Упс. 33 несчастья (СИ) - Абалова Татьяна - Страница 46

Мы провалялись в кровати чуть ли не до обеда.

– Прости, но мне пора бежать, – сказал Труэль, вылезая из ванны, которую мы принимали вместе. – Я не могу пропустить практику старшекурсников на кладбище. Вчера специально для них закопали дюжину мертвецов.

– Будут поднимать? – я полулежала в прохладной воде и смотрела, как Труэль вытирается. Песня. Он такой красивый.

– Придется. Иначе не получат зачет, – эльф обмотал бедра полотенцем и подхватил с пола свой халат.

Жаль, что мы не можем наплевать на свои обязанности и запереться дома на месяц.

– Кстати, а где покоится ведьма Рахиля? – я давно хотела спросить, но все никак не было случая поговорить о покойниках. Наверняка на ее могиле нет имени, раз придумали легенду, что она «вышла на пенсию» и вяжет носочки-шарфики дома.

– Еще не покоится. Мы ее держим в стазисе. Если будем судить пересмешника, она нам понадобится как свидетель, – помахав на прощание зажатым в кулаке халатом, Труэль удалился.

А я улыбнулась. Нормальные у нас разговоры после ночи любви, да? О мертвецах и пересмешнике. Неужели так будет всегда? Я ему о стреле в заднице студента, а он о проблеме с умершим, которого не смогли поднять некроманты.

– Черт! – вспомнив о некромантах, я вспомнила о Шадди, которая ждет не дождется, чтобы поделиться сплетнями из дворца. Я пробкой вылетела из воды.

Третья пара вот-вот должна была закончиться. Я выбежала из дома чуть ли не следом за Труэлем. Могла бы пораньше, если бы владела простейшими бытовыми заклинаниями. Все же стоило пойти в будущие жены хотя бы на год. Научилась бы быстро сушить волосы. А так собрала влажными в пучок, оделась и понеслась.

Я дождалась однокурсников и Шадди в столовой.

– Ты почему не была на гадознании? – Фейр сел между мной и подругой, разбив нашу парочку и не дав пошептаться. – Хотела ведь о пересмешниках побольше узнать. Сегодня как раз леди Бавалон о них рассказывала. Ох и мерзкие же твари!

Я застонала.

– Она специально, да? Улучила момент, когда меня не будет? Дай конспект, а?

– Возьми, но ты ничего не поймешь. Почерк плохой, – повозившись с замком сумки, Фейр хлопнул на стол толстую тетрадь.

Она у него была одна для всего. С одной стороны тетради он писал гадознание, с другой – законопорядок, а в центре шли основы магии. Я полистала страницы и убедилась, что почерк практически нечитаемый, впрочем, как у всех лекарей.

– Можно я возьму до завтра?

– Бери, – Фейр пожал плечами. – Все равно я буду отсыпаться. Чуть ли не до утра в карты резались. Проигрался в пух. Ой, больно!

Некромантка зло стукнула друга по плечу и до конца обеда дулась на него. Фейр не в первый раз давал обещание не увлекаться азартными играми, но опять и опять нарушал его. По-хорошему, его следовало бы отвести к лорду Осифиру. Декан быстро промыл бы ему мозги. У него есть на вооружении действенные магические приемчики. Но после такой процедуры «выздоравливающий больной» неделю лежал бы пластом и мучился головными болями. Зато от зависимости не осталось бы и следа.

Я видела, что Шадди не в настроении, но все равно прицепилась к ней, как только некромантка отодвинула тарелку.

– Ты сейчас куда? Успеем поговорить?

– Я на кладбище. Там наши мертвецов поднимают. Хочу поприсутствовать. Первокурсникам еще нескоро разрешат работать с ожившей плотью, – она не смотрела на меня. Кусала губы.

– Я с тобой, – я подхватила ее под руку.

Даже если Шадди не развеется после увлекательного зрелища и отложит разговор на потом, я смогу сбегать к смотрителю стрельбища и поинтересоваться болотом. Кладбище находилось от испытательных арен в двух шагах. Мне даже казалось, что его специально расположили сразу за оградой стрельбища, чтобы тут же хоронить неудачников, подставившихся под магический заряд.

