Дорога беглецов (ЛП) - Перри Девни - Страница 14

— Я сильно сомневаюсь, что это когда-либо было так. — Я откинулся на спину, заложив руки за голову.

— Когда мне было шестнадцать и я работала вместе с другими подростками, которые читали «Большие надежды» и Шекспира, я определенно чувствовала себя глупой. Но я усердно работала в Бостоне и получила диплом.

— Ты училась в колледже?

Она покачала головой.

— Нет.

— Я тоже. — Я планировал поступить в колледж и пойти по стопам отца, но потом моя жизнь пошла по другому пути. Хорошо, что у меня были кое-какие навыки, на которые я мог опереться. — Мой дед основал «Гараж Коэна». Он передал его мне, когда собрался уходить на пенсию.

— Не твоему отцу?

— Нет, папа — врач.

— Поэтому ты занимаешься ремонтом автомобилей.

— Точно. — Я усмехнулся. — Еще какие-нибудь желания сбылись?

— Раньше я мечтала о доме — настоящем доме. Это желание сбылось в Бостоне, но потом я поняла, что дом, муж и зарплата не значат, что я буду счастлива.

Поэтому она оставила все это позади. Она все еще искала дом? Или уже отказалась от этого желания?

— Думаешь, у тебя будет дом в Калифорнии?

— Не знаю. Может быть. — Она попыталась сесть. — Я могла бы найти работу. Я могла бы найти новое место для жизни на некоторое время. Это ненормально, но я думаю, что кочевой образ жизни больше в моем стиле. Мне нравится свобода. Я не осознавала этого, пока не уехала из Бостона, но там я оказалась в ловушке. Я была в клетке.

Я тоже сел.

— Поэтому ты путешествуешь по стране на своей машине. — Она всегда будет с ней, куда бы та ни поехала.

— Ну, машина достанется другу. Но я куплю другую. Может быть, буду ездить на новой в течение следующего года. Может быть, сяду в самолет и отправлюсь исследовать Европу, Австралию или Азию. Для меня утешение в том, что я знаю, что все это — мое решение. Я не обязана жить свою жизнь по чьему-то плану.

— Ха. — Я провел рукой по волосам. Идея путешествия была захватывающей, но отсутствие дома, куда можно было бы вернуться, казалось мне одиноким. Но, опять же, мы были из разных миров. Саммерс всегда был моим домом.

— Звучит безумно, правда?

— Нет. Просто по-другому. Я прожил в этом городе всю свою жизнь. Не могу представить, что буду жить где-то еще. — Я не хотел жить где-то еще, и все еще был свободным человеком.

Она грустно улыбнулась мне.

— Я рада, что у тебя тут глубокие корни.

— Я тоже.

Она не сводила с меня глаз, очаровывая меня каждой секундой. Какую жизнь она прожила. Какую историю. И теперь она поддастся своей страсти к путешествиям и увидит мир. Каким приключением было бы отправиться в эту поездку вместе с ней!

Ее глаза светились зеленым в сгущающихся сумерках. Когда мы сели, то придвинулись ближе друг к другу. Все, что мне нужно было сделать, это наклониться, и я смог бы запечатлеть поцелуй на ее губах. Весь прошедший день я много думал об этих мягких губах, гадая, каковы они на вкус. Поцелует ли она меня в ответ? Или вывалит остатки карри мне на голову? Возможно, я неправильно истолковал румянец и застенчивые улыбки.

Лондин перевела взгляд на мои губы. Нахуй. Она уезжает, и я с таким же успехом мог пойти ва-банк. Я как раз наклонился к ней, чтобы коснуться ее губ своими, когда позади нас на улице хлопнула дверца машины.

Она подскочила, отстраняясь.

Черт. Вселенная говорила мне что-то. Эта женщина, которая станет воспоминанием еще до конца недели, была не для меня.

— Наверное, лучше пойти домой. Уже поздно. — Я вздохнул, собирая свой контейнер и ставя сверху ее. Затем я встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться.

— Спасибо. — Она отряхнула шорты, и я не позволил себе пялиться на ее задницу.

Я первым спустился с камня, мои босые ноги утонули в сочной траве.

Она спрыгнула следом за мной.

— Спасибо, что не прогнал меня со своего камня.

— В любое время.

— Спокойной ночи, Брукс. — Она помахала мне рукой и направилась к мотелю.

