Октоберленд - Аттанасио Альфред Анджело - Страница 32

Двое часовых замка в красно-золотых мундирах ворвались в покои Овери Скарн, а за ними — Шаи Малиа, одетая в черно-серые покрывала. Она искала супруга глазами Чарма и позвала стражу, когда услышала взрыв в покоях агента.

— Что случилось? — резко спросила она, раздраженно глядя сперва на женщину, потом на Поча в странном наряде и лишь потом заметив тело Джиоти на полу.

— Она стреляла в мою сестру! — крикнул Поч, склоняясь около Джиоти. — Опалы — быстро!

— Она ко мне вломилась! — сердито ответила Овери Скарн. — Скажите им, маркграф! Я же только защищалась.

— Ты стреляла в мою сестру! — прошипел Поч, срывая опалы у себя с куртки и прижимая к телу Джиоти.

— Возьмите у нее оружие, — велела Шаи Малиа часовым и подошла к Почу. — Что Джиоти здесь делала?

— Она жива! — Поч вцепился в платья жены, доставая опалы из-под покрывал. — Пуля ударила в пояс с амулетами. А внутренние повреждения мы вылечим опалами. Дай мне свои!

Шаи Малиа помогла ему снять опалы и шепнула:

— Я ее велю отнести к Милым. Они проследят, чтобы она исцелилась.

Поч обернулся к ней с отчаянием на лице:

— Она говорит, что ты подослала к ней убийцу. Это правда?

— Она говорит в безумии гнева. — Шаи Малиа кивком головы велела охраннику поднять тело. — Ты ее потряс до глубины души, когда узурпировал ее власть. Она все что угодно скажет, лишь бы сделать тебе больно.

— Она знает, как мы финансировали ее низложение. — Поч бросил злобный взгляд на Овери Скарн, стоящую под охраной часового. — Скарн ей сказала.

Шаи Малиа встала и приказала охраннику с телом на руках:

— Отнесите бывшую маркграфиню к покоям, которые она ранее занимала, и останьтесь за дверью рядом с ней. Дверь не открывайте. Вы поняли?

— Я пойду с ней, — заявил Поч и направился вслед за охранником.

Шаи Малиа придержала его за локоть:

— Погоди. — Она жестом отпустила охранника, стоявшего за спиной Овери Скарн. Когда он вышел, она показала на открытые ящики и груды одежды. — Что это значит, Скарн? Почему маркграф одет в такой шутовской наряд?

Овери Скарн рассказала ей то, что уже сообщила Почу.

— С теми связями, что остались у «Шахт Бульдога» среди контактов Даппи Хоба в Габагалусе, мы можем привезти в доминионы много новых и чудесных товаров. Дом Одола снова обретет процветание.

— Гм, да. И ты ведь постараешься сохранить свою монополию с нашей помощью, не правда ли? — Шаи Малиа насмешливо фыркнула. — И львиную долю прибылей, несомненно.

Овери Скарн подняла еле заметную бровку:

— А был бы здесь сейчас маркграф — или его супруга — если бы не инвестиции «Шахт Бульдога»?

— Зачем ты сказала моей сестре об источнике наших средств? — Поч ткнул в нее пальцем. — Это ты наняла убийцу — защитить свои так называемые инвестиции. Признайся!

— Я ничего подобного не делала. Но… — Она расправила широкие плечи и признала хладнокровно: — Смерть маркграфини укрепила бы ваше положение на троне маркграфа. Я воспользовалась ее нелегальным проникновением в мое жилище, чтобы застрелить ее. Это я сделала для вас.

— Не оказывай мне больше услуг, Скарн. — Поч резко повернулся и вышел.

— Обсудим это в другой раз. — Шаи Малиа показала на открытые ящики. — Запаковать все это, и чтобы никто не узнал о нашей связи с Темным Берегом.

На навощенном полу коридора возле комнаты, где содержались гоблины, лежала Джиоти, а над ней склонился Поч. Он снимал с ее рваного передника потускневшие опалы, отдавшие свой Чарм ее раненому телу.

— Надо позвать лекаря, — сказал он охраннику.

— Нет необходимости, — произнесла Шаи Малиа, появляясь с лестницы. Она отослала охранника и стала осматривать пояс амулетов под передником маркграфини. Все наговорные камни разлетелись вдребезги, а жезлы силы треснули вдоль. — Метательное оружие у Скарн мощное, но талисманическая сила пояса от него защитила. Даже кожа не поцарапана.

