Секс и ничего личного (СИ) - Ясная Яна - Страница 18

Гросс Теккер, конечно, хороший мальчик, но…

Но, боги, какой же он бабник!

Впрочем, это всё дела грядущие. А пока…

Почему бы не утешить мальчика?

Я притянула его к себе ближе, оплетая ногами покрепче. Погладила по груди. И шепнула на ухо:

— Скажи, а как ты относишься к ролевым играм?

— К чему?..

Сердце под моей ладонью забилось чаще.

— К ролевым играм, — повторила я, чувствуя, как колотится сердце и пересыхают губы, снова, как тогда, когда я предложила гросс Теккеру секс в обмен на исследовательскую работу, но продолжая изображать из себя опытную роковую даму. — Например, в принуждение…

— Тебе нравится принуждение?

Голос у него охрип, и это пролилось бальзамом на моё самолюбие.

— Мне не нравится принуждение, — снисходительно улыбнулась я, — мне это неприятно. Но мне интересно в него поиграть!

Вив некоторое время обдумывал мое предложение, на лице сменялись разные выражения и отражалась работа мысли.

Потом он деловито сгреб в захват мои запястья и завел руки мне за голову.

На этом этапе мне стало волнительно и тревожно, и кровь понесла по венам адреналин. Не от страха, нет — вот еще, бояться, — а от того, насколько неприличное и непристойное мы будем сейчас делать.

У-у-у, как грязно!

Я зажмурилась, предвкушая бесстыдное развлечение, а открыв глаза, резко взбрыкнула, сопротивляясь гросс Теккеру, который с сопением одной рукой возился с ремнем моих джинсов, а второй так и сжимал запяться.

Вив тут же выпустил меня из захвата.

Я взглянула на него укоризненно.

Он смутился пробормотал себе под нос “Проклятье, извини” и снова сгреб мои руки.

И уставился на меня вопросительно: ну, а дальше что?

Потом сделал рожу посуровее, постаравшись придать ей побольше зверства…

Я укусила себя за щеку.

Не ржать, Кассандра!

Мужская потенция — штука хрупкая, с ней бережно надо.

Вереница грядущих последовательниц тебе не простит, если ты нанесешь им невосполнимый ущерб.

И вообще… Ну ведь гнусно смеяться от того, что парню установки не позволяют применять к партнерше силу!

Не ржать, Кассандра!

…аутотренинг не помог.

Я каталась на спине, подвывая от хохота, и ждала немедленной смерти от руки нависшего надо мной гросс Теккера.

— Ладно! — сказала я, отсмеявшись.

Гросс Теккер продолжал нависать, и хоть убивать не торопился, каменная рожа намекала, что секса у меня сегодня не будет. А возможно, что и никогда не будет!

Я прочистила горло, и повторила:

— Ладно! Давай просто признаем, что актерское мастерство — это не твое.

Боги, как произнести “Я идиотка, но ты не виноват в моем идиотизме, и не принимай его, пожалуйста, на свой счет” так, чтобы это прозвучало деликатно?

Я прикусила губы, чтобы удержать абсолютно неуместный новый взрыв смеха, а Вив, продолжая нависать надо мной, спросил:

— Значит, актерское мастерство — не моё?

И так это прозвучало вкрадчиво, так мягко, что у меня в предчувствии неприятностей поджались ягодицы. Я, резво перебирая ногами по кровати, на всякий случай отъехала на них от гросс теккера подальше.

— Конечно, не моё…

Выражение лица у гросс Текера стало хищным и предвкушающим, и я почувствовала, как во рту пересохло, а по телу прокатилась волна то ли страха, то ли возбуждения, и…

Его рывок был резким и стремительным. Я осознала сразу две вещи — забиваться в угол к стене было тактической ошибкой и да, блин, он реально сильнее! Вив выдернул меня середину кровати, навалился сверху и скрутил руки теперь уже уверенно и не колеблясь, и это удалось ему играючи.

Я попыталась брыкнуться, но колени гросс Теккера молниеносно прижали к кровати мои бедра, и мне осталось только биться всем телом, извиваясь, пытаясь высвободиться.

Коленом, помогая себе свободной рукой, он развел мои ноги и уперся между ними. А затем вцепился в волосы на затылке, оттянул их, заставляя повернуть голову под нужным углом… Поцелуй был жестким, грубым. Голодным и жадным.

