Моя простая курортная жизнь 3 (СИ) - Блум М. - Страница 21

Покинув раздевалку и душевую, в одних плавках и тапочках я зашел в японскую баню — точнее, ее местную версию, которую мне восторженно нахваливали успевшие тут побывать Алена и Арина. Местечко и правда выглядело довольно колоритно. В центре располагался бассейн с прохладной водой, чьи бортики были выложены камнями, как у какого-нибудь озерца среди гор; а по всему помещению причудливым лабиринтом стояли бамбуковые ограждения, создавая приватные кабинки для ванн. Находилось все это великолепие на самом верхнем этаже отеля — под стеклянным куполом крыши, дававшим дивный обзор на синее небо и плавно падающие белые хлопья. Фоном играли релакс-мелодии — типа музыки ветра и журчания рек. Словом, отличный отдых не только для тела, но и души. Не знаю, так ли это все организовано у японцев, но мне понравилось. Говорят, по вечерам здесь не протолкнуться — люди буквально друг у друга на головах, однако сейчас вообще пусто.

Не успел я сделать и пары шагов в одиночестве, как из женской раздевалки выскочили двойняшки и подхватили меня под локти, готовые таскать повсюду, как кроличью лапку — лишь бы поставить между своей матушкой и собой. Матушка же, словно в отместку, пыталась как можно больше времени провести с ними. И вот эту милую компанию сейчас разбавлял я, наслаждаясь тем, как о мои плечи мнутся сочные сиськи слева и справа, прикрытые лишь тонкой тканью купальников — черного у брюнетки и золотого у блондинки. Оглядев их, я в который раз убедился, что сестрички хоть и похожи, но не идентичны. Все-таки мячики Леры чуть больше, зато задница Жени смотрелась чуть аппетитнее. Однако, учитывая, что по слухам девчонки все делали вместе, это не имело особого значения.

Я и две мои конвоирши, чьи теплые прелести натурально взяли меня в плен, аж нагрев тело с обеих сторон, прошествовали в глубь зала и свернули за одну из бамбуковых стенок. За ограждением обнаружилась круглая деревянная ванна — настоящая бочка, довольно глубокая и вместительная, чтобы туда влезла компания из четырех человек. Правда, сейчас внутри сидела лишь Нелли, расслабленно откинувшись на бортик, так что над водой, как поплавки, покачивались ее тугие округлости в нежно-розовом купальнике. На губах застыла полуулыбка, глаза блаженно закрыты, волосы собраны в изящный пучок — на свободе остались лишь два длинных темных локона, обрамляющих лицо, которые, казалось, вот-вот коснутся воды. А на небольшом приступке рядом стояли бокал с искрящимися пузырьками шампанского и уже на треть приговоренная бутылка.

Услышав чавканье наших шлепанцев, красотка распахнула глаза, увидела меня и немного растерялась. Взгляд скользнул по моему голому торсу, на миг став таким же, как недавно в казино: взглядом зрелой голодной женщины — но уже через мгновение опять принадлежал заботливой маминой подруге.

— Девочки? — спросила она, быстро переведя глаза с меня на дочерей.

— Мам, — проворковала одна, — ты не против, что Рома побудет с нами?

— Ты же сама говорила, — напомнила другая, — что мы должны о нем позаботиться, как старые знакомые.

— Конечно, не против, — улыбнулась она. — Я люблю проводить время с молодежью. Присоединяйся, Ром…

Под дружный всплеск мы опустились в бочку — я напротив Нелли, а двойняшки с двух сторон от меня — скорее ближе ко мне, чем к матушке. И теперь уже три пары поплавков роскошно покачивались над теплой водой. Кайфовать можно было просто от зрелища. Все-таки японская баня хороша, а в придачу с тремя красотками — еще лучше.

— Люблю шампанское, — звонко бросила Лера, когда ее мать подхватила с приступка бокал.

— А чего бокал только один? — с легким ехидством поинтересовалась Женя.

— Вы же знаете, — отозвалась их родительница, поднося хрустальный ободок к губам, — я не люблю, когда вы пьете. При мне, — и сделала глоток, как бы показывая, что ей можно то, чего нельзя им.

Двойняшки синхронно хмыкнули. После чего Лера приподняла сиськи над водой так резво, что теплые капли с ее груди улетели даже мне на лицо, и, потянувшись, подхватила бутылку. А затем, плюхнув сиськи обратно, прижала стеклянное горлышко к губам и жадно глотнула.

— Лера! — возмутилась Нелли.

