Боец 7: лихие 90-е (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 42

— Ладно, — сказал я, поняв, что в очередной раз все придётся решать и делать самому. — Давай сделаем так. Вспомним имена тех, кто выступал на самых первых турнирах, и попробуем их разыскать.

Мы взяли бумагу и ручку и путем копания в памяти выписали несколько имён. Тэнк Эббот, Кимбо Слайс — в основном эти имена вспоминал, конечно, я. Если бы нам удалось заполучить их всех — это уже был бы очень мощный состав. Как говорится, все звёзды в одном. Правда на данный момент большая часть этих людей звездами еще не было.

— Ну, допустим, сколько-то кандидатур у нас уже есть, — с важным видом дипломата на переговорах сказал Семён. — Где бы нам теперь их найти?

— Сём, на первом этаже я видел телефон, а рядом с ним — толстый справочник, — сказал я, когда число фамилий на листке дошло до десятка.– Принеси его, пожалуйста, сюда.

Семён принес книгу, заодно захватив зачем-то пару рекламных газет, валявшихся там же, возле общего телефона. В следующие несколько минут я написал напротив каждого имени рабочий адрес и телефон. «Промоутер» с изумлением смотрел на меня.

— Откуда ты их всех знаешь? Как ты понял, где их искать? — из него, как из рога изобилия, сыпались вопросы, достойные первоклассника.

— Птичка на хвосте принесла, — коротко ответил я.

Не буду же я ему сейчас объяснять, что для того, чтобы браться что-нибудь организовывать, хорошо бы для начала хотя бы минимально разобраться в этой отрасли. А уж знать все самые актуальные имена — это просто азбука любого дела. Уже и так было давно понятно, что промоутер из Сёмы — как из меня балерина, и с каждым днём он только ещё сильнее подтверждал эту мысль. Мне все чаще казалось, что без него дело бы пошло гораздо легче и быстрее. Своей бесконечной суетливостью и непониманием элементарных вещей Семён иногда только мешал. Я уж не говорю о постоянном расхождении его слов с его же делами.

— Ну что, товарищ Семён, — закончил я составлять список, — поехали?

— Куда? — не понял он.

— Как куда? В казино, куда же ещё: удачу испытывать да халявные баксы транжирить! — весело воскликнул я. Увидев совершенно обалдевшее Сёмино лицо, я не выдержал и расхохотался: — Да по адресам поедем! Нужно же нам бойцов себе ангажировать!

— А-а, — с облегчением выдохнул Сёма. — Это да, это нужно. А куда поедем?

Я заглянул в список.

— В колледж, на соревнования по американскому футболу, — отчеканил я. — Там сегодня, если верить рекламе в твоей газете, выступает Тэнк Эббот. А судя по адресу и схеме рядом с этой рекламой, колледж расположен не так уж и далеко отсюда. Мы можем даже дойти туда пешком. Ты ведь, кажется, хотел прогуляться?

— Хотел, — подтвердил Семён.

— Кстати, — ввернул я. — Ты говорил, что у тебя есть связи и устные договоренности. Поднимай их. Ты же наверняка со всяким юношеством и колледжами договаривался?

— Ну, я, в общем… — привычно замялся Сёма. — Ты же сам говорил, что колледжи — это отстой! — вдруг нашелся он, вспомнив какой-то наш разговор между делом.

— Вот заодно и проверим, — бодро парировал я. — Давай собирайся! Идём к Тэнку Эбботу! Нам нужно привлечь этого засранца на свою сторону!

— И как же ты собрался это делать? — спросил Семён, обуваясь. — Нас ведь здесь никто ещё пока не знает.

— А как привлекают выступающих на любые мероприятия? — удивился я. — Во-первых, нас могут не знать, зато Ройса Грейси знают все. Во-вторых, организация в том и заключается, чтобы найти к каждому потенциальному участнику свой подход.

Мы вышли на улицу и направились в сторону колледжа. Я заметил, что Лос-Анджелесские пейзажи, в отличие от Нью-Йоркских улиц, действовали на меня умиротворяюще. Несмотря на атмосферу курорта, этот город прибавлял мне уверенности в том, что все получится. Даже прохожие здесь, казалось, своими взглядами и улыбками подбадривали: «Ты все сможешь!». Да, всё-таки статус столицы шоу-бизнеса даёт о себе знать!