Я поднял руку, чтобы помахать на прощание. И не смог заставить себя сделать это.

В ней было что-то освежающее. Возможно, дело было в ее взгляде на жизнь или в ее характере. Возможно, дело было в том, что она через многое прошла и не стала пресыщенной или циничной. Лондин заинтриговала меня. Она будоражила мою кровь.

И, черт возьми, мне было недостаточно времени с ней сегодня вечером. Я хотел большего, не просто поцеловать ее, но и поговорить.

Я должен был отпустить ее.

— Лондин? — позвал я.

— Да? — Она повернулась, сверкнув на меня своими великолепными зелеными глазами.

— Ты не против снова посидеть со мной завтра вечером?

Она улыбнулась.

— Не против.

Глава 6

Лондин

— Слишком много мяса. Я ни за что не запихну это в рот.

Брукс приподнял бровь.

— Слова, которые хочет услышать любой мужчина.

— Вытащи свой разум из сточной канавы. — Я закатила глаза, затем поднесла сэндвич, который он принес мне, ко рту и попыталась откусить кусочек.

Блюдо было длиной в фут и весило не меньше фунта — солидный кусок мяса с сыром, посыпанный тертым салатом и помидорами. Все это было пропитано маслом и уксусом, а толстая, крепкая буханка хлеба больше походила на лодку.

— Ням, — промурлыкала я, жуя, мои щеки надулись.

— Вкусно, правда?

— Очень вкусно, — слова прозвучали невнятно.

Он рассмеялся, затем тоже откусил кусочек, постанывая.

Как и во всем остальном, что делал Брукс Коэн, его стон был чертовски сексуальным. Он был низким и глубоким, больше похожим на гул, исходящий из его сердца, чем на звук, издаваемый его голосовыми связками. Он был тихим — если бы я не сидела в футе от него, я бы ничего не услышала.

Сегодня был третий вечер подряд, когда мы с Бруксом ужинали на камне у озера. В первый раз мы ели тайскую еду. Вчера вечером он принес пасту. А сегодня — сэндвичи. Три вкусных блюда, которые стали еще вкуснее благодаря компании.

Мы ели в тишине, как и в предыдущие вечера, никто из нас не стремился заполнить минуты тишины. Это было все равно что разделить трапезу со старым другом, а не с новым знакомым. Мы поговорим позже. Солнце еще не скрылось за горизонтом, так что время еще будет. Брукс задавал вопросы, а я впитывала его ответы. Прошлой ночью мы смотрели на звезды и болтали ни о чем почти до одиннадцати.

Эти три приема пищи были самыми расслабляющими за последние годы. У меня не звонил телефон, требуя внимания. Не было разговоров о работе, которые, как я теперь поняла, были постоянной темой во время разговоров с Томасом.

Беседа с Бруксом стала для меня открытием. Это было неспешное, волнующее путешествие, в ходе которого мы затронули множество тем. Он рассказал мне о своих родителях и о том, как рос в Саммерсе. Я рассказала ему о своей жизни в Бостоне, обойдя стороной подробности моего развода.

По правде говоря, в последние несколько дней я почти не думала о Томасе. Я не скучала по нему — не скучала уже несколько месяцев. Я не тосковала даже по ранним дням нашего брака, когда было больше радости и трепета. Хотя в конце все приняло тяжелый оборот, часть меня была рада, что между нами все кончено.

Ушла бы я иначе? Если бы не помощница и роман, поняла бы я когда-нибудь, насколько несчастной стала?

Деньги ослепили меня. Я не была влюблена в Томаса. Работа потеряла свою привлекательность. В той жизни не было страсти.

А страсти мне действительно не хватало.

Возможно, это было еще одной причиной того, что последние три вечера были такими приятными. Страсть и предвкушение наполняли каждую минуту, проведенную с Бруксом, как теплый шоколад в ванильном мороженом. Каждая секунда поднимала меня на новый, восхитительный уровень.

Он не сделал ни единого движения, чтобы поцеловать меня снова. Попытается ли он еще раз сегодня вечером? Мое время в Саммерсе подходило к концу. Я не была уверена, что смогу уехать, не поцеловав его хотя бы раз. Это стало бы воспоминанием, которое я спрятала бы в карман, чтобы доставать и проигрывать в одинокие дни.