Развод. Нас не вернуть (СИ) - Росси Эмилия - Страница 4

– Понятно-понятно. Смотри, как бы студентика не завела. А то знаю я вас, времена какие нынче, и не стыдно почти старухам с молодыми встречаться.

Я стиснула зубы, чтобы не нагрубить пожилой женщине. У нее не язык, а помело сплошное. Мелет попусту что ни попадя.

– Вашими молитвами, Галина Санна.

А вот маминому самообладанию я могла лишь позавидовать.

– А ты чавой без мужа да без дитя приехала, Аська? Заплаканная? Ух и страхолюдка ты стала. Еще и с чемоданом? А? Неужто выгнал тебя богатей твой? Прально говорят, из грязи в князи – сказочка для нищих. Мы им не ровня. А дочка где твоя? Неужто тебя родительских прав лишили? Гуляла, да? Ты девка непутевая, зря ты это.

Я потеряла дар речи от той наглости и бесцеремонности, с которой она говорила с нами.

– Ты на меня так не смотри. Я правду-матку всю жизнь рублю, зато за спиной ни-ни.

Это было вранье. Она главная сплетница на районе. Мама с силой сжала мою кисть, и я промолчала, сдерживая готовые вырваться из уст оскорбления.

Когда лифт приехал на пятый, мы с мамой поскорее вышли из кабины и направились к ее двери. Вот только последние слова соседки заставили меня оцепенеть.

– А муж не к той брюнетке ушел? А я тебе говорила, Алевтина, что не коллега ему эта вертихвостка. А ты не может быть, не может быть.

Я посмотрела на родительницу, которая судорожно втыкала ключ в замочную скважину.

– Что? Ты всё знала, мама?

В последний момент перед тем, как закрыть входную дверь, я увидела заинтересованное лицо Галины. Она и не пыталась скрыть, как же ей хотелось услышать наш дальнейший разговор и все грязные подробности моего унижения. Соседка оставила после себя жгучее послевкусие, от которого было тошно. Противная женщина, не видеть бы ее больше никогда. Вот только она будет не единственной, кто будет смотреть на меня свысока. Мама не афишировала никогда, кем был ее муж, чтобы влиться в местное общество и не стать объектом злобы. Таких, как Галина, почему-то возбуждал сам факт падения другого человека. Им будто доставляло удовольствие видеть чужие горести и неудачи.

– Не обращай на нее внимания, Ася. Она пожилая женщина, сплетни – ее единственная радость. Ни дети, ни внуки не навещают.

Мама всегда была мудрой и понимающей женщиной, чего я не могла сказать о себе. В этот момент во мне клокотала ярость, но я постаралась успокоиться, чтобы не доставлять неудобств маме. Она была у меня слишком чувствительной.

Мама поставила чайник на плиту и стала всячески суетиться, доставая варенье и печенье из шкафа. Мы молчали. Я ждала, когда она присядет, а сама она, видимо, начинать неприятный разговор боялась.

Я смотрела по сторонам, и обида всё больше подкатывала к моему горлу. Вокруг ободранные обои, даже дырки в стенах, полы вздутые, на потолке плесень. У мамы сейчас нет денег даже на маленький ремонт. Ещё хуже я себя чувствовала от того, что и я ей помочь не могу сейчас абсолютно ничем. Кому я могу помочь, когда мне самой нужна помощь, и немалая? Глаза намокли, и слезы тихим сапом покатились по моим и без того опухшим щекам. Как же горько, что папы рядом нет. Он никогда не дал бы нас в обиду. Не позволил жить в нищете. Не дал бы Артему позорить меня и унижать. Он был человек, с которым считались, которого уважали.

Когда мама села за маленький обшарпанный столик на маленькой кухне, не видавшей ремонта с советских времен, я собралась с силами и решила выяснить всё с самого начала.

– Мам, что имела в виду Галина? Вы с ней видели Артема в компании с Кариной еще полгода назад? Почему ты не сказала мне?

– С Кариной? – мама озадачилась, но в ее глазах я вдруг увидела сочувствие. Она всё сразу поняла. – Ты прости меня, Ась, если бы я знала, что это не просто коллега, то обязательно бы сказала тебе. Просто Артем сказал, что это его сотрудница, с которой они ведут какой-то проект, и они вместе ходили на переговоры, вот я и не стала беспокоить тебя по пустякам. Мы тогда с Галиной в центре встретились, она потом увязалась со мной, всё твердила, что это явно любовница, но Артем был так убедителен, что я не усомнилась в его словах. Ты прости меня, если бы я знала… – недолгая пауза. – Скажи мне… Он тебе изменил? Поэтому ты собрала чемодан и ко мне приехала? А как же Лизонька?