— И потом, Сема, — вдохновенно продолжал я. — Мы ведь затеваем то, чего никто никогда ещё не делал. Как ты думаешь, много спортсменов откажутся стать участниками исторического события, которое автоматически поднимет их имена на новую высоту?

На встречу с кандидатами в участники турнира я отправился не с пустыми руками. У одного из воспитанников Грейси я увидел видеокамеру, торчащую из его сумки. Камера была рассчитана на большие стандартные кассеты, поэтому можно было, вытащив кассету из камеры, сразу вставить её в видеомагнитофон.

— Вы что здесь, кино снимаете, что ли? — полушутя-полусерьезно спросил у него я.

— Вроде того, — поддержал мой тон ученик Грейси. — Это мы свои тренировки записываем, потом смотрим, чтобы замечать и исправлять ошибки. Ройс так научил. Ну и, конечно, какие-то свои важные выступления тоже снимаем, на память. Потом состаримся, пересматривать будем.

Грамотно Грейси придумал. Посмотреть на свои ошибки со стороны — такая практика может заменить десять объяснений тренера. Наглядность бывает важнее тысячи слов. Жаль, что у нас в России видеокамеры, даже бытовые, были ещё доступны далеко не всем.

Но хватит лирики. Я задумался. А ведь это неплохая идея…

— Слушай, — обратился я к владельцу камеры. — А ты мог бы одолжить мне на денёк эту камеру и какую-нибудь чистую кассету, которую можно было бы использовать? Я тебе верну все вечером в лучшем виде, не волнуйся!

— Не вопрос! — отозвался паренёк и, найдя в сумке чистую кассету, вручил мне ее вместе с видеокамерой. — Аккумуляторы как раз с утра зарядил. Для друга Ройса мне ничего не жалко! — подмигнул он.

Перед выходом мы с Семёном зашли в столовую и попросили пару бутылок воды похолоднее. Всё-таки нам предстояло почти весь оставшийся день расхаживать по городу. Солнце между тем парило нещадно, и никакие тропические деревца от этой жары не спасали. А если бы мы начали закупаться водой и мороженым в местных магазинах, или, чего ещё доброго, в кафе — наши денежные запасы иссякли бы за несколько дней. Впереди же ещё маячила долгая работа над турниром, и когда мы сможем пощупать первые заработанные деньги, пока что оставалось загадкой.

И вот теперь мы были похожи на съемочную группу телевидения, идущую делать репортаж. Я держал в руке сумку с камерой, а ему разве что не хватало микрофона в руках. Это придавало нашему внешнему виду некоторую солидность — во всяком случае, прохожие гораздо охотнее откликались на наши просьбы показать дорогу.

Город жил обычной жизнью. День был в разгаре: ездили автобусы и автомобили, жильцы домов выходили по делам и возвращались обратно, отдыхающие спешили на пляж, а магазинчики завлекли рекламой прохладительных напитков. Только оказавшись в Лос-Анджелесе лично, я до конца понял, почему многие фильмы снимались именно здесь. В этом городе можно было найти локацию и картинку практически на любой сюжет. Наверное, будь я киноактером, сценаристом или режиссером, я бы любой ценой постарался оказаться именно в Лос-Анджелесе.

— А что ты собираешься с этой камерой делать? — спросил меня Семён, когда мы уже подходили к колледжу.

— Сыграю на нарциссических наклонностях одного бойца и заодно запишу рекламный ролик для других, — расплывчато ответил я.

Семён хмыкнул, но ничего не сказал.

— Кстати, — спросил я. — Ты уже придумал, чем мы будем привлекать бойцов к участию в нашем турнире?

— Эх, — грустно произнес Семён. — Боюсь, что, кроме имени Грейси, у нас ничего пока и нет. Хотя… ты же сам сказал: мол, историческое событие, возможность вписать свое имя в начало нового формата соревнований? Или что-то изменилось?

— Да нет, — ответил я. — Просто подумал, вдруг у тебя появились какие-нибудь ещё идеи.

В колледже, узнав, что мы ищем Эббота, нас сразу направили в спортзал. Пока мы направлялись туда, я рассматривал колледж изнутри. Было интересно сравнить американские и российские учебные заведения. Бросалось в глаза, что студенты ведут себя намного более свободно, и даже общение с преподавателями носило хоть и уважительный, но более неформальный характер, чем у нас. Стены были оформлены в ярко-красочных тонах, что само по себе поднимало настроение.