Навсегда (СИ) - Барчук Павел - Страница 10

В ту же секунду произошли две вещи. Как я и предполагал, случилось это одновременно.

Пузырёк, брошенный блондинкой ударил мне в плечо. А пуля, выпущенная Иваном, ударила блондинке в висок.

— Млять! Дебил! — Заорал Ликвидатор своим нормальным голосом.

Я охренел, если честно. Он никогда, ни разу за все это время, не ругался при мне матом. Однако, сказать ничего в ответ я не успел. Просто охренел еще раз… А потом еще…

Пуля, которая попала блондинке в голову, снесла ее к чертям собачьим. Голову снесла. Серьёзно. Она, эта голова, словно взорвалась изнутри. Мне в лицо полетел фонтан… Черт…я даже не хочу знать, что именно это было. А главное, почему-то резко накатило состояние тупняка. Страшно не было. Тошноты не было. Вообще ни черта не было. Никаких эмоций. Я замер, наблюдая, как тело блондинки, лишившись головы, валится на бок.

Именно из-за разлетевшегося во все стороны кровавого месива, большая часть которого попала мне в лицо, я не сразу понял, в чем была фишка с пузырьком. Ударившись о моё плечо, он разбился. Хреновое какое-то стекло. Вот такая мысль мелькнули в башке. А потом я заметил, как от места удара вверх взметнулась серебристо-серая пыль. Она вырвалась на свободу, словно белый пух одуванчика, который медленно разлетается от дуновения ветра. Но затем мелкими, едва заметными крупицами, опустилась обратно на меня.

— Что за херня⁈ — Я громко засмеялся.

Смешного, конечно, не было ничего. Вообще ни капельки. Думаю, таким образом проявился стресс. Но самое хреновое, почему-то только в момент своего истеричного припадка я вдруг понял, что даже не попытался остановить пулю и спасти мать пацана. А ведь мог.

— Антон! Антон! — Полковник был уже почти рядом. Но вот зачем он выкрикивал мое имя, я не понял.

Честно сказать, вообще не могу описать, что чувствовал… Минуту назад на моих глазах, буквально на расстоянии вытянутой рукой, убили женщину. Остатки ее мозга сейчас частично повисли на моем лице, моей одежде. А тут — какая-то сраная пыль⁈

Однако в следующую же секунду я вдруг сообразил, ни хрена она не сраная. Эта серебристая фиговина сначала попала мне в нос. Я чихнул. Потом запершило в горле. Я кашлянул. Раз, два… А в следующую секунду зашёлся в жестком приступе. Мне катастрофически не хватало воздуха. Но это ерунда. Я вдруг почувствовал, как внутри меня рвутся какие-то нити. Реально. Словно этих нитей было неимоверное количество и все они скрепляли мой организм. А теперь что-то произошло и нити с тихим треском рвутся.

Я словно одновременно ослеп, оглох, потерял слух. Даже не сразу понял, что падаю. Не чувствовал ног. Вообще. Ног, рук, собственного тела.

Только когда увидел прямо перед собой то, что осталось от головы блондинки, ее шею, плечи и все остальное, сообразил, лежу на полу, щекой на мраморных плитах. И смотрю на мать псионика, которая валяется совсем рядом.

А потом свет стал гаснуть. Прежде, чем мои глаза совсем закрылись, я успел увидеть, как на коленях ко мне подъехал Романовский. Кровищи вокруг было столько, что он реально подъехал. И все. Потом наступила темнота.

Темнота стала совсем плотной. Я моргнул один раз, второй. Понятия не имею, зачем. Что именно я хотел рассмотреть в черной, окутывающей меня пелене.

— Что за херня…

Высказался вслух, потому как реально обалдел. Только что мое сознание затягивало в абсолютную, кромешную ночь, даже ноги и руки перестали слушаться, а теперь… Вокруг снова было светло. Все тот же торговый центр. Пустой этаж. Разбитые витрины магазинов, валяющаяся мебель. Напротив стоит пацан, перед ним на корточки присела мать.

— Семен, им нельзя верить. Помнишь? Мы говорили об этом. Вспомни наш второй вариант. План «Б». И…Мы с папой тебя очень любим. Никогда об этом не забывай.

Блондинка начала подниматься на ноги. Я сделал шаг назад. Какое-то долбанное дежавю.