Я сглотнула и стыдливо отвела взгляд. Сделала глоток горячего чая с молоком, который так делать умела только мама. Это был вкус детства, но прямо сейчас он не доставлял мне того удовольствия, что раньше. Слишком я была расстроена и обеспокоена будущим.

– Это не твоя вина, мам, не смей думать, что это бы как-то повлияло на гнусный поступок Артема. Если уж он даже в глаза тебе врал и просил не говорить мне, то он совсем пропащий человек. Боже…

Я всхлипнула, прикрывая ладонями лицо, не хотела, чтобы мама была свидетелем моей боли, но мне было так плохо, что я уже не контролировала свой слезопоток.

– Не плачь, Ася, скажи лучше, что случилось? Почему ты одна, без Лизы? Как ты узнала про измену? Надеюсь, он хотя бы покаялся?

– Покаялся? – с горечью усмехнулась я и стиснула ладони в кулаки. – Хуже, мам, у него нет для этого совести, чтобы хотя бы извиниться. Ты представляешь, я вернулась домой с дочкой, а там она. Карина, его любовница. Оказывается, свекровь уже давно всё знает, они с Кариной обсуждали, что Артему следует со мной развестись. Артем увидел меня и выгнал из дома. Мои вещи уже были собраны и их выкинули за ворота. Мне даже в дом зайти не дали, выкинули, как дворовую шавку, будто не я была его женой последние шесть лет.

– Отец был прав. Они все гнусная семейка, – покачала головой мама, голос ее звучал глухо и убито. – А Лиза? Неужели они отобрали ее? Ты мать! Лиза должна остаться с нами, раз вы разводитесь с Артемом. Ничего, в тесноте да не в обиде, будем жить в моей однушке. И тебе всяко полегче, и мне в радость.

– Мам, – расплакалась я сильнее, и только спустя несколько минут смогла нормально изъясняться. – Артем не отдал мне Лизу. Сказал, если она его дочь, то он все силы приложит, чтобы опека осталась за ним.

– Что значит, если она его дочь? Неужели он…

– Он думает, что Лизу я нагуляла. Свекровь, видимо, его накрутила. Или Карина в уши напела.

– Боже мой, Ась! Как он мог только подумать, что ты могла ему изменять! Ты ведь приличная девочка, это на нем не было где клейма ставить, оттого отец в свое время и был недоволен, что его цветочек за такого бабника замуж выйдет. Господи… Ты ведь днями и ночами бытом занималась, его семью обслуживала, к нам в гости от силы раз в месяц на пару часов приезжала, а он еще смеет сомневаться, что ты ему верна была? Правильно говорил Игорь, что доверять этому Артему и всей его семье нельзя. Они же нас за шесть лет, что вы в браке, не позвали ни разу в гости. А когда мы звали их, то они отказывались, ссылаясь на занятость. А как подряды брать у нас, так Артем бежал быстрее всех впереди паровоза! Был бы Игорь жив…

Мамины слова про отца попали в точку, и я начала рыдать с большей силой. Словно с языка сняла то, что я и хотела сказать. Она подсела ближе ко мне и обняла, выказывая моральную поддержку, которой мне сейчас так не хватало.

– Всё будет хорошо, Ася, я не дам тебя в обиду. Нужно всё тщательно обдумать, нельзя поддаваться истерии или панике. Этим делу не помочь. Давай попьем сейчас чай с тобой и всё обсудим. Пусть я и разорена, но связи у меня ещё остались. Сделаю пару звонков и разузнаю, кто сможет нам помочь.

Мама вдохновляюще произнесла последние слова, и мне показалось, что у нее уже есть план в голове, как исправлять ситуацию.

Материнское сердце разрывало изнутри, но она старалась этого не показывать. Всю жизнь она была сильной женщиной и оставалась таковой по сей день.

Мы снова сели напротив друг друга и стали пить чай. Мама начала обзванивать всех знакомых отца и нашей семьи, с кем они с отцом работали вместе или кому помогали с делами. Звонок за звонком.