Хищник - "РуНикс" - Страница 51

Из машины со стороны водителя показалась мускулистая фигура Тристана Кейна, глаза которого скрывали стекла темных очков. Он снял пиджак, бросил его в машину и уверенно захлопнул дверь. Ткань белой рубашки плотно облегала мышцы, которые, как она знала, на ощупь были еще тверже, чем на вид. Он направился к входу в амбар и вскоре скрылся внутри.

Морана выждала мгновение и почувствовала, как подскочил адреналин, когда она стала тихо прокрадываться к зданию, пригнувшись и то и дело озираясь, дабы убедиться, что за ней не следят.

Дверь была приоткрыта.

Не издавая ни звука, она осторожно пробралась внутрь, моргнув пару раз, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте, и услышала приглушенные голоса.

Приметив колонну справа возле входа, Морана спряталась за ней. Выглянула, стараясь держаться в тени, пока солнечный свет струился в высокие окна, освещая середину пустого пространства.

Тристан Кейн стоял прямо по центру. Его обступили четверо мужчин, а он замер, просто наблюдая за ними.

Схватившись за колонну для поддержки, Морана наклонилась чуть ближе, и голоса, эхом разносившиеся по похожему на пещеру помещению, зазвучали более отчетливо.

– Насколько я знаю, Даг сбежал за океан, не выполнив свою часть сделки. Где он сейчас? – спокойно спросил Тристан Кейн тихим голосом, от которого у Мораны по спине побежали мурашки.

Он говорил так, будто вовсе не стоял в окружении опасных на вид головорезов с оружием, тогда как сам был безоружен.

Один из мужчин рассмеялся, качая головой.

– Зачем тебе Даг?

– Это мое дело, – ответил Тристан Кейн тем же тоном. Его тело было неподвижно, но напряжено, взгляд прикован к мужчинам.

– Ты ворошишь старые скелеты, Кейн, – предостерег мужчина, которого Морана посчитала лидером группы. – Про тебя тут ходит слушок. Насчет пропавших девчонок.

Морана затаила дыхание.

Тристан Кейн вздохнул. Вздохнул.

– Если хотите уйти отсюда живыми, говорите, где Даг, – сообщил он, неспешно расстегивая и закатывая по предплечьям рукава рубашки, из-под которой показался кусочек татуировки – той самой, которую Моране еще только предстояло рассмотреть в деталях.

Двое мужчин, стоявших позади него, переглянулись, а потом резко достали ножи и метнули их прямо ему в спину.

Морана зажала рот, чтобы заглушить громкий вздох, и, не веря своим глазам, стала смотреть с колотящимся в груди сердцем. Тристан Кейн, даже не оглядываясь, стремительно присел на корточки, будто все это время знал о каждом их движении. Ножи пролетели мимо и со звоном упали на пол.

Пока остальные не успели отреагировать, он вскочил на ноги и, ударив одного из них прямо в горло, с громким хрустом сломал ему кость, одновременно пнув другого ногой.

Оставшиеся двое бросились на него – один с пистолетом, который Тристан Кейн выбил за считаные секунды, сломав парню запястье, и придушил второго, обхватив рукой за шею.

Мужчина потерял сознание.

Подняв пистолет, что выбил из руки главаря, Тристан Кейн выстрелил ему прямо в обе коленные чашечки, и громкий звук стремительно пронесся по амбару. Стараясь успокоить нервы, Морана молча смотрела, как он присел на корточки перед истекающим кровью мужчиной и беззаботно склонил голову набок, лениво опустив руки на колени.

– Где Даг? – снова спросил Тристан Кейн.

Мужчина зарыдал от боли, проклиная все на свете.

– Не знаю, приятель.

Тристан Кейн прижал дуло пистолета к ране, и тот закричал так громко, что Морана сама содрогнулась.

– Клянусь, я не знаю, – рыдал он. – Клянусь. Знаю только, что каждое воскресенье он бывает в задней комнате в «Сатурне». Больше я ничего не знаю. Клянусь.

Сегодня была суббота.

Тристан Кейн рассматривал его с мгновение, а потом кивнул, бросил пистолет рядом с мужчиной и встал.