Что за херня происходит? Совсем недавно все это уже было. И пару минут назад меня каким-то удивительным, абсолютно неведомым способом убили. Точно убили. Я знал на сто процентов, что умер. Какого черта⁈

— А-а-а-а-а…– Заорала блондинка и бросилась ко мне.

— Идите на хрен! — Заорал я и бросился совершенно в другую, противоположную от мамаши псионика сторону. Какая бы ерунда не произошла в моей башке, но она явно приключилась не просто так.

Я срочно нуждался в двух минутах времени. Даже в одной. Мне необходимо было сообразить, какого черта происходит.

Я видел будущее? Очень плохой вариант его развития? Вариант, в котором погибнем мы оба, и безумная тетка и я? А пацан, соответственно, станет свидетелем смерти матери.

Учитывая, что молодой организм всяко крепче и шустрее, чем взрослая женщина, мне удалось в два прыжка доскочить до ближайшей колонны и спрятаться за нее. В ту же секунду, на автомате я создал образ себя самого. Вернее, Лерманова.В отличие от меня настоящего, иллюзия продолжила бежать вперед. Буквально сразу, следом за несуществующим Антоном, мимо той колонны, за которой я притаился, понеслась мамаша псионика. Она не заметила подмены. Ну, и славно. Пусть пока побегают кругами. Я должен сообразить, что происходит и как быть дальше.

У блондинки в кармане, получается, лежит флакон, с какой-то опасной ерундой. Порошок, который отключил меня. Отключил не на время, а полностью. Очень любопытно, почему столь важный момент ни разу не всплыл в нашем с Романовским разговоре. Неужели полковник не знает о существовании оружия, которое способно убивать псиоников. Ясное дело, раз блондинка швыряла флакон в меня, значит, и предназначен порошок не для обычных людей. Ликвидатор должен владеть этой информацией. Он же, блин, Ликвидатор!

— Антон! — Раздался голос Романовского. С той же стороны, что и в моем видении. — Антон, ко мне!

Прямо, как собаку подзывает. Волнуется, чтоб не навредили питомцу.

— Черт…– Буркнул я себе под нос, а затем медленно сдвинулся к краю квадратной колонны.

Если отвечу, меня увидит не только полковник, но и блондинка. А сейчас крайне опасно привлекать ее внимание. Из-за долбанного пузырька с его долбанным содержимым.

Я осторожно выглянул одним глазом. Иллюзорный Лерманов с энтузиазмом нарезал круги, значительно оторвавшись вперед от мамаши псионика. Ну, еще пару раз она повторит его траекторию. А потом остановится или еще что-то. Просто сейчас, на адреналине, плохо соображает и не понимает, вести себя, как полоумный идиот, я бы не стал. Мы же не в спортивных играх участвуем.

Я осторожно передвинулся к другому углу колонны и выглянул уже оттуда, чтоб найти пацана. В видении он стоял, не двигаясь. Тоже, наверное, был в шоке. Хотя, очевидно, мать давала ему возможность сбежать. Наверное, это и был их второй вариант. Не получилось исчезнуть вдвоём, значит, он должен сделать это один.

Вот честно говоря, я бы, конечно, просто схватил блондинку и все. Но пузырек в ее кармане меня пугал. Реально. Я понятия не имел, что существует хоть что-то, способное вот так просто, за минуту, убить псионика. То ощущение рвущихся связей, подозреваю, означало отмирание чего-то связанного с моими способностями.

— Иван, не сметь! — Рявкнул Романовский.

И вот тут я понял, срочно надо менять ситуацию. Похоже, явился спаситель с пистолетом. Сделал шаг, выходя из-за колонны.

Блондинка уже держала в руках тот самый флакон и явно собиралась швырнуть его в спину убегающему Лерманову.

Особист с оружием, как и в моем видении, только что выскочил из-за угла. Уверен, он и в тот раз выстрелил, потому что знал, какая именно хреновина летит в меня. Думал, успеет завалить психованную тетку раньше, чем она швырнет флакон. При любом другом раскладе Иван бы не рискнул нарушить приказ Ликвидатора. Соответственно, он понимал, есть конкретная угроза жизни тому, кто важен для Особого отдела. Если я при них с Олегом менял образ, не дураки же они, чтоб не врубиться в ситуацию.