Хамелеон 2 (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 18

— А к какому типу личности, из числа выше перечисленных, вы отнесете себя самого? — очень так неприятно «хозяин и вождь» поймал Геркана, озвучив столь непростой вопрос именно в подобной форме. Поставив, так сказать, рамки.

— Ближе всего я, наверное, стою к идейно-меркантильному типу личности. Ведь я, как искренне желаю дать Красной Армии великолепные боевые машины, так и не отказываюсь от тех лицензионных отчислений, что выплачивают мне автомобильные заводы за применение моего изобретения. И с удовольствием трачу получаемые средства на жену с сыном, да прочую родню. Пусть по долгу службы я не могу быть рядом с ними каждый день, но зато уверен, что они ни в чем нуждаться не будут. — Врать в этом вопросе Сталину он не решился, совершенно правдиво ответив на поставленный вопрос. Разве что специально сделал в самом конце пояснения ударение на семью. Ведь насколько сидящий перед ним человек был скромен в личном обыденном быту — ни ежедневных застолий, ни шкафов ломящихся от шмотья он себе совершенно не позволял, настолько же заботливым он желал быть для своих детей и разумно щедрым для окружения. Отчего именно такую трактовку вполне мог принять.

— Вам недостает получаемого оклада? — вопрос был отнюдь не праздный. Если уж командиру танкового батальона не хватало на прожитьё полагающегося ему денежного довольствия, то, что уже тогда можно было говорить о менее высокопоставленных краскомах? А армия могла быть для секретаря ЦК, как надежнейшей опорой, так и смахивающим с его плеч голову мечом. Недаром в плане продовольственных пайков военных старались не то, что не обижать, а всячески умасливать. Естественно, на фоне существующих ограничений для прочих жителей СССР.

— Скажу так, товарищ Сталин. Порой ряд продуктов или иных товаров можно достать только на рынке. А цены там кусаются. Сильно кусаются! Особенно это касается запчастей и расходных материалов для автомобиля. Ну и ежегодный налог на личное транспортное средство весьма немалый. Без своего же старенького фордика я, как без рук. Мне ведь постоянно приходится ездить между Наро-Фоминском и Москвой. Плюс по Москве немало кататься между многими заводами и конструкторскими бюро, чтобы иметь информацию, с чем можно работать, как создателю боевых машин. Пешком такие расстояния никак не осилить. А разъезжать на такси — никаких денег не хватит. Таксомоторы доступны и удобны лишь на коротких расстояниях. Мне же каждую неделю необходимо наматывать сотни километров пути, — только и смог что высказать в своё оправдание краском.

— Вам же полагается служебный автомобиль. И зачем вам часто наведываться в Москву? — вполне резонно поинтересовался жизнью своего возможного ставленника Иосиф Виссарионович. Больно уж его слова расходились с представлениями главы государства об оной.

— Полагается. Я им и пользуюсь в служебных целях, — не стал отрицать очевидного Геркан. — В личных же разъездах эксплуатирую собственный, давным-давно выигранный в лотерею, — на всякий пожарный уточнил он источник обретения машины. — А в столицу я езжу по воскресеньям, чтобы повидаться с семьей. Увы, но в Наро-Фоминске с превеликим трудом можно снять лишь угол за печкой. В прямом смысле этого слова — отгороженный занавеской угол с койко-местом. Что для семьи с новорожденным ребенком — маловато. В военном же городке пока не хватает жилья даже для старожилов полка и дивизии. Многие командиры вынуждены спасть в здании штаба. Кто в своем рабочем кабинете, кто еще где. Потому моя семья осталась здесь — в прежней квартире.

— И много по времени занимает дорога? — поспешил уйти от темы неустроенности быта Сталин, поскольку и так прекрасно знал, что в этом плане беда творилась по всей стране, не смотря на прикладываемые усилия. Городское население начало расти, как на дрожжах, а вот со строительством новых домов дела обстояли откровенно грустно.