Я пыталась вытолкнуть чужой язык языком, пыталась отворачиваться и брыкаться… Но тщетно — физическое преимущество гросс Теккера было подавляющим.

И это, мать его, заводило.

И я перестала сдерживаться и провалилась в это преимущество, как под лёд.

В голове отщелкнулись предохранители, разрешив всё. Царапаться. Пинаться. Кусаться.

…и только благодаря тому, что последние проблески разума во мне не погасли, я удержалась, не применила к нему последнее оружие самообороны.

Это игра, Кассандра. Страшная, прекрасная, безумная игра.

Вив оставил на моем бедре красный след — свез кожу, рывком содрав с меня джинсы до колен вместе с бельем. И мне было восхитительно плевать.

Спихнув одежду по ногам дальше, до щиколоток, и дальше прочь, он навалился сверху, прижимая меня к постели и лишая возможности шевельнуться, прижался к голой промежности ширинкой, заставив прочувствовать в полной мере сочетание грубой ткани и твердого члена под нею.

Волна темного, животного желания ударила в голову.

Распятая, раскрытая, бессильная…

Когда Вив, облизнув пальцы, вогнал их в меня, я вскрикнула, дернулась — и насадилась на эти пальцы сама. Распаленная, заведенная до крайности его силой и своими фантазиями.

Испугалась что кончу прямо сейчас, забилась, всхлипывая, извиваясь…

Когда пальцы выскользнули из меня, мне хотелось его убить за это, и я забилась еще сильнее.

Вив бешено рычал, удерживая меня одной рукой и ногами, а второй рукой, с помощью зубов, пытаясь вскрыть пакетик с презервативом. Вскрыл. Раскатал по члену тонкую резину. И навалился всем весом, чтобы войти одним ударом и до упора.

Вжался, оскалился, глядя на меня одуревшими глазами — и задолбился яростно и жестко, как молот.

Всего десяток толчков — и я выгнулась дугой, готовясь, встречая предвестники оргазма…

И Вив рухнул на меня, сотрясаясь крупной дрожью.

Что?! Что-о-о?! Сво-о-олочь!

— Сейчас. Сейчас-сейчас-сейчас, — зашептал он, соскребая себя с меня.

Впился поцелуем-укусом, поцелуем клеймом, жестко прикусив нижнюю губу.

Член выскользнул из меня, и его место заняли пальцы. Пальцы — внутри, толкаются и заполняют, основание ладони давит на клитор. Знакомое напряжение расползается от промежности по телу, а Вив повышает ставки, и другая его рука тискает мою грудь, сжимая ее прямо через одежду, а язык врывается в рот, наглый и восхитительный, как его хозяин…

Чтобы догнать этого мерзавца, мне понадобилось несколько минут. И судорожные спазмы оргазма сжали его пальцы.

Вив, дождавшись, пока я блаженно обмякну, с чувством выполненного долга, написанным на лице, упал на меня сверху.

— Всё, Морель, меняемся, — пробормотал он, отдышавшись.

Но глаза так и не открыл — сил, что ли, не было?

— В смысле, я сверху, ты снизу? — уточнила я. — Ну, давай, перекатывайся…

— Нет.

Мозг, оглушенный ударной дозой гормонов, работал на холостом ходу и мысли генерировал медленно, неохотно.

— В смысле, в следующий раз я тебя насилую? — Не очень уверенно предположила я, пытаясь представить процесс.

Не… ну… Не, ну неправдоподобно, но что-то в этом есть!

Гросс Теккер подо мной затих.

Потом откашлялся.

Потом смущенно сказал:

— Нет. То есть…

— То есть, да?

— Нет! — Рявкнул отчего-то ужасно смущенный гросс Теккер. — То есть, это можно обсудить, но я имел в виду другое!

— Ну так колись уже, что ты там имел и что ты там в виду!

Меня всерьез разбирало любопытство, что за извращение он там придумал, если стесняется об этом сказать, после того, что между нами только что было?

Вив под моим крайне заинтересованным взглядом покраснел, а потом разозлился:

— Да что тут иметь, навыки самообороны у тебя отстой полный! Меняемся — в смысле, теперь я репетитором буду, физуху тебе подтяну!

Что-о-о?!

Нет, это не извращение!

Это чистый, неприкрытый садизм!