Гранатовые поля (ЛП) - Перри Девни - Страница 3

Вид из глазка не отдавал ему должного. Он был таким же красивым, каким я его помнила. Может быть, даже ещё больше, поскольку он отрастил эту дурацкую бороду.

Возраст только подчеркнул его грубые черты. Он стал ещё крупнее, чем был раньше, годы, потраченные на оттачивание своего тела, превратили его в идеальную боевую машину. Черная толстовка обтягивала его широкую грудь, прилегая к плечам. Джинсы висели на его узких бедрах и собирались над парой мотоциклетных ботинок.

Сколько раз я проводила кончиком пальца по бугорку посередине его носа? Сколько ночей я тонула в этих глубоких голубых глазах? Сколько поцелуев я подарила его губам?

— Талия.

Боже, этот голос. Хриплый и глубокий. Никогда ещё мое имя не звучало так хорошо, как из уст Фостера.

— Что ты здесь делаешь?

Он изучал моё лицо.

— Ты не удивлена, что увидела меня.

— Нет, — я скрестила руки на груди, когда холод снаружи просочился сквозь мою одежду. — Я видела тебя в больнице.

Его челюсть сжалась.

— Ты видела меня.

— Что ты здесь делаешь? — повторила я. — И как ты узнал, где я живу?

Не то чтобы это было трудно выяснить. Куинси ещё не полностью перешел в современную эпоху, и местная газета всё ещё печатала ежегодный телефонный справочник наряду с размещением информации в Интернете.

— Прошло много времени, — сказал он. — Как дела?

Прошло много времени. Как дела?

— Светская беседа? Серьёзно? Твоя жена знает, что ты здесь?

Он поднял левую руку, показывая обнаженный безымянный пальц.

— Я не женат.

Когда он успел развестись? Это было проблемой, когда ты поклялась забыть кого-то. Это означало, что за последние семь лет я ни разу не позволила себе искать Фостера.

Я не заглядывала в его социальные сети и не вводила его имя в Google. Не смотрела ни одного его платного боя, а если его имя появлялось на ESPN, я либо выключала телевизор, либо выходила из комнаты. Мои братья любили брать в прокат бои UFC. Я не раз врала, что дежурю, чтобы избежать одной из их вечеринок.

— Почему ты здесь?

Рычание в моем голосе удивило нас обоих.

Боль затуманила его красивые глаза. Его горло дернулось, когда он сглотнул, затем он опустил подбородок.

Чего он ожидал? Что я раскрою свои объятия и приму его обратно в свою жизнь?

Боль в его глазах исчезла так же быстро, как и появилась. Осталась только решимость. Сосредоточенный взгляд. Стальной позвоночник. Сжатая челюсть. Такой взгляд был у Фостера на боксерском ринге, обычно перед победой.

Он сунул руку в карман джинсов и вытащил один серебряный ключ.

— Вот.

Я взяла его у него, когда он протянул его, стараясь, чтобы наши пальцы не соприкасались. Он не был моим, чтобы прикасаться к нему. Больше нет.

— Что это?

— Моё здание.

— Твоё здание, — я сузила глаза. Лучше бы он говорил о здании в Неваде.

Рука Фостера снова полезла в джинсы, на этот раз за небольшим листком бумаги. Он взял мою вторую руку и раскрыл её.

По моей руке пробежали электрические разряды. От мозолистых кончиков его пальцев по коже пробежали мурашки.

Его глаза вспыхнули, как будто он тоже почувствовал этот заряд, когда он вложил бумагу в мою ладонь, а затем отпустил меня.

— Это адрес.

При виде названия улицы моё сердце упало в пятки.

— Это в Куинси.

— Да.

— Почему у тебя здание в Куинси?

— Приходи завтра и узнаешь.

— Нет.

На этот раз он порылся в другом кармане и достал небольшой бархатный мешочек знакомого оттенка бирюзового.

— Полагаю, это поможет тебе сказать да.

— Что это? — спросила я, когда он передал его.

Фостер не ответил и не стал ждать, пока я открою мешочек. Он повернулся и прошел через моё крыльцо, пробежав несколько шагов до тротуара. Затем он обогнул капот сверкающего черного пикапа, завел двигатель и поехал вниз по кварталу.

Я успела отойти от порога, когда его задние фонари исчезли, и с лязгом закрыла дверь. С каждой секундой мешочек становился всё тяжелее.

