Светоносный (СИ) - "Rorshas" - Страница 57

Когда это монументальное средство передвижения наконец остановилась, открылась дверца, украшенная гербом, на котором были изображены две скрещен­ые золотые палочки, из которых вылетали по три крас­ные звезды.

Стоило двери распахнуться, как с облучка* спрыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты, развернул золотые ступеньки и тут же почтительно отпрыгнул назад. Из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зри­телям явилась ее обладательница. Она во­шла в полосу света, отражающегося из окон замка, и обнару­жилось, что у нее красивое лицо с оливковой кожей, тем­ные волоокие* глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы были собраны в низкий пучок на шее. Любопытно, ещё один смесок.

Дама была с го­ловы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы. Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Мно­гие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть ве­ликаншу. Лицо ее расплылось в улыбке. Она подошла к Директору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Дамблдор, обладая немалым ростом, лишь слегка склонился для поцелуя.

—Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!

—Дамблёдорр. Надеюсь, ви пребываете в добром зд’гавии?

Произнесла мадам Максим груд­ным голосом, в довольно ехидной манере.

— Спасибо. Я в превосходной форме.

Не менее вежливо и не менее едко ответил ей Директор.

— Мои ученики.

Произнесла мадам Максим небрежно махнув рукой. И большая часть здесь присутствующих, чьё внимание было приковано к мадам Мак­сим, только теперь заметили вышедших из кареты подростков лет пятнадцати-шестнадцати. Среди них сильно выделялись две девушки. Одна была заметно старше остальных, а другая нечеловечески красива. Вторая, скорее всего Флер Делакур, но кто же первая?

Всего на турнир прибыло десятка пол­тора французских участников, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Вдруг, я почувствовал как рядом со мной кто-то творит заклинание. Оглянувшись, я увидел как Джеймс, видно поддавшись жалости, начал создавать согревающие чары, дабы помочь нашим гостям. Однако, я не дал ему этого сделать, а на вопросительный взгляд Джеймса тихо ответил:

— Я понимаю, тобой движет благородство, однако сейчас оно излишне. Никто не оценит твой жест, напротив, это будет расцениваться как жесточайшее нарушение всех гласных и негласных правил. Сам посуди, как бы ты отреагировал, если бы на тебя попытались воздействовать каким либо заклинанием, суть которого тебе неизвестна?

Увидев в глазах своего подопечного понимание я продолжил:

— Вот то-то и оно. Подобное строго запрещено, особенно на официальных встречах, так как подобный жест может быть воспринят как акт агрессии или оскорбление. Да и просто не приветствуется подобное, особенно среди незнакомых тебе людей.

Пока я объяснял Джеймсу нюансы этикета Магического мира, Директор и Директриса продолжили свой разговор:

— Ка’г-ка’гов уже приехал?

— С минуты на минуту ждём. Вы его будете здесь приветствовать или пойдете сразу в замок?

— Лучше пойдем в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони…

— Наш преподаватель ухода за магическими суще­ствами сочтёт за счастье о них позаботиться. Он вот-вот вернётся, только уладит небольшое недоразумение. Его… э-э… подопечные требуют повышенного внимания.

— Моим коням нужен сильный конюший. Они ошшень к’гепкие.

— Уж поверьте, кому-кому, а Хагриду эта работенка по плечу.

—Ошшень хо’гошо! Пе'гедайте, пожалуйста, мсье 'Агриду что пьют мои кони только ячменный виски.

—Непременно передам.

На этом их разговор завершился и мадам Максим, величаво махнув своим ученикам, последовала в замок, а мы продолжили своё ожидание.

Холод начал пробирать до костей, и многие из учеников уже изъявили желание вернуться в замок. Кто-то поглядывал на небо. Тишину нарушали только фырканье и стук под­ков золотых коней мадам Максим.

— Слышите?

Воскликнул кто-то в толпе. Откуда-то из темноты донесся престранный звук — погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлю­паньем, как если бы гигантский пылесос двигался по реч­ному руслу

— Озеро! Гляньте на озеро.

Стоя на возвышении у замка, все присутствующие отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завих­рения, затем огромные пузыри, глинистый берег захле­стнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто прямо в центре озера, в мгновение ока, образовался водоворот. Из самого его центра медленно поднималась мачта. Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный ске­летоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тус­клые огни иллюминаторов походили на светящиеся гла­за призрака. С оглушительным всплеском корабль нако­нец весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, за­скользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап. С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Но вот, спустя пару минут, они вошли в падающий из окон замка свет. Чело­век, шедший первым, был одет в дорогие меха — гладкие, блестящие, серебристые, под стать его волосам.

— Дамблдор!

Радостно воскликнул он, поднимаясь по склону.

— Как поживаете, любезный друг?

— Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

Голос у Каркарова был бархатный, с льстивой ноткой. Вы­сокий, худой, как и Дамблдор, но седина короткая, а коз­линая бородка с завитком на конце едва скрывает без­вольный подбородок Подойдя к Дамблдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул.

— Старый добрый Хогвартс. Как хорошо снова быть здесь… Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамблдор? Виктор немно­го простыл…

Каркаров поманил одного из учеников, тот подошел. Крупный, с горбинкой нос, густые черные брови… Несколько человек рядом со мной дернулись и стали о чем-то яростно перешептываться. Хм, а это, судя по всему, Виктор Крам, что ж, все действующие лица собрались, начнём же представление.

Хогвартцы ровным строем поднимались вслед за го­стями по каменным ступеням. Отовсюду слышались восторженные возгласы. В холле я заметил паренька, который прыгал на цыпоч­ках, чтобы мельком узреть затылок Крама, а шестикурсницы лихорадочно шарили в складках мантий и удрученно приговаривали:

— Не может быть! У меня нет с собой ни одного пера! Что же делать? Может, он подпишет шляпу губной помадой?

Магия, если с появлением Крама, эти настырные девицы переключают своё внимание на него, то мне нужно будет его как-нибудь отблагодарить.

Когда все ученики подошли к своим столам, начали рассаживаться и гости. Ученики и ученицы Шармбато­на уже сидели за столом Когтеврана, мрачно озираясь по сторонам. Головы у троих были все ещё замотаны теп­лыми шарфами. Дурмстранговцы сняв свои лохматые шубы, сели за стол Слизерина и с любопыт­ством разглядывали темный потолок, усеянный звезда­ми. Некоторые, не скрывая восхищения, вертели в руках золотые тарелки и кубки. Завхоз Филч, надевший в честь праздника старый, потертый фрак, добавил к профессорскому столу ещё пять кресел — два слева и три справа от Дамблдора.

Наконец все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали про­фессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим, в сопровождении той самой молодой девушки, что я приметил в самом начале. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но по­допечные мадам Максим невозмутимо оставались на но­гах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамблдора, стоявшего за столом в ожидании ти­шины.

— Добрый вечер, леди, джентльмены, привидения, а главное, наши гости. С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка!