Лара. Пленница болот (СИ) - Ламар Ноэль - Страница 17

В груди моей что-то взбунтовалось!

Я хочу жить! Я хочу жить!

Яростно зарычав, срываясь на сип, вскинула руки и вцепилась в морду гадине.

Не знаю, как это вышло, но меня будто током шибануло! И вместе со мной эту тварь: по моим рукам замерцали-забегали, как искорки, огни. Из ладоней вдруг полыхнули мелкие ветвистые бело-голубые… молнии! Которые насквозь прошили монстра. Того мигом откинуло от меня на пару метров.

Оно было мертво.

Ошарашенная, обернулась к Грише: рядом с ним скорчилась горящая тварь, но его факел валялся в стороне, потухший.

Визг усилился. Обернувшись, заметила, как к маме несётся ещё одно чулище. Кинулась к ней, не чуя под собой ног, но меня опередил папа. Он вдруг поймал прыгнувшую ему на грудь верещащую тварь и натуральным образом разорвал её голыми руками, и кинул останки во вновь разгорающийся костёр. Кто-то успел полить дрова бензином.

Инженер палил в разные стороны, по поляне, корчась в предсмертных судорогах, лежали пятеро монстров.

Оставшиеся отступили, скрывшись в ночи. Их крики звучали всё дальше от нас. Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Огонь набирал свою силу, даря тепло и защиту.

— Что это было? — ошарашенно выдохнула я, обернувшись к остальным.

Мы растерянно оглядывали друг друга. Отец смотрел на свои руки, не понимая, как он смог одним движением разорвать тварь? Гриша тушил опалённые рукава куртки.

— Вы видели, — заговорил парень возбуждённо, — огни из ладоней, как дали по тварям!

Люба и Мария испуганно смотрели на нас. Не понимая, что происходит.

— Меня укусил монстр, — к нам вышел Фёдор, сжимая запястье. Первой в себя пришла мама.

— Дайте, я осмотрю, их слюна опасна.

Она взяла кружку воды, полила на руку. Ничего не понимая, провела ладонью по коже. Вытащила какой-то осколок.

— Это зуб! Монстр сломал о вас клыки, — удивлённо воскликнула она, разглядывая запястье, там, где должна была зиять рана, — как это получилось?

— Сам не знаю. Тварь кинулась, и я машинально выставил руку, — Фёдор разглядывал свою кожу.

Всхлипнула Зоя, приютившая сирот, у которых погибли родители:

— Мальчонку-то, того… Утащили, — утирала она слёзы рукавом.

— Мы не успели, — понурился папа.

— Остальные все целы? — подошёл к детям дед Михей.

— Да, — раздались их испуганные голоса.

— Вани нет, — вскинулась Люба, — сиротки, Светиного сына.

Детей с нами было немало, за всеми не углядишь. Мы и не успели ещё познакомиться с ними поближе. Одиннадцать сорванцов сновали туда-сюда. Ночью мы спали отдельно от них.

— Как выглядел мальчик? — подошёл отец.

— Ну как, — всплеснула Люба руками, — светленький, худенький, кареглазый. Шёл рядом со мной. И всю ночь поблизости был. Как не заметили, что он пропал?

Женщина расплакалась, к ней подошла Мария успокаивая.

— Обыщите поляну, может, от страха куда забился? — старик взял факел и первым начал осматривать под деревьями и за кустами. Остальные последовали его примеру. Мальчика звали, обыскивая небольшой пятачок. Только всё без толку.

— Гляньте, вот здесь, — подозвал нас дед Михей.

На земле виднелись два следа от маленьких сапожек, точно мальчугана волокли за руки, а он упирался, скользя по земле.

— Сдаётся мне, твари бы в зубах его унесли, — старик присел на корточки.

— Что ты хочешь сказать? — Тихо спросил дядя Лёша.

— Вытолкнули мальчонку, когда костёр гаснуть начал, — дед покачал головой.

— Надо узнать, кто это сделал. Иначе мы рискуем вообще не добраться до людей. Убийца нас по одному перебьёт, — папа понизил голос, чтобы не слышали остальные, — ведь он действует по плану. Своему, извращённому, но всё-таки плану.

— Это как? — Придвинулся ближе старик.

— Убирает тех, кто замедляет наше передвижение. Сами подумайте, бабушка, которую надо было тащить. И двое ребят, не осиливших вчерашний переход.