— Но у нее наверняка внутренние повреждения! — Голос Поча срывался на хныканье. — Она все опалы иссушила.

— Поверь Милым, они ее вылечат. Открывай дверь.

Поглупевший от страха за сестру, Поч коснулся амулетным ключом задвижки, и дверь распахнулась, открыв мерзкую облачную массу сбившейся паутины. От личинок, свисающих с потолка, стен и мебели, пахнуло тошнотворными миазмами. Вся комната превратилась в гигантский кокон.

В середине болезненно горячих витков паутинной ткани сгрудились гоблины. Похожие на зародыши тела дергались в тусклом свете из затянутых окон. Они поедали свет, а из отверстий их тел исходила резиноподобная паутина и белая дрожащая икра. Высохшие почернелые шипы этих извержений прилипли к щетинистым ручкам и распухшим животам.

Для Поча и Шаи Малиа мерзкий воздух нес манящие цветочные ароматы. Они затащили Джиоти в этот удушливый улей.

— О Милые, о вечные хранители Ирта! Можете ли вы спасти мою сестру? Можете ее вылечить?

Гоблины заморгали жабьими веками с золотистыми пятнами.

Поч погрузился в сон, где катался на песчаных санях по высохшим рекам Казу вместе с сестрой, опьяненный, будто вечным фимиамом, запахом собственного пота и опаленных жаром дюн. Он опустился, улыбаясь, среди свисающей паутины.

— Да, Милые, да! — Шаи Малиа присела над распростертым телом Джиоти. — Пусть он спит. Чувства к сестре мешают ему судить здраво. Пусть он спит, пока мы с вами заглянем в нее поглубже.

Шаи Малиа задрожала в приступе лихорадки, нащупывая путь в душу лежащей без сознания женщины. Милые дали ей силу своего глубокого видения, и она смогла овладеть плотью, что служила любовницей тому, кого они ненавидели, кого боялись, — волхву с Темного Берега, Риису Моргану. Его кожа прижималась к этой коже — и оставила на ней нематериальный отпечаток. По этой тесной связи сознание Шаи Малиа перенеслось через Ирт, держа одного из любовников и ища вторую половину этой пары.

Звероподобный человек с наростом синего меха, с разводами на плечах и полосами на лице появился в ментальном пространстве, общем у Шаи Малиа и Милых.

— Так вот почему мы не могли его найти! — Шаи Малиа торжественно стукнула кулаками по лежащему под ней телу. — Он скрылся под метками зверя!

Снова она вгляделась в ментальные просторы транса и увидела две порфировые башни с крылатыми сфинксами, а за ними — развалины, поросшие деревьями и лианами.

— Ага, мы его нашли! Нашли нашего врага. Он проследил пятерых из вас, Милые, до того места, где вы прятались, пока мы вас сюда не привезли! Он крадется за вами, злобный хитрец! Но теперь мы его нашли. Сейчас он на Ткани Небес.

Огонь Чарма опалил мех на спине Котяры и разорвал ведьмины вуали Изры. Ударная волна схватила их и понесла, переворачивал, между пыльными каменистыми детритами. Ведьма свалилась на спину, и свет от ее обруча исчез среди высот развалин. Этажи перекошенных балок и просевших полов уходили спиралью вверх к венцу рухнувшего купола, где свет дня пробивался внутрь тонкими лазерными лучами.

Котяру швырнуло на треснутую разбитую колонну, и он стряхнул с себя ступор боли, чтобы оглядеться. Лес покосившихся колонн тянулся во все стороны, уходя во мрак. Путем Чарма, по которому Котяру и ведьму принесло сюда, была неровная трещина в стене вылинявших иероглифов и гравированных колец дракона. Она дымилась от пыли — проход был разрушен силой взрыва.

Изра поняла вопрос по дикому выражению звероватого лица.

— Мы на Ткани Небес — и обратного пути нет.

— Как ты? — Котяра беспокойно посмотрел на искаженное лицо ведьмы, лежащей навзничь среди обломков, но ран не увидел.

— Амулеты меня защитили. — Она встала, не обращая внимания на боль от ушибов. — Только вуали изорвало в клочья.

Под разодранными взглядами у нее был черный облегающий костюм, и на бедре болталась пустая кобура от чармострела. Волокна колдовской проволоки очерчивали мускулистые ноги и массивный торс золотой нитью, соединявшей наговорные камни, помещенные над жизненно важными органами. На бедре в ременной петле висел искривленный клинок.