Мародер без диплома - Фишер Саша - Страница 3

Поезд снова вздохнул и дернулся. А я внезапно понял, что хочу спать. Причем настолько, что сил, чтобы забраться на верхнюю полку уже не осталось. Я практически рухнул на сиденье и отрубился. Последнее, что я почувствовал перед провалом в небытие, как поезд тронулся с места и набирает ход.

– Эй ты, просыпайся! – кто-то настойчиво тряс меня за плечо, вырывая из блаженного сна. Я попытался оттолкнуть этого навязчивого некто, но ничего не вышло. – Просыпайся же! Конечная остановка, давай на выход!

Я с трудом продрал глаза и попытался сфокусировать взгляд на реальности. Будивший меня мужик был незнакомым. Наверное, пока я спал, один из проводников поменялся. Этот был здоровым и бородатым. И почему-то без формы РЖД. Хотя я слышал, конечно, что на дальних рейсах проводники на форму забивают и ходят в чем хотят. Тусклый свет ночного освещения вагона не позволял детально рассмотреть лицо, впрочем я не сильно старался.

– Шагай на выход! Дрыхнет тут! – увидев, что я проснулся, бородач перестал трясти меня за плечо. Я понял, что спал я сидя, зажав в руке бляху с грузовиком. Пальцы разжимались неохотно и болезненно. Да уж, как-то я внезапно срубился.

Расслабленная сонная истома начала потихоньку отпускать. Вместо нее появились непонятки.

Во-первых, за окном все еще было темно. Хотя в Новосибирск мой поезд должен приехать утром. Во-вторых, моих вещей на верхней полки не было.

– А который час? – спросил я. – Новосибирск по расписанию должен быть в восемь утра почти.

– Какой еще Новосибирск? – сварливо спросил бородатый проводник. – Новониколаевск это. Конечная. Выметайся уже из вагона, мне надо тут порядок наводить!

– Так, стоп! – я отбросил в сторону руку проводника, которой тот попытался меня ухватить. – У меня билет до Новосибирска!

– Ты бухой что ли? Или тебя кто-то кинул? – проводник заржал. – Ну покажь билет, посмотрю хоть, как нарисован!

– Билет… – я снова посмотрел на верхнюю полку и убедился, что моего рюкзака там нет. А я точно помнил, как сунул билет в боковой карман. – У меня украли рюкзак!

– Надо же, как удобно! – проводник снова попытался схватить меня за плечо, но я увернулся. – Шагай давай на выход, пацан. А то придется силой тебя выволакивать.

Да уж, ситуация – говно какое-то! Ночь, я где-то посреди Сибири, без вещей. Кроме меня и проводника в вагоне никого нет. Куда все делись?

– А где остальные пассажиры? – спросил я.

– Вышли давно, один ты проспал, – ответил проводник. – Ты будешь уже выходить или тащить тебя?

– Тащилка не выросла, – пробормотал я, снова автоматически отклонив плечо от пытавшейся схватить меня руки. – Руки убрал, а то пальцы сломаю.

– Пацан, ты мне угрожаешь что ли? – густые брови на лице проводника зашевелились. Он сжал кулаки. Внушительные такие, размером в половину моей головы.

– Да ладно, дяденька, не сердитесь, – сказал я, не особенно стараясь что-то там актерски играть. Вообще вырубить его сейчас было делом очень простым. Ясно было, что боец он такой себе, весь расчет на размер. Понятно, что если он ударит своим кулачищем и умудрится по мне попасть, то больно мне будет, конечно. Но это же попасть надо… Мне потребовалось небольшое усилие, чтобы перестать криво ухмыляться и перестать прикидывать, что если сейчас провести два коротких удара, то бородатый проводник ляжет, даже не успев охнуть. Бить, понятное дело, не стал.

– Так топай тогда на выход!

Короче, было ясно, что он не отстанет, пререкаться дальше особого смысла не имело. А вещи… Да ничего там особенного не было, если задуматься. Кошелек и мобильник были на месте, во внутреннем кармане куртки. Так что, пофиг, по большому счету, где он там меня высаживает.

Я пошел к выходу через почти темный вагон. На верхних полках – свернутые матрасы, нижние подняты. Неправильность ситуации снова царапнула мозг. Сколько же времени я проспал?

