Русальная неделя (СИ) - Криптонов Василий - Страница 12

Вкусная, зараза. Не зря Захар заведение нахваливал.

Мои друзья тоже снова принялись за еду.

— Это… — крякнул Савельев пару минут спустя.

Я поднял на него взгляд:

— Ты ещё здесь?

— А где же мне быть? Без вас вернуться никак не могу-с.

— В смысле — без меня? Тебя послали за каким-то самозванцем. Вот его и ищи. А я — граф Давыдов Владимир Всеволодович. К самозванцам отношения не имею.

— Так, может, не откажете тогда со мной проехать? — В голосе Савельева появились просительные нотки. — И скажете вот это всё его превосходительству самолично. А то с меня, ежели с пустыми руками вернусь, господин городничий голову снимет.

— А с каких пирогов господин городничий тебя вообще сюда отправил? Да ты присаживайся, не стесняйся. Устал, поди, с дороги.

Савельев, видимо, утвердился в мысли, что убивать его прямо сейчас я не буду. Подуспокоился и и сел на свободный стул.

— Господин городничий донос на вас получил. Ну, то есть, не на вас, а на самозванца.

— Да, я понял. И что там было?

— Что, дескать, в усадьбе графа Давыдова поселился незнамо кто. Называет себя Владимиром Давыдовым, сыном покойного графа. Творит бесчинства и самоуправство. Соседей помещиков обижает, юных девиц соблазняет. Охоту на тварей ведёт нессу… нессы…

— Несанкционированную?

— Да-да! Вот это самое и ведёт.

— А Мёртвое море — тоже я?

— Чего? — Савельев захлопал глазами.

А Егор жахнул кулаком по столу.

— Да ты в своём ли уме⁈ — Он сдвинул брови так, что Савельев снова побледнел. — Владимир принят в Орден Падающей Звезды! Всё чин по чину, в книгу записан, как полагается. Охотится по праву, хабар в государеву казну сдаёт. Какой тебе ещё нессу… нессы…

— Несанкционированно, — снова подсказал я. — А кто донос-то написал?

Савельев развёл руками.

— Письмо ненашенскими буквами было подписано. Я таких не разумею. Только первую узнал — «А»

Захар посмотрел на меня.

— Неужто Абрамов?

— А нахрена ему подписываться иностранными буквами?

— Чтобы запутать всех.

— Да ну, бред.

Егор между тем продолжил бушевать.

— Я тебе, тудыть твою, устрою несынкцырованно! — Он снова врезал по столу. — Да ты знаешь, скольких людей Владимир от тварей спас⁈ Знаешь, что он колдуна истребил самолично⁈

— Чш-ш. — Я положил руку Егору на плечо. — Спокойно. Расчёт у того, кто писал донос, простой: до бога высоко, до царя далеко. Смоленский генерал-губернатор меня знать не знает, что тут у нас происходит — ведать не ведает. А на сигналы с мест обязан реагировать. Вот он и реагирует, как может.

— Едем, — решил Егор. И поднялся.

— Далеко?

— В Смоленск. Надо ж там разъяснить, что никакой ты не самозванец!

Гхм. Ну, да. Так-то — надо бы, конечно…

— Поехали, — подхватился и Захар.

— А ты-то зачем? Да и тебе, Егор — чего ехать? Я и один управлюсь.

— Э, нет. — Егор покачал головой. — Знаю я этих губернаторов. Чванливы да трусливы. Засадит тебя в острог, а то и голову отрубить прикажет. А всё лишь заради того, чтобы в столицу обер-полицмейстеру отчитаться: дескать, порядок в губернии. Днём и ночью стою на страже… Нет у меня доверия к этим губернаторам. Вместе поедем.

— Вместе, — кивнул Захар.

Ну, этого хлебом не корми, дай в движуху вписаться. В какую — пофиг, лишь бы не голодовка.

Я, подумав, согласился. До Смоленска два дня пути. Ни проныра Захар, ни надёжный Егор лишними точно не будут. Втроём и впрямь спокойнее.

— Ладно. — Я обвёл взглядом трактир. — Кто знает дорогу до моей усадьбы?

— Я, — вызвался какой-то мужичок.

— Метнись туда, скажи, что я отбыл в Смоленск по срочной надобности. Чтоб не волновались. За труды тебя ключница моя накормит, управляющий заплатит.

— Будет сделано, ваше сиятельство! — Мужичок без лишних вопросов поклонился и исчез за дверью.