Он беззаботно направился к двери, пройдя всего в нескольких шагах от укрытия Мораны, которая смотрела на него с благоговением и чувствовала, как кровь ударила в голову. Ее благоговейный трепет вызвало не только то, как быстро и ловко он расправился с четырьмя вооруженными мужчинами, сам при этом будучи безоружным, или то, как небрежно он оставил раненого мужчину с пистолетом под рукой.

Она испытывала трепет потому, что, наблюдая за ним в этот момент, отчетливо поняла, кто он такой.

Хищник.

Всегда охотился и никогда не становился добычей. Его было невозможно поймать. Невозможно приручить. Невозможно уничтожить. И такая непробиваемая аура выглядела для нее чрезвычайно привлекательной.

Морана должна была испытывать отвращение. Должна была злиться. Испытывать ужас. Но ее это очаровывало, потому что она помнила каждый раз, когда видела, как отец убивал человека; помнила, как кровь брызгала из тела и заливала его пальцы, пока он кого-то пытал. Взрослея в таких условиях, она видела, как люди проливают кровь других людей, видела их самих, залитых кровью, видела, как они купались в этой крови.

Для нее, как бы ужасно это ни звучало, непривычным было вовсе не кровопролитие.

Непривычным явился тот факт, что Тристан Кейн выведал у человека информацию, пролил его кровь, но даже не допустил, чтобы эта кровь коснулась его самого.

Морана посмотрела на его руки из своего укрытия, посмотрела на него, когда он позвонил кому-то и заговорил слишком тихо, чтобы она могла расслышать. Только одна мысль промелькнула у Мораны в голове после того, как она стала свидетельницей сцены, разительно отличавшейся от всех прочих, что сохранились в ее памяти.

Его руки, его большие грубые руки, которые так интимно к ней прикасались, были чисты.

«Сатурн».

Разумеется, Морана слышала об этом месте, но никогда его не видела. Никогда не мечтала увидеть.

Это было казино на востоке Шэдоу-Порта, которое частенько посещали многие мафиози. Своего рода нейтральная область для разных семей, где они могли провести встречу на территории ее отца. Насколько Моране было известно, в каждом городе имелся свой собственный «Сатурн», и это казино служило одной цели: позволить людям встретиться, не проливая при этом кровь на чужой территории. На первый взгляд «Сатурн», как и любое другое казино, был эффектным – весь его блеск манил невинных туристов и жителей города потратить деньги и попытать счастья.

Выяснив, куда отправится Тристан Кейн, Морана ненадолго заехала в бутик. Купила себе первое попавшееся на глаза броское платье – серебристое и очень короткое, обнажавшее тело гораздо сильнее, чем ей бы хотелось. Но времени оставалось мало, поэтому она переоделась в примерочной, помчалась к машине и бросила серебристые туфли на каблуках на соседнее сиденье.

Вдавив педаль газа в пол, чтобы добраться до казино как можно скорее, Морана проклинала дресс-код, по которому она могла попасть внутрь только в платье, ведь это означало, что придется идти без оружия. А без оружия плохо дело. Она даже спала с пистолетом, по крайней мере, когда не засыпала на чужом диване.

Морана сделала глубокий вдох, глядя на припаркованный темный внедорожник, и въехала на стоянку.

На улице уже начинало темнеть, солнце скрывалось за горизонтом, уступая место луне, а от прохладного воздуха по спине побежали мурашки, когда Морана прошла через парковку к главному входу, однако причиной тому был не только холод.

Охранник поднял глаза, когда она подошла, и окинул взглядом, слишком хорошо ей знакомым благодаря отцу и его выбору сотрапезников. Именно это и было ей сейчас нужно. Морана выпрямила спину, стиснула зубы и прошла мимо охранника, в сотый раз жалея, что не взяла с собой пистолет вместо маленького балисонга[8], припрятанного в лифчике.

Она напрягла челюсти, выбросила из головы все мысли, кроме одной: как добраться до задней комнаты, чтобы спокойно шпионить, – и вошла в казино.

Яркие огни и множество разных цветов резко бросились в глаза, отовсюду доносились звуки музыки и смех вперемешку с голосами крупье и писком игровых автоматов. Морана замерла на мгновение, сжав руки в кулаки и осматривая окружающую обстановку. Она не привыкла бывать среди толпы, а ее опыт общения с большим количеством людей зачастую был не самым лучшим. Нет. Она отдавала предпочтение компьютеру и одиночеству, может, обществу нескольких людей.