Кладбище было видно издалека – над ним всегда нависала черная туча и носилась стая беспокойных ворон. Иногда простреливала молния и лениво рокотал гром, но чаще раздражающе капало. Вроде и не сильно лило, но капли противно попадали за воротник и били по темечку. Из-за чего приходилось вооружаться зонтами, обязательно черными, которые выдавал на входе смотритель. Все это сопровождалось его зловещей улыбкой и пожеланием не свернуть шею, оступившись в могилу.

Мы взяли один зонт на двоих и прошли на смотровые места – скамейки по периметру кладбища. Я огляделась. Двенадцать студентов-некромантов стояли кучкой перед стройной геометрией двенадцати могил. Квадрат три на четыре выделялся свежевскопанной землей и отсутствием растительности и погребальных венков. С противоположной стороны застыли декан факультета некромантии и два преподавателя. Один из них был мне знаком. Мастер Палори вел у нас основы некромантии. Это он привез в аудиторию труп ведьмы Рахили и не знал, что делать, когда она указала на меня.

Чуть позже к троице присоединился лекарь душ лорд Бавалон. Если Труэль, демон Палори и второй преподаватель позволяли дождю и ветру трепать свои длинные вихры и полы сюртуков, то лорд Бавалон явился с зонтом и морщился от каждой капли, попавшей на его начищенные до блеска туфли. Гладко уложенные волосы, жестко застегнутый под подбородком воротник и сидящие без единой морщинки сюртук и брюки делали Эхари похожим на изваяние.

Единственный раз, когда он показал, что не является памятником самому себе – когда встретился со мной взглядом. Я почувствовала безотчетный ужас. Словно на меня воззрился не человек, а ядовитая змея.

– А чего ты хочешь? – пожала плечами Шадди, когда я поделилась с ней впечатлением. – Бавалоны произошли от змей.

Я не могла не вспомнить, что произошла от обезьян, и как над этим смеялся Труэль.

«Люблю его. Смотрю и не могу насмотреться», – я не удержала улыбку, хотя обстановка на кладбище не располагала к веселью.

– А зачем Эхари здесь?

Шадди вздохнула. Я мешала ей предаваться меланхолии.

– Некроманты вкладывают столько сил в подъем мертвецов, что порой не выдерживают. И тогда им срочно нужна помощь мозгоправа. Его присутствие на кладбище обязательно.

– Скажи, не томи, что ты разведала про его мать? – я взяла Шадди за руку и сделала просящие глаза.

– Ну, хорошо, – она оценила мой красноречивый взгляд. – Но смотри, если отец узнает, что я выдала эту тайну, то он перестанет со мной разговаривать. Из всей семьи он единственный, кто со мной еще общается. Мама после моих финтов с некромантским факультетом и заведением любовника делает вид, что меня не существует.

– Я понимаю, чем ты рискуешь, – быстро заверила я. – Но если ты своим откровением поможешь найти убийцу ведьмы Рахили и натолкнешь на след, кто проклял принца, то будешь сполна вознаграждена. Король поименно отблагодарит всех, кто помог ему спасти сына. Мама будет тобой гордиться.

– Думаешь, это работа семейки Бавалон? – Шадди перешла на шепот. Она посмотрела на скрывающегося под зонтом Эхари.

– Все ниточки ведут к ним.

– Но зачем им? У них и так все есть. И имя, и власть.

– Твои сведения как раз помогут понять, чего им не хватало.

– Клянись, что никому, кроме лорда Труэля, не выдашь то, о чем сейчас услышишь.

– Клянусь эльфийской мамой, – не моргнув глазом, ответила я.

Шадди недоверчиво на меня покосилась, но продолжила:

– У леди Бавалон была интрижка с королем, когда они учились в УПС. Он тогда еще не был женат. Только собирался делать предложение будущей жене.

– Думаешь, Эхари его старший сын?! – я аж подпрыгнула.

– Тише ты. Если все так, как утверждает леди Бавалон, то он королевский бастард. Причем непризнанный бастард. Король уверен, что никогда не спал с его матерью.

Я укусила собственный кулак, чтобы не закричать. Как же все это было похоже на «интрижку» Баэля с моей подругой! Эльф тоже с самого начала заявлял, что не спал с Руэллинн, но ему никто не верил. Истрия повторяется?

– Если Бавалон считает себя сыном короля, то становится понятно, почему он невзлюбил собственного брата, – прошептала я, когда шок от услышанного прошел. – Ялду досталось то, чем мог владеть Эхари, если бы он был признан как старший сын и наследник.