— А ты глаза закрой, мамуль, если не нравится, — проворковала Женя, забирая шампанское у сестры и тоже смачно прикладываясь.

А затем протянула бутылку и мне.

— Будешь?

Я посмотрел на уже обсосанное двумя девчонками горлышко и предпочел этому сомнительному соблазну одобрительный взгляд их матушки.

— Надо же, какой хороший мальчик! — фыркнули эти пакостницы.

— Вот, берите пример с Ромы, — похвалила их родительница и приосанилась, словно в качестве поощрения открывая чуть больших своих прелестей моим глазам.

Сестрички переглянулись и, не сговариваясь, тоже приосанились — и еще две пары сисек, как всплывшие подлодки, приподнялись над водой. Мои глаза аж заметались по этой круглой ванне, не зная, на чем остановиться. На что кидать взгляд, когда за него такая конкуренция? Одна поопытнее или две помоложе? Жаль, всех трех тут не совместишь.

— Мам, — ехидно протянула одна из двойняшек, — а тебе это вообще по возрасту-то? Инфаркт не хватит, или что там у стариков бывает?

— Девочки, не утрируйте, — миролюбиво произнесла она, видя, что мои глаза останавливаются на ее мячиках даже почаще, чем на поплавках ее дочерей. — Не такая уж между нами и большая разница. Просто пара лет в паспорте.

— Точнее, пара десятков…

— Да кто считает, — махнула бокалом эта роскошная красотка. — К тому же я вас, молодежь, прекрасно понимаю. Песни ваши слушаю, тиктоки ваши смотрю… Это вам бы поучиться моему опыту, — добавила она и сделала глоток.

— Опыту? — хмыкнула Лера, тоже соснув из бутылки. — Да ты бы в наше время просто не выжила!

— У нас сейчас все более прямо, более откровенно и более раскованно, — заявила Женя, перехватывая горлышко у сестры. — Это мы тебя, если что, можем поучить.

— Ну и что же в ваше время есть такое, чего не было в мое? — со скепсисом отозвалась их родительница. — Годы, девочки, добавляют опыта. Вряд ли у вас вообще есть что-то, чего я не видела или не могла бы сделать.

В этот миг ее исчадия переглянулись и, казалось, беззвучно хохотнули. А затем резким движением Лера сдернула свой золотой лифчик. Два голых спелых шарика вырвались наружу и смачно шлепнули по воде. Капли взметнули в воздух не хуже брызгов шампанского, и те, что попали мне на губы, словно были со вкусом ее груди.

Ep. 54. Спаситель девушек в беде

— Лера! — Нелли мигом включила строгую мамочку. — Ты что делаешь?

— Как что? — отозвалась та, вальяжно откидываясь на бортик, чтобы обнаженные мячики оставались на виду. — Пример того, что ты не можешь.

— Но тут Рома!

— И что? — подключилась Женя. — Мы не должны стесняться. Это новая откровенность, мам. Фри ниплс. Не слышала? Девушки ходят топлес, чтобы выразить протест. Отстаивают свои права — в том числе ходить топлес. Если парням можно, почему нам нельзя?

С этим словами она спихнула бутылку сестре и тоже скинула лифчик. Черная полоска ткани упала на бортик ванны, а два тяжелых полных шарика звучно бултыхнули по воде. На этот раз брызги долетели только до моего плеча — все-таки грудь этой двойняшки реально была поменьше, — но по ощущениям капли обжигали.

Переведя взгляд с одной протестующей на другую, их матушка с досадой поджала губы.

— В твои времена, — ехидно подытожила Лера, — сколько-то там десятков лет назад такого точно не было.

— Было, — отрезала Нелли, с мрачным видом вертя хрустальную ножку. — Просто мы не позорились.

— Вот про это и речь, — вклинилась Женя. — То, что ты считаешь позориться, сейчас новая норма. Ты отстала от жизни, мам.

Их родительница осушила бокал и со звоном опустила его на приступок.

— Ну раз это норма… — сказала она и следом сдернула лифчик.

Зрелые, великолепные, внушительные полушария качнулись в воздухе аккурат напротив меня — и с легкостью похитили все мое внимание. Однако уже через мгновение сиськи слева и справа от меня требовательно заколыхались, как бы приглашая посмотреть и на них. Мои бедные глаза чуть не начали косить, сравнивая голые прелести двух поколений одного прекрасного семейства. Передо мной прям разворачивалось жесткое сражение молодости и опыта — сражение, которое можно наблюдать бесконечно, особенно если главным оружием выступает женская грудь.