Парадокс жнеца (СИ) - Котов Алексей - Страница 31

Помимо совершенно ненужных мне сведений я узнал, что басовитый Димарко, который даже по голосу казался немалых размеров человеком — никакой не итальянец, а житель Брянской области Григорий, водитель междугороднего автобуса. Познакомились они уже в тумане, а имя Димарко Григорий получил потому, что, когда Виталя был в Брянске, он посещал там ресторан с таким названием.

Радио в соседней камере работало не выключаясь. Бессменный ведущий выдвигал все новые предположения, теории, просто обсуждал происходящее и знакомился с другими постояльцами карантина. Не все, как и я, шли на контакт. Корпораты-англосаксы, без кастеров, по-прежнему обходили нас каждые полчаса, выискивая демонов — для этого, похоже, свет и оставили.

Часы шли один за другим, и я постепенно уже чувствовал, что неплохо было бы подремать. Неугомонный Виталя так и продолжал свою радиопередачу, и я уже хотел было вежливо попросить его сделать перерыв. Но меня опередили — откуда-то из глубины коридора раздался зычный голос, сообщивший, что Виталик достал в конец. Другими несколько выражениями, но получилось довольно доходчиво.

Виталя попробовал было возразить, но неизвестного поддержали сразу несколько человек и радио наконец-то выключилось. Сразу после этого стихли и остальные разговоры, в бараке воцарилась полная тишина.

— Псс… Эй, Саргон? Спишь?

Виталику так не спалось — и он стоял у решетки, пытаясь привлечь мое внимание тихим шепотом.

— Сплю, — сообщил я доверительно.

— Ну ладно, спи, — судя по виду немного Виталик обиделся.

Я действительно засыпал. Первая ночь в этом мире — пусть с третьей попытки, но я смог продержаться здесь больше двенадцати часов.

Уже успех невероятный, в сравнении с прошлыми попытками.

Вроде только-только заснул, как у двери моей камеры появился корпорат, в безапелляционной форме на английском потребовав встать и показать глаза. Я, не очень контролируя себя в полудреме, еще и на фоне накопившегося раздражения на соседское радио, отказался. Сделав это тоже на английском и не выбирая выражений.

Корпорат заметно обиделся и попытался устроить скандал, но — вдруг откуда не возьмись, появился Рома. В результате к моей камере больше никто не подходил, и первую ночь в новом мире я спал на удивление крепко. Зато с пробуждением получилось как-то неудачно. В полусне, понимая, что уже не совсем сплю, эхом кошмаров я слышал какую-то лютую дичь.

— Меня зовут Виталя, и я реальный кекс. Я любую чику разведу на секс…

Похоже, чуть гнусавый с хрипотцой голос соседа-суетолога меня даже во сне преследует.

— Если ты не знаешь, как провести ночь — набери Виталю, он готов помочь…

Так, а это и не сон, это Виталя — окончательно проснулся я. Текст и исполнение было бы забавным, если бы Виталя не крутил одну и ту же пластинку вот уже долгое время, пытаясь вспомнить весь шедевральный текст.

— Ищи мою тачку, около клуба. Клуба юных техников, слыхала, подруга? Гля, телка, да ты вся горишь…

— ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ УЖЕ!!!

— … я твой огнетушитель. Пыщ. Пыщ.

Никоим образом не обескураженный от громкого крика Виталя закончил строку, выглянул в коридор. Вежливо спросил, что конкретно и кому не нравится, после чего началась горячая беседа — от требований заткнуться до просьб продолжать.

Дискуссию прекратило появление корпоратов, ну а после стало не до дискуссий — обнаружился первый демон. Подробностей я не видел — душу потерял один из собратьев по карантину в начале коридора. Судя по звукам, несколько прибывших легионеров его обездвижили, после чего вытащили из камеры и увели.

Все в полном молчании.

Потом был завтрак — его разносили рабыни в серых робах. Четыре девушки азиатской внешностью — тайки, может быть филиппинки, откуда они здесь только. Хотя понятно откуда — с биржи трудовых ресурсов, как на орбите рынок рабов официально называется.