Не открывай его.

Фостер рассчитывал на моё любопытство. Сегодня вечером он не ответил ни на один мой вопрос, оставив мне ещё больше вопросов, чем было в начале.

Не открывай.

— Ах, — я оттянула верхнюю часть мешочка и перевернула его, предмет внутри упал на мою ладонь рядом с ключом.

Кольцо. Бриллиант в два карата, изумрудной огранки, инкрустированный в золотую оправу.

Я ахнула, когда бриллиант сверкнул в свете искуственного освещения. Откуда у него это кольцо? Почему?

В другой руке я скомкала бумагу в тугой шарик, сжав его как можно сильнее.

Затем я разорвала её.

Черт бы его побрал. Я должна игнорировать его. Должна притвориться, что его не существует. Но, учитывая, что мне это не удавалось уже семь лет, я сомневалась, что смогу забыть Фостера Мэддена к утру.

2. ФОСТЕР

Звонок телефона эхом отразился от блочных стен моего нового здания. Я достал его из кармана. Джаспер.

— Привет, — ответил я.

— Привет. Просто звоню узнать, всё ли в порядке. Как прошел вчерашний день?

— Могло быть и хуже, — вчера вечером мне мог открыть дверь её мужчина. Я знал, что она не замужем, но парень сделал бы это более сложной задачей. Не невозможным, просто ещё одним вызовом. — Она не захлопнула дверь у меня перед носом.

— Ну, ты бы заслужил это.

Я усмехнулся.

— Это правда.

Джаспер был не просто моим тренером. Он был моим самым близким другом и одним из единственных людей в мире, кто знал правду о моей ситуации. О Талии. О том, почему я приехал в Монтану.

Это был бой всей моей жизни.

В бою было пять раундов. И после прошлой ночи у Талии у меня было чувство, что мне понадобятся все они, чтобы победить.

— Как спортзал? — спросил он.

— Пусто. Грязно. Не знаю, можно ли вообще назвать это место спортзалом, — мой голос эхом разнесся по промозглому помещению. — Видимо, это то, что я получаю за покупку здания без предварительного просмотра.

Снаружи здание было не более чем квадратной коробкой, выкрашенной в унылый серый цвет. На передней стене было написано СПОРТЗАЛ неприятным оранжевым цветом. На фотографиях, которые прислал мой риэлтор, буквы выглядели не так уродливо.

Было некоторое сходство с фотографиями. Но на фотографиях было изображено светлое, чистое помещение с устаревшим оборудованием. Либо они были сделаны десять лет назад, либо у него в штате был фокусник с фотошопом.

Как бы то ни было, я должен был понять, что что-то не так, когда час назад встретил его, чтобы забрать ключи от зала, а он замешкался у входной двери.

Я надеялся, что внутри будет лучше, но с каждым кругом по залу становилось только хуже.

Цементные полы были покрыты слоем пыли. На каждой потолочной плитке были видны следы воды. Большая часть краски была такого же серого цвета, как и снаружи, но оранжевая пробралась внутрь и покрыла целую стену. На каждом из зеркал высотой во всю стену в задней части зала были трещины. Из одного из окон — а может, и из всех — шел сквозняк. Печь работала на полную мощность, вентилятор шумел почти так же громко, как лопасти вертолета, и это никак не помогало унять декабрьскую прохладу.

— Насколько всё плохо? — спросил Джаспер.

— Плохо. Риэлтор отдал мне ключи и ушел. Он сказал, что у него назначена еще одна встреча, но у меня такое чувство, что он ушел раньше, чтобы я не успел ему врезать. Те фотографии, которые он прислал — полная чушь.

— Что ты собираешься делать?

Я вздохнул и провел рукой по волосам.

— Приступлю к работе. Я должен сделать это место пригодным для использования.

На данный момент у меня не было других вариантов. Мне придется пожить тут некоторое время.

Поскольку через пять дней Рождество, я сомневался, что смогу найти другое жилье до Нового года. Все места в отель были заняты — через десять минут после того, как я вошел в дверь спортзала, я позвонил в «Элоизу» и попросил продлить бронь. Но отель был забронирован на все праздники. У меня оставалось две ночи до того, как мой номер перейдет к следующему гостю. И все мотели, VRBO и Airbnb в радиусе восьмидесяти километров были заняты.