— Выходит, следить придётся почти за всеми, — почесал затылок дядя Лёша.

— Нет. Мы поступим проще, — ответил папа.

— Как это?

— Пусть дети приглядывают за всеми. Попросим их. Малышню никто не замечает, а вот они видят всё и всех. Поверьте моему опыту, — отец оглянулся, — только надо как-то аккуратно им это подать. Не напугать.

— Я сам с женщинами потолкую, — сказал дед Михей.

— Только без Натальи, жены Фёдора, — добавил дядя Лёша.

— Чего так? — Спросил старик.

— Алексей прав, — кивнул отец, — она мужа своего в любом деле прикроет. Не стоит ей знать ничего.

— Так и сделаем, — согласился дед, — не ровён час и меня посчитает за старую развалину.

Мы вернулись к остальным. Женщины немного поутихли, старались не напугать остальных детей. Успокаивали оставшихся из семьи Веретённиковых, мальчика десяти и девочки двенадцати лет. Она беззвучно плакала, сетуя, что не уследила за братьями.

— Ну что ты, милая, — мама накапала ей успокоительного, — никто ни в чём не виноват, вот, выпей. Это лекарство. Станет полегче.

Девочка взяла стакан, дробно стуча об него зубами, выпила микстуру.

Мама отошла убрать капли в сумку:

— Это ж надо, родителей и двух братьев потерять.

— Оленька, — подошёл дед Михей, — отзови Наталью, мне бы с бабоньками один на один потолковать. Лара потом тебе всё объяснит.

— Хорошо, — мама удивилась, но просьбу выполнила, заняв жену Фёдора каким-то пустячным делом.

Я грелась возле костра, но не чувствовала исходящего от него жара. В душе была ледяная пустыня. Мы так ничтожны перед этими тварями. Загаси огонь и всё. Можно брать тёпленькими.

Рядом присел Гриша:

— Выходит, мы теперь супергерои? — Он всё разглядывал свои руки.

— Не знаю. Всё так быстро получилось. Я даже не успела ничего толком понять. Что, если это гроза как-то спровоцировала?

— Ага, — усмехнулся парень, — через тебя молнию пропустила, а отца твоего силачом вмиг сделала. Не-е-е-ет, тут другое. Ну-ка, — он выставил ладони вперёд, скривился от натуги. Ничего не происходило.

— Способности, если это действительно они, могли быть вызваны страхом.

— Так, меня сейчас мало чем напугаешь, — пожал плечами Гриша.

— Вон! — вскрикнула я, — твари подбираются.

Гриша обернулся к болоту, машинально вздёрнул руки, из ладоней вылетели две огненные вспышки.

— Получилось! — хлопнула удивлённого парня по плечу.

— Ты это, — нахмурился он, — не шути так больше. Если в своих попаду?

— В болотах ночью свои не шастают. Способности и впрямь от страха срабатывают. Проаерено, — я улыбнулась Грише.

Парень, хоть и злился ещё, тоже расплылся в довольной ухмылке:

— Теперь и мы на что-то сгодимся, будем защищать людей от тварей, — он даже приосанился.

— Ага, Бэтмен и Робин, — толкнула я его в плечо.

— Отца своего видела? Как он, тварь эту?

— Фёдор тоже отличился, монстр об него зубы сломал. Интересно, у кого-то также есть способности? Или только у нас?

Гриша обернулся:

— Пошли и спросим.

Мы отправились к остальным. Но на наши вопросы все только пожимали плечами.

— Как же так получилось, — почесал затылок Трофим, — ведь не бывает взаправду подобного.

— А монстры бывают? — Повернулся к нему Гриша.

— Так, а я о чём? — не унимался мужчина, — где же это мы?

На поляне воцарилась тишина. Трофим спросил о то, в чём все боялись признаться сами себе. Где мы? Почему за столько дней не встретили ни единой живой души? Нет дорог, нет людей, нет животных. Птицы и те не пели в лесу. За эти дни я не видела даже лягушек, которых вроде должно хватать в такой местности.

И только полуночных тварей с каждым днём становилось всё больше.

А ещё эти странные способности. Почему они проявились не у всех? У меня, Гриши, папы и Фёдора. С чем это связано?

— Гадай, не гадай, — прервал затянувшееся молчание дед Михей, — всё одно. Надо идти. Уже светает.