Страна грез - Спаркс Николас - Страница 6

Она снова рассмеялась – звонко и заразительно. О, как же мне нравился ее смех!

– А что вы выращиваете на своей ферме?

Пока я рассказывал о наших сезонных культурах и о том, кому мы их продаем, она подтянула ноги и уселась поудобнее.

– Я покупаю только экологически чистые яйца от кур, которые живут не в клетках, – произнесла она важно. – Мне жаль тех цыплят, которые вынуждены жить в крошечных клетках. А табак вызывает рак.

– Рак вызывают сигареты. Все, что я делаю, – это выращиваю безобидное растение, чьи листья перед продажей грунтую и ферментирую.

– Это что, сельскохозяйственные термины?

– Грунтование означает сбор листьев, а ферментированием называют высушивание.

– Тогда почему бы так и не сказать?

– Потому что я хотел выглядеть как профи.

Она взмахнула своими длинными темными ресницами и снисходительно улыбнулась.

– Хорошо, профессор, а что такое сортовые помидоры? То есть я знаю, что они бывают причудливой формы и цвета, но чем они отличаются от обычных помидоров?

– Большинство помидоров, которые можно найти в магазинах, являются гибридами, то есть их ДНК была модифицирована, обычно для того, чтобы они не портились при транспортировке. Недостатком является то, что гибриды довольно безвкусны. Сортовые помидоры не являются гибридами, поэтому каждый сорт имеет свой собственный уникальный вкус. Есть еще много других нюансов: используется ли свободное опыление, покупаются ли семена у продавцов или заготавливаются самостоятельно – на вкус влияет все, вплоть до погодных условий и почвы. Но такие детали волнуют только тех, кому приходится этим заниматься.

– Здорово, – сказала она. – Мне кажется, я никогда раньше не встречала фермера.

– Многие считают, что мы очень похожи на людей.

– Ха-ха.

Когда мы оба рассмеялись, я почувствовал кайф, причем точно не от пива.

– Давай поговорим о тебе. Вы сюда надолго?

– У нас впереди еще восемь дней. Мы только вчера приехали. Незадолго до того, как ты нас встретил на пляже.

– Вы не думали о том, чтобы снять дом?

– Вряд ли такая идея приходила в голову моим родителям. Кроме того, у меня много ностальгических чувств по отношению к «Дону». – Она скорчила гримаску. – К тому же ни одна из нас не любит готовить.

– Во время учебы питались в столовой?

– Да, и сейчас у нас тоже каникулы.

Я улыбнулся.

– Не видел вас вчера во время выступления.

– Мы пришли минут за пятнадцать до конца или около того. Было столько народу, что нам пришлось остаться на улице.

– Пятница, вечер, что тут скажешь. Люди уже чувствуют наступление выходных. – Поскольку мое пиво стало теплым, я вылил содержимое бутылки на песок и предложил: – Хочешь бутылку воды?

– Спасибо, с удовольствием.

Не вставая с шезлонга, я дотянулся до холодильника. Хотя лед растаял, бутылки были еще холодными. Я протянул одну ей, вторую взял себе.

Она выпрямилась и указала бутылкой в сторону прибоя.

– Эй, кажется, дельфины вернулись! – Заслонив глаза от солнца рукой, она смотрела вдаль. – Наверное, у них есть свой распорядок дня.

– Наверное, или это другая стая. Океан все-таки очень большой.

– Уточняю, это залив, а не океан.

– А какая разница?

– Понятия не имею, – призналась она.

Теперь настал мой черед посмеяться. Мы наблюдали, как дельфины резвятся среди волн, и нам было хорошо – просто так сидеть рядом. Я все еще не понимал, почему она вообще подошла ко мне, ведь она была достаточно красива, чтобы выбирать себе парней. В перерывах между глотками воды я разглядывал ее профиль с чуть вздернутым носиком и полными, как будто нарисованными, губами.

Небо начало слегка бледнеть, и люди стали собираться: вытряхивать полотенца, складывать пластиковые игрушки и вещи. Только вчера я впервые увидел Морган и ее друзей; а сегодня уже сидел рядом с ней. Со мной такого еще не случалось, но, возможно, девушка привыкла мгновенно покорять незнакомых людей. Уверенности ей точно было не занимать.

Дельфины медленно двигались вдоль прибоя; а я смотрел только на Морган. Она вздохнула:

– Наверное, стоит проведать подружек, пока они не начали волноваться.

Я кивнул.

– Мне тоже пора возвращаться.

