? Просто люди, которые - так уж получилось - еще живут и перемещаются в физическом мире.
- Значит, вы, как тот зверь?
- Вот именно. Мы еще остались. Есть еще немного таких, у кого достаточно денег, кто слишком стар и кому повезло…
- Но почему вы меня видите, если зверь не может?
- Потому что у меня есть имплантанты, которые позволяют видеть, слышать и осязать консенсусное поле.
- Значит, просто так вам реальный мир недоступен! - фыркнул Лемми.
- Ну, кое-кто сказал бы, что реальный мир - это то, что существует Вне консенсусного поля. - Она указала за оранжевые фонари. - Как те деревья и холмы за ними. Как устье широкой, илистой реки к востоку, как холодное море… - Она вздохнула. - Как бы мне хотелось показать тебе море…
- Да я сто раз его видел!
- Ты бывал на искусственном море: в тематическом парке или на специальных детских площадках на побережье. Я говорю про настоящее море, о котором перестали думать. А оно ведь существует, плещется, всеми забытое… В наши дни оно, как необитаемая планета, которая вращается вокруг далекой звезды. И леса, и горы, и…
Лемми рассмеялся.
- Ага, уйма всего Извне, чего никто не видит! Да ты меня дурачишь!
Старуха посмотрела на него в упор.
- Знаешь что, - сказала она. - Видеть деревья ты не можешь, но если прислушаешься, то наверняка их услышишь. Попробуй! Ночь сегодня ветреная. Сенсоры уловят звук.
Лемми прислушался. Поначалу он вообще ничего не слышал, но постепенно различил очень слабый, незнакомый и новый звук: вздох, который становился то громче, то тише и прокатывался где-то в пустоте за периметром. Он часами мог бы слушать этот звук из пространства за краем его собственной вселенной. Но старухе он ни за что не проговорится.
- Нет, - твердо сказал Лемми. - Я ничего не слышу. А старуха улыбнулась и коснулась пальцем его щеки.
- А ты мне нравишься. Как тебя зовут? Откуда ты? Лемми мгновение только смотрел на нее, взвешивая вопрос.
- Лемми, - ответил он наконец, решительно вздернув подбородок. - Лемми Леонард. Я живу далеко, в Дот.лэнде.
- В Дот.лэнде? Ну надо же, как далеко ты забрался! Это ведь на другом конце Лондона! Послушай, Лемми, меня зовут Кларисса Фолл. Мой дом вон там. - Она указала на большой викторианский особняк приблизительно в полумиле к востоку, который стоял у самого периметра, подсвеченный снизу холодными зеленоватыми огоньками. - Почему бы тебе не перекусить у меня, прежде чем ты отправишься домой?
Ничего подобного мальчику совсем не хотелось, но он решил, что отказаться будет бестактно и жестоко. Старуха выглядела такой одинокой («Наверное, они все одиноки, - подумал он. - Никто ведь не хочет с ними разговаривать. Никто не хочет встречаться с ними взглядом. Люди даже не подпускают к ним детей»).
- Ладно, пошли, - сказал он вслух. - Но ненадолго.
Дом Клариссы стоял в строго распланированном английском саду с геометрически правильными розовыми клумбами и каменными нимфами и богами, которые маячили в темных, поблескивающих прудиках и из которых била вода. Тропинки вились от одной застывшей группки к другой и все были подсвечены прожекторами.
- Статуи и прожектора - физические, - пояснила Кларисса, - но от физических роз и физической воды пришлось избавиться, за ними слишком тяжело ухаживать. Поэтому фонтаны и розы здесь кон-сенсусные, они - часть поля. Если я выключу имплантанты, то увижу только каменные статуи и чаши, в которых нет ничего, кроме сухой тины и лягушачьих косточек.
Глянув на Лемми, она вздохнула. Лампочки вдоль дорожек светились зеленовато, словно яркий лед.
- И конечно же, тут не будет тебя, - добавила она.
- Как это не будет меня? А где же я буду?
- Ну, наверное, ты-то тут будешь, только я не смогу этого определить. Совсем как олень.
Лемми видел, что ей хочется сказать что-то еще, что-то неположенное. А потом вдруг она с собой не справилась…
- Если честно, оленя его глаза не обманывали, - вырвалось у нее. - На самом деле тебя тут нет, ты…
- Что значит, меня тут нет? - сердито возразил Лемми.
На ее лице возникло странное выражение, одновременно виноватое и победное. Словно она радовалась, что добилась хотя бы какой-то реакции - так некрасивая девчонка на школьной площадке пристает к тебе, лишь бы самой себе доказать, что она существует.
Они как раз приблизились к двери особняка, когда Кларисса повернулась к гостю.
- Не обращай внимания на мои слова. Конечно же, ты здесь, Лемми. Конечно, здесь. Ты молод, ты жив, полон надежды и любопытства. Ты здесь больше, чем я. Правду сказать, намного больше.
Она толкнула тяжелую дверь, и они ступили в гулкий мраморный вестибюль.
- Это ты, Кларисса? - раздался ворчливый мужской голос.
Из боковой комнаты вышел старик, лицо у него было желтое и помятое, плечи - сутулые. Бесформенные джинсы держались на обернутой вокруг туловища бечевке. Но, как и у Клариссы, разрешение у него было такое высокое, что Лемми едва не почувствовал себя грей-таунцем.
- Ты долго пропадала, - пробурчал старик. - Где, скажи на милость, тебя носило?
- Познакомься с Лемми, Теренс, - сказала Кларисса.
Старик нахмурился, уставившись на мраморную плиту, на которую она указала.
- А?
- Это Лемми, - повторила она раздельно и с нажимом, как говорят, пытаясь напомнить другим то, что им давным-давно положено знать. - Имплантанты, - прошипела она, когда он не уловил намек.
Пробормотав что-то себе под нос, старик покрутил у себя за ухом.
- О Господи, Кларисса! - устало вздохнул он, только сейчас заметив Лемми и поспешно отводя глаза. - Неужели опять? Только не начинай все сызнова.
Кларисса предложила Лемми пройти в гостиную.
- Садись, дружок, устраивайся поудобнее. Я через минутку вернусь.
Это была высокая длинная комната, отделанная деревянными панелями. По стенам висели потемневшие от времени картины с вазами фруктов, мертвыми фазанами и строгими, неулыбчивыми лицами. Почти догоревший огонь тлел в камине под огромной каминной полкой с резьбой в виде переплетенных листьев.
Лемми неловко опустился на большой темно-красный диван и стал ждать, жалея, что согласился прийти. В вестибюле ссорились старики.
- Почему я должен включать треклятые имплантанты в собственном доме? Почему мне нельзя жить в реальном мире без электронных штуковин? Я же не просил тебя приводить в гости всяких призраков!
- Почему бы тебе не признать, что теперь их мир реален, Теренс? Не они сейчас призраки, а мы!
- Ах вот как? Тогда почему они исчезают без следа, как только отключишь чертовы…
- А потому, что через двадцать или тридцать лет мы умрем, и никто про нас даже не вспомнит, а миллионы их будут жить и любить, учиться, работать, играть…
- Речь не о том, и ты это знаешь. Речь о том…
- Оставь, Теренс. Я не желаю об этом спорить. Я вообще не желаю с тобой спорить. У меня гость, понимаешь? Если уж на то пошло, у нас обоих гость. И, пожалуйста, относись к нему как полагается.
Переступив порог гостиной, она выдавила улыбку, немного нервную после ссоры в вестибюле.
- Предыдущая
- 3/11
- Следующая
