Позывной "Курсант" 3 (СИ) - Барчук Павел - Страница 26

Я только собрался ответить Бернесу согласием, оценив, что в принципе идея неплохая, но в этот момент нас внезапно стало не двое, а трое. Причем, вполне естественным путём.

Мы в этот момент проходили мимо комнаты, где теперь жил Подкидыш. И когда я поравнялся со спальней, дверь тихо скрипнула, а в щель высунулась довольная физиономия Ваньки.

— А чего это вы тут шастаете, а? — Пидкидыш еще немного вылез в коридор, покрутил головой направо-налево, оценивая обстановку. — Панасыча не вида́ли? Как с цепи сорвался. И раньше был психованный. А сегодня просто совсем спасу нет. Вы-то вон к своему этому Молодечному убежали. А нас сначала Эмма мутыскала, как Тузик старые портки, а потом этот прибежал…

Ванька состроил гримасу, очень, кстати, похожую на привычную физиономию Шипко. Он так же свел брови и засопел носом, как всегда делает воспитатель, если сильно недоволен нами.

— Быстро скрылись с глаз, черти! — Рявкнул вдруг Подкидыш тоном очень сильно похожим на голос Панасыча.

— Ничего себе. — Засмеялся Марк. — Ты видал? Один в один! Ну, Ванька… Чистый артист.

Бернес толкнул меня локтем и кивнул в сторону радостно улыбающегося Подкидыша, который пребывал в восторге от самого себя. Похоже, долго тренировался.

— В общем, граждане-босяки…– Подкидыш снова покрутил башкой, а потом все-таки полностью вышел в коридор. — Созрел вопрос…Вам не кажется странным, что нас, значится, отправили подальше? Есть подозрения, ждут кого-то важного. Панасыч чуть не проговорился. Начал возмущаться, мол, нашли время, когда смотрины устраивать, но потом заткнулся. Ясно?

— Тебе не кажется. — Я кивнул, подтверждая Ванькину версию. — Нам один из слушателей сказал. Конкретно сказал, но тоже невзначай. Вырвалось у него. Якобы должны прибыть важные гости. А сейчас мы с Бернесом даже их видели. Ну… Я так думаю, что их.

— Ага. — Марк оглянулся в сторону лестницы. — Может, пойдем в комнату? Пока Шипко не прибежал.

— Эй, вы чего⁈ — Подкидыш поднял удивлённо брови и посмотрел сначала на меня, потом на Марка. — Какая комната? Нужно спуститься вниз и глянуть, что там творится. Вы чего, совсем не сечёте? Если от нас что-то скрывают, значит, нам надо обязательно это узнать. Вы же не верите, будто из бывшей шпаны и правда тут разведчиков делают? Именно из нас. Эти то ладно, гады нквдешные… Их на самом деле к делу готовят. А мы? Нас к чему? Ну, вы гляньте на меня…

Иван развел руки в стороны и повертелся на месте.

— Какой, на хер, разведчик из Ваньки Подкидыша? Кому расскажи, народ со смеху окочурится. Ладно, вас двоих можно принять за приличных граждан. Если талдычить начнете на немецком или там еще каком, глядишь, и вообще не отличит никто. Бернес вон, в музыке разбирается, слова умные знает. А я⁈ Мою рожу ни одна Эмма Самуиловна не перекроит. Кем меня можно к врагу отправить? Башкой покумекайте! — Подкидыш подался вперед и постучал Марку по лбу указательным пальцем. — Нет, граждане-босяки. Тут что-то не то…

Мы оба, я и Бернес, зависли, уставившись на Подкидыша с удивлением. Не знаю, что так поразило Марка, а лично меня — внезапно проявившаяся сообразительность Ивана. Нет, он и раньше дураком не был. Это понятно. Слюни не пускал, под себя не мочился. Однако при этом Подкидыш — самый большой раздолбай среди детдомовцев. И тут вдруг такие правильные мысли. Услышать их от Марка — нормально. И кстати, он нечто подобное озвучивал. Услышать то же самое от Подкидыша — а что, блин, происходит?

— И как ты предлагаешь поступить? — Осторожно поинтересовался я у Ивана, который выглядел подозрительно вдохновлённым.

Осторожно, потому что мысли он, может, озвучил грамотные, но вот насчет остального… Если Подкидыш чего-нибудь предложит, это окажется стопроцентная хрень. Не с точки зрения содержания, а по своей форме.