У передающей мне еду через окошко-преемник девушки по линии глаз серо-коричневая полоса — цвет сепии. А вот лоб чистый. Еще одна странность в копилку — обычно у рабов в сером (показатель полного отсутствия самостоятельности в действиях) на лбу вместо удостоверения личности указаны цифровые и буквенные индексы, содержащие информацию как о рабе, так и о его хозяине. У девушки же лоб чистый, что скорее всего говорит о том, что и эти рабыни с нами теперь в одной лодке.

Неясно куда плывущей.

Как появление первого обратившегося демона, так и согбенные испуганные рабыни произвели серьезное впечатление, разговоры в бараке практически стихли. Корпораты продолжали обходы и к обеду обнаружился еще один демон, а к вечеру таких оказалось еще четверо. Всего шестеро — на весь барак, в котором сейчас около полусотни человек. Много.

Шайка корпоратов-англосаксов с появлением каждого демона постепенно рассасывалась, а после обнаружения шестого в бараке и вовсе больше не появлялась. Только кастеры периодически ходили, наблюдая дежурно.

Похоже, просто контролеры для порядка. Я знал, что семьдесят пять часов — это перестраховка, как правило все демоны за о-очень редким исключением инициируются в первые полтора суток. Группа корпоратов-англосаксов, похоже, только инициации всех демонов и ждала — забирая их или для опытов, или для превращения в миньонов, как сказало мне вчера странное эхо в голове.

К вечеру второго дня и корпораты-кастеры свои нечеловеческие лица практически не показывали, зайдя всего один раз. Теперь лишь Марина практически неотлучно находилась в бараке, дежуря и общаясь персонально с каждым из нас. Ее теперь, правда — для охраны, а скорее всего просто за ней присматривая, сопровождало постоянно двое легионеров.

С девушкой мы больше не разговаривали. Хотя Марина пару проходила мимо, бросая украдкой многозначительные взгляды. Видно было, что от продолжения нашей личной беседы ее сдерживает только присутствие легионеров.

На третьи сутки карантина время тянулось ну очень тяжело, ожидание выматывало не хуже ноющей зубной боли. К вечеру, когда свет пригасили, Марина ненадолго отлучилась, и вернулась — надо же, с моим другом Ромой и двумя дежурными кастерами. Похлопав в ладоши, привлекая внимание, Марина заговорила бодрым голосом.

— Внимание, внимание! Хочу всех поздравить, сегодня у вас здесь последняя ночь. Завтра утром вы будете делать выбор — или подписать контракт, или стать рабом, а сейчас, как я уже упоминала ранее, настала пора выбрать имя.

Я такого, если честно, не помнил — похоже, эта часть лекций Марины прошла мимо меня в общем гомоне.

— Для тех, кто не слышал, повторю еще раз: система имен здесь основана на римской традиции. Есть преномен — аналог нашего личного имени. Второе, номен — нечто среднее между нашим отчеством и фамилией. Мы, как перегрины, все официально безродные, и до получения гражданства номен использовать запрещено, его заменяет идентификационный номер.

«Которого у вас нет», — выразительно посмотрела на меня Марина, как раз проходя в нашей части коридора.

— Кроме преномена и номена существует такое понятие как когномен. Это суть прозвище, которое, если вы заведете семью, становится частью родового имени, фамилией в нашем понимании. Сейчас для вас это будет не фамилия, а скорее…

— Погоняло? — не удержался Виталик, который слушал Марину очень внимательно. Похоже он, как и я, разговоры про имена или пропустил, или не акцентировал на них внимания.

— Прозвище, или позывной, — поправила его Марина. — Ваши прежние фамилия-имя-отчество остаются в карточке личного дела. Отчество и фамилию вам использовать запрещено, только имя. Сейчас вам нужно будет придумать и сообщить мне когномен, по которому вас будут идентифицировать. Да, для информации: кроме когномена есть еще агномен, но нам с вами до этого пока очень далеко, гораздо дальше чем до получения гражданства. Это нечто сродни почетному титулу в нашем понимании: Публий Корнелий Сципион Африканский Старший, Гай Юлий Цезарь Август Германик, Александр Васильевич Суворов-Рымникский — чем выше статус, тем больше слов в имени.