— Всё зависит от времени года, — в который уже раз за эту длинную ночь пожал плечами комбат. — Зимой да весной и за шесть часов не доберешься. При этом застрянешь раз дцать в пути. Даже на внедорожнике. Сейчас же, когда основная грязь подсохла, примерно за три часа в одну сторону вполне возможно доехать.

— А на танке? — улыбнулся, вроде как говоря это в шутку, секретарь ЦК. На самом же деле имея очень определенный интерес. Всё же в самом плохом случае ему пришлось бы рассчитывать на помощь танков из батальона именно сидящего перед ним человека.

— Если одним взводом, то, пожалуй, за те же три часа получится домчать, — прикинул Александр, что 70 километров Т-24 вполне способны преодолеть за такое время. Естественно, без учета возможных поломок в пути. — Но если выдвигаться целым батальоном — пять или шесть часов уйдут точно. Быстрее столь солидная колонна никак не сможет передвигаться, сохраняя должный порядок. Плюс еще часов шесть уйдет на подготовку к выходу исправных танков. Масло с водой подогреть и залить в моторы, баки наполнить, получить и погрузить боеприпасы, убрав при этом отовсюду консервационную смазку. Ну да, — кивнул он головой скорее самому себе, нежели слушателю, — на всё про всё часов двенадцать уйдет. Никак не меньше. И это без учета вспомогательных частей. Тем капушам и суток не хватит, чтобы собраться да выдвинуться вслед за боевой техникой.Полагается действовать, конечно, быстрее. Но даже у нас, в 1-ом полку, жуткий некомплект специализированных бензо- и маслозаправщиков. Ремонтные подразделения, которые вполне способны помочь при подготовке выхода батальона, также совершенно некомплектны, что в плане техники, что в плане специалистов. Нет их попросту. Физически нет, — пояснил Александр в ответ на требовательный взгляд Сталина. — Вы же сами видели, сколько выпускников военных академий присутствовало на прошедшем ужине. А ведь это были все — и летчики, и пехотинцы, и артиллеристы, и кавалеристы, и медики, и химики, и наш брат танкист. И кого там только не было! В общем все! Едва чуть больше тысячи человек набралось! Из них танкистов — менее полусотни, включая тех, кто повышал свою квалификацию. А специалистов-эксплуатационщиков с ремонтниками и десяти человек не было. То есть годовой выпуск едва смог покрыть собой потребность в командном составе одного танкового батальона. На два такого количества людей уж точно не хватит. Да и доучивать две трети таких выпускников придется уже на месте. Я у себя, к примеру, одного командира роты и пятерых командиров взводов пока отстранил от командования, поскольку их знания совершенно не соответствуют занимаемым должностям. И это в нашей 1-ой дивизии! Можно сказать — лучшей в РККА танковой части! Что же тогда творится в прочих полках? При этом краскомы еще и увольняются из армии. В общем, ситуация с обученными кадрами не скажу, что прямо печальная, однако же напряженная, — вывалил он на голову задумчиво посасывающего потухшую трубку собеседника еще одну проблему. На сей раз, для разнообразия, не имеющую под собой техническую подоплеку.

— И каковы ваши предложения? — опомнившись, поинтересовался несколько ушедший в себя Сталин. При этом он принялся сосредоточенно выбивать на столешницу прогоревший табак, якобы уделяя всё своё внимание именно этому процессу, и вовсе не смотря в сторону рассказчика.

— Да хотя бы доводить до установленного в академиях максимума группы учащихся. Сейчас на факультетах хорошо если половина или даже треть положенных мест заняты абитуриентами. По сути, преподаватели работают чуть ли не впустую. В моей вечерней учебной группе командного факультета, к примеру, было всего два десятка человек, вместо положенных пятидесяти. И на дневном имелась схожая ситуация. А на промышленном факультете и десяти слушателей не набиралось при таком же максимальном лимите. Вон как у нас сейчас идет семимильными шагами моторизация армии! Глаз радуется от обилия автомобилей! Вот только новых молодых военных специалистов, способных стать командирами автомобильных рот и батальонов, насколько мне известно, в ближайшие два года нам ждать не следует. У них первый выпуск намечен только через 2 года. Аж 23 человека придут в армию! На целую одну дивизию хватит!