— В общем так… Нам надо посмотреть, что происходит. — Ванька вдруг сделался серьёзным. — Я так понял, сбор устроили в столовой. Через дверь — опасно. Даже если тихонечко ее приоткрыть, может кто-то неожиданно появиться. Вроде бы все там, в столовой. Но черт его знает. Или выйти решат. Что тогда? Бежать? Да и нас трое…

— Трое? — Переспросил Бернес. — Остальным ничего говорить не будем?

— Нет! — Категорично отрезал Подкидыш.

При этом он как-то быстро отвел взгляд, но, правда, тут же снова уставился на Марка. А я сразу вспомнил первый раз, когда мы заговорили про крысу. Именно Ванька собирался высказаться по поводу возможной кандидатуры стукача. Потом почему-то отказался на эту тему говорить. Тем не менее, была же у него версия…

— Втроем, ясный хрен… — Продолжил Подкидыш. — На кой черт нам толпа? Да и Старшо́го вспомни. Он — как цельное коровье стадо. Топает так, что на другом конце слышно. Не-е-е-е…Сами пойдем. А парням потом, если потребуется, расскажем… Вот думаю… С улицы надо. Столовая то у нас на первом этаже… Ага… А окна…

Подкидыш снова покрутился на месте, соображая, куда смотрят окна столовой.

— Акурат с противоположной стороны от входа… Случайно никто не увидит… Ну все! Сходится!

Мы с Бернесом переглянулись. Это было некое молчаливое совещание между нами двоими. И кстати, да. Разговор, приключившийся с Марком, словно объединил нас в тайное общество из двух человек. Бернес совершенно запросто, без лишних сомнений принял мое неозвученное вслух предложение быть командой.

Теоретически в словах Подкидыша есть здравое зерно. Очевидно происходит что-то важное и внеплановое. Связано ли это с теми событиями, которые сейчас творятся в руководстве НКВД? Не знаю. Но я, как никто, заинтересован в правде. Особенно из-за поведения Клячина. Он четко дал мне понять — спрячься. Исчезни из виду, чтоб не заметили. Кто? Тот самый дядька?

Да и насчёт сомнений Ваньки, будто всех детдомовцев готовят в резиденты, тоже согласен. Из Леньки, к примеру, его деревенское нутро ничем не выбьешь. Там не то, чтоб года не хватит. В десятилетие не уложиться. Какой, к чёртовой матери, из него разведчик…

— Идем! — Принял я решение и за себя, и за Бернеса. Конечно, не факт, что получится, но попробовать можно. Главное не попасться.

Именно по этой причине в данную минуту я, стоя полубоком и прижимаясь одним плечом к стене, балансировал на дубке́, который мы подкатили со стороны деревьев. Рядом, то же самое делал Подкидыш. Он периодически заваливался на меня, получал локтем в живот и снова отстранялся. Но ненадолго.

— Ни черта не слышно… — Прошипел Ванька мне в ухо. — Занавеска еще эта дурацкая. Сучий потрох…Понабрались барских замашек…

Тут Подкидыш был неправ. Шторы, висевшие в столовой, наоборот позволяли нам заглядывать внутрь через стекло, самим оставаясь незамеченными.

— А ты думал, как? Думал, специально для тебя пошире откроют? Или в рупор говорит станут?

Я посмотрел вперёд, где было еще одно окно столовой. Там замер Бернес. Его локация оказалась чуть более выгодной. Правда, Марку пришлось натурально показывать настоящие чудеса эквилибристики. И я впервые, наблюдая за его действиями, понял значение поговорки, талантливый человек талантлив во всем. Бернес умудрился забраться на узкий выступ, имеющийся на стене, который шел прямо от одного окна к другому. Более того, Марк на нем стоял. Как? Не знаю. Ширина выступа была не больше десяти сантиметров. А держаться вообще не за что. Просто стена и все.

Окно, возле которого он находился, располагалось ближе к той части столовой, где перед получекистами расхаживал мужик в шляпе. Бекетов замер чуть в стороне. Клячина я вообще не видел.

— Вот суки… — Снова прошептал в мой затылок Подкидыш.

К сожалению, дубок поблизости нашелся лишь один и мне приходилось терпеть Ванькино присутствие.

Честно говоря, во всем нашем мероприятии, я сильно надеялся на Марка.

Вся ситуация вызывала у меня сильное волнение. Вся. Вообще. От начала до конца. И мы с Подкидышем, раскорячившиеся на дубке́, и Бернес, который буквально приклеился к окну, и тот факт, что слышно не было ни черта.