Репутация в этом городе у меня, похоже, установилась крепкая.

Выехали мы немедленно. Я, Егор и Захар — в моей карете, Савельев с помощником — в той, на которой прибыли.

Карету мне Абрамов подогнал что надо. Шла она даже мягче, чем кареты Катерины Матвеевны, и внутри было просторнее. Мы, три не самых мелких мужика, разместились вполне комфортно. Не ожидал, видимо, господин градоначальник, что карету и правда отдать придётся. А то бы сперва подумал десять раз. Одна фигня — кондиционеров в этом мире пока не изобрели.

— Жарко, — вздохнул Захар.

Мы с Егором промолчали. Чего тут ответишь. День в самом разгаре, понятное дело, что жарко. Так и будет шпарить до вечера, пока солнце к закату не пойдёт.

— Амулет у меня есть, — снова подал голос Захар.

Теперь мы с Егором посмотрели на него с интересом.

Захар извлёк из висящего на боку мешочка камень с дыркой. На вид — обычный голыш. Только слишком уж ровный, почти идеальный шар.

— Его надо к потолку подвесить и активировать, — объяснил Захар. — Тогда прохладнее станет. Тут, в карете, места мало, надолго хватит. До вечера точно, а после выключить можно.

— Так чего же не запускаешь?

— Дак он пустой. А у меня родий нету, зарядить.

Мы с Егором переглянулись. Родии и у нас были считанные. Тратить их на баловство — ну, такое. С одной стороны. А с другой стороны, если во всем себе отказывать, нахрена вообще жить? Что я, новых родий не набью, что ли?

— Дай сюда.

Я взял у Захара амулет. И почувствовал, как полилась в него сила неистраченных родий.

Свободных у меня было шестнадцать. До следующего ранга один чёрт не хватает, до интересных знаков — Перемещения, например, — тоже. В общем, от одной не убудет.

Голыш в моей руке чуть заметно засветился белым светом и начал холодеть. К тому моменту, как наполнился полностью, мне казалось, что держу кусок льда. В общем, осталось в загашнике пятнадцать родий на чёрный день.

— Ну вот, другое дело.

Я пристроил амулет под потолком кареты. Помещение быстро наполнялось блаженной прохладой.

— Дай бог тебе здоровья, Владимир! — пожелал Егор. — Теперь и вздремнуть не грех.

И, откинувшись назад, немедленно принялся исполнять задуманное. Я тоже скоро вырубился. В наступившей прохладе — и впрямь казалось, что лучшего времяпрепровождения не придумаешь.

Разбудил нас стук в окно кареты.

Я распахнул дверцу.

— Чего?

Мы, оказывается, остановились.

— Ваше благородие. — Савельев тяжело дышал. Раскраснелся, пот стекал градом. — Жарко — невозможно!

Не согласиться было нельзя. По ощущениям, распахнув дверцу кареты, я открыл духовку. Едва ли не физически видел, как от раскалённой дороги поднимается жар. Солнце миновало зенит, но легче от этого не стало. Жара начнёт спадать в лучшем случае часа через три. Нам-то, с магическим кондиционером в карете — норм. А вот Савельеву с напарником…

— Ну, жарко. И что? Не я писал донос. И не я тебя сюда отправил.

— Дак, я к вам — разве же в претензии? Я хочу сказать, что, может, остановиться нам, искупаться. А? Мы с Назаром уж и место присмотрели.

Савельев показал рукой. Пока мы дрыхли, дорога свернула к реке и шла теперь вдоль берега. В широкой ленте воды, прохладной даже на вид, отражалось небо. Среди покрытых травой берегов я увидел полосу песчаного пляжа.

— Туда бы сейчас, — попросил Савельев. — Тут и с дороги съехать удобно.

— Чего там? — из-за моего плеча выглянул Егор.

— Жарко служивым. Остановиться просят, искупаться.

— Да пусть останавливаются. Мы, чай, не звери какие.

— Купаться? — послышался голос Захара. — Это я завсегда согласный!

Спустившись к воде, мы увидели, что место для купания — даже ещё удобнее, чем казалось с дороги. Русло быстрой, но неглубокой речки украшали несколько огромных валунов. Расположенных в воде, казалось, специально для того, чтобы можно было лечь, откинуться спиной на бортик импровизированной ванны и позволить прохладным струям омывать измученное жарой тело.