Я прошел мимо кучи мешков постельного белья, мимо открытого купе проводников, мимо открытого же туалета. Повернул к открытой двери. Перрон в этом неизвестно-где был устроен ужасно неудобно. В Питере перрон вровень с полом вагона, просто выходишь и все. А здесь нужно было спускаться по неудобной лестнице. С чемоданом это делать, наверное, вообще пытка… И пока я обдумывал неудобство конструкции, проводник с силой толкнул меня в спину. Схватиться за перила я не успел, так что прямо всем собой грянулся на доски перрона. Вскочил. Вот мудила! Зря я его пожалел!

И не успел, конечно. Бородатый проводник уже сноровисто опустил металлический порог и захлопнул дверь. Если брошусь сейчас бить в стекло кулаками, выглядеть буду как дебил. Так что кулаки я разжал, оскалился в типа улыбке и помахал ему рукой на прощание.

Со стороны локомотива раздался гудок, поезд лязгнул, вздохнул, тронулся и покатился во тьму, медленно набирая ход.

А я остался стоять на перроне некоего Новониколаевска, о чем мне услужливо сообщался болтающаяся на двух полосатых столбах табличка. Итак, что мы имеем вокруг?

Перрон из посеревших досок, деревянное здание вокзала, типичного для каких-нибудь промежуточных станций, неопознаваемую статую на невысоком постаменте и три не очень ярких фонаря, которые все это роскошество освещают. У ног статуи – засохший букет из нескольких гвоздичек. Тишина, только комары звенят. Сука! Комары! Я хлопнул по лбу и почувствовал под одной ладонью сразу штук пять мелких кровососов.

– Эй ты! – раздался из-за кустов не очень дружелюбный окрик. – Стой на месте, руки вверх!

Я быстро повернулся в сторону голоса, и увидел в полумраке высокого плечистого мужика. В руках он держал дробовик, ствол которого смотрел прямо на меня. Я медленно, не делая больше резких движений, поднял руки.

Кажется, только теперь я наконец-то проснулся. До этого я надеялся, что фигня с проводником и пустым вагоном, из которого меня выкинули на каком-то полустанке, мне просто привиделась под стук колес. Подсознательно как-то ощущал, что скоро меня разбудит нормальный проводник в форме РЖД, сообщит, что туалеты закрываются через полчаса, а за окном будет хмурый рассвет посреди сибирских равнин. Но ствол, направленный в грудь, к реальности возвращает даже лучше, чем ведро холодной воды. Как пробовавший и то, и другое, имею право сравнивать. Куда меня вообще занесло? Пока я спал, вагон прицепили к другому составу и привезли в какую-то глухомань? Сибирь большая, мало ли…

– Ты кто еще такой? – недружелюбно полюбопытствовал здоровяк, мотнув стволом в сторону здания вокзала.

– Богдан, – говорю. Надо бы в голос дрожи побольше добавить. Я втянул голову в плечи и оглянулся на своего конвоира в тот момент, когда он оказался под светом фонаря. Реально, бык. Одет в черные штаны-карго и рубаху с закатанными рукавами. Мышцы бугрятся, как у качка, голова той же ширины, что и шея. И борода лопатой. Дробовик держит уверенно и умело. Технически, можно, конечно, попробовать поднырнуть под ствол и… Нет. Говно идея. Во-первых, я понятия не имею, прикрывает ли его кто-то, во-вторых – допустим, я его сумею вырубить, что не факт, мужик, прямо скажем, не по сторонам глазеет, а о его боевых навыках я ничего не знаю, и что потом? Вокруг – неведомый населенный пункт, фиг знает, какие тут порядки. Так что подожду пока обнаруживать свои армейские навыки.

– Дяденька, а может уберете ружье? – говорю. – Я же ничего не сделал…

В бороде сверкнули зубы – ухмыляется. Но ничего не ответил. Недвусмысленно дернул стволом. Типа, шагай и не болтай. Благо, куда шагать было понятно. Других вариантов, кроме как к двери вокзала, здесь и не было.

Внутри вокзала меня ждал нехреновый такой сюрприз. Помещение было обычным для такого типа станций – холл с окошечками касс, сейчас закрытыми, арка-проем в зал ожидания и дверь в крыло «только для персонала». Вот только зал ожидания был отгорожен от холла грубой железной решеткой, явно изначальной конструкцией не подразумевавшейся. В решетке – калитка. На калитке – замок. В холле – еще четыре мужика, похожие на моего конвоира как братья. Такие же здоровенные, одетые в штаны с карманами и просторные рубахи, мускулистые и бородатые. Кто-то помоложе, кто-то постарше. И все они бросили свои дела и посмотрели на меня.