– А как же твои планы полюбоваться закатом?

– В следующий раз.

Улыбнувшись, она встала и смахнула с ног песок. Я поднял и отряхнул полотенце, перекинул его через плечо.

Встретившись со мной глазами, она спросила:

– Ты сегодня будешь играть?

– Нет, завтра в пять.

– Тогда приятного тебе вечера. – Ее взгляд метнулся в сторону бассейна, а затем вернулся ко мне. Впервые у меня возникло странное ощущение, что она волнуется. – Рада нашему знакомству, Колби.

– Я тоже.

Она сделала шаг в сторону, как вдруг резко обернулась.

– Какие у тебя планы на сегодня? – И через паузу: – Я имею в виду, на вечер.

– Никаких.

Она прижала руки к груди.

– Мы планируем пойти к «Макдинтону». Знаешь, это в Сент-Питерсберге, ирландский паб.

– Никогда о таком не слышал.

– Давай встретимся там, – предложила она. – Если у тебя нет других планов, конечно.

– Хорошо. Постараюсь. – Я кивнул, уже зная, что буду там. Она, похоже, тоже была в этом уверена, лучезарно улыбнулась мне и направилась к отелю. Когда она была уже в нескольких шагах, я окликнул ее.

– Эй, Морган.

Она повернулась, но продолжала медленно пятиться.

– Да?

– Зачем ты пришла на пляж? Чтобы встретиться со мной?

Она чуть наклонила голову, на лице засияла улыбка.

– А ты сам как думаешь?

– Без понятия.

– Разве это не очевидно? – крикнула она сквозь ветер. – Мне понравился твой голос, вот я и захотела с тобой встретиться.

На обратном пути я заскочил в ресторан «Сэндбар Билз», чтобы взять с собой их знаменитый чизбургер. Только вернувшись домой я понял, как проголодался, и за секунду умял всю еду. После чего принял душ, натянул джинсы и взял в руки телефон, чтобы проверить сообщения.

От тети ничего не было. Вспомнив ее наказ не звонить, я написал Пейдж, чтобы узнать, как дела и как продвигается работа над последним заказом копий ламп «Тиффани». Я так и не дождался ответа: скорее всего, она заперлась в сарае, переведя телефон в режим «Не беспокоить».

Когда небо за окнами начало темнеть, я взял в руки гитару и стал вспоминать Морган. Она нравилась мне не только своей красотой. Ее уверенность в себе – удивительная для такой молодой девушки – интриговала и завораживала. За время нашего короткого знакомства я успел подпасть под ее обаяние, почувствовать свойственные ей любопытство и жизненную энергию. Казалось, она понимала и принимала себя. Я не удивился бы, узнав, что и свое будущее она до мелочей распланировала. Наверное, я в жизни не встречал никого похожего на нее.

Чтобы отвлечься, я решил поработать над песней, над которой корпел последние пару месяцев. Вроде бы я поймал мелодию, но с текстом вышла загвоздка. Мысли все время возвращались к нашей с Морган встрече. Я начал пробовать новые фразы и рифмы, а когда подправил вступительные слова, то почувствовал, как что-то щелкнуло – будто полностью совпала комбинация всех цифр в кодовом замке.

Я не знаю, как у других, но для меня написание песен – процесс немного мистический. Иногда песня рождается так быстро, что это даже пугает; а порой, как в случае с этой, – ничего не выходит в течение нескольких недель, а то и месяцев. Иногда песня вообще не получается, тогда я пытаюсь использовать ее фрагменты при создании новой. Однако в основе любой песни всегда лежит вдохновение – та самая первая идея. Это может быть фраза или обрывок мелодии, от которой не можешь отделаться. Опираясь на них, начинаешь строить. Словно ты пробираешься по темному, захламленному чердаку, где цель – выключатель в дальней его части. Когда я создаю что-то новое, то постоянно натыкаюсь на невидимые препятствия и вынужден возвращаться обратно, а бывает – такое везение – я двигаюсь вперед, ведомый ощущением, что я на правильном пути. Почему он правильный – мне внутренний голос подсказывает. Так я и двигаюсь, шаг за шагом, пока наконец не добираюсь до заветного выключателя – и песня готова. Согласен, я объясняю невнятно, но не все можно выразить словами. Единственное, что я знаю наверняка, – в процессе творчества я теряю счет времени. Так случилось и на этот раз. Я отключился от реальности, как только почувствовал, что песня – вот она, рождается. И хотя я ни в коем случае не считал текст законченным, это был вполне приемлемый первый вариант.