Леди-служанка (СИ) - Мун Лесана - Страница 20

Поднимаю глаза на мужчину. Он цедит свой напиток из стакана и не спускает с меня испытывающего взгляда. Отслеживает эмоции? Чего-то ждет? Оля, ну что ты, как маленькая? Он же играет он тобой, думает самый умный! Уверен, что ты сейчас раскричишься и уйдешь. А он довольный продолжит себе жить, как ни в чем не бывало. А вот и не угадал, красавчик!

- Хорошо, как скажете, - покорно отвечаю и расстегиваю первую пуговицу на горловине платья.

Я не вижу выражение лица герцога, потому что смотрю на свои пальцы, но о том, что я все правильно поняла, сигнализирует звук, который издают, когда давятся. Сначала громкое сглатывание, потом хрип и покашливание. Стараюсь не улыбаться.

- Платье полностью снимать, или достаточно только расстегнуть? – уточняю, делая невинное лицо и снова поднимая глаза на блондина.

Ох и вид у него! Куда и делось наигранное спокойствие. Играет желваками, глаза потемнели, пальцы до такой степени вцепились в стакан, что побелели.

- Полностью, - отвечает сквозь зубы.

Киваю и расстегиваю дальше, оголяя нежную кожу и ложбинку между грудей. Для человека, который спокойно загорал в купальнике на пляже, чуть показать грудь – полнейшая ерунда. Ни капли смущения. Расстегиваю пуговицы до самой талии, но раскрывать платье не спешу, пусть полюбуется краешком кружевной нижней рубашки и оценит тонкую талию при полнейшем отсутствии корсета.

- Я смотрю, вы больше не утягиваетесь до обмороков, - говорит, словно невзначай.

Отметил отсутствие корсета? Или хочет задеть напоминанием о том случае, когда я, то есть Айли, его впервые оскорбила. Или же заставляет вспомнить о первой встрече и вульгарных попытках девушки его соблазнить до того, как узнала, что он – дракон? А может, и все вместе? Явно видно, герцог - натура непростая.

- Да, теперь я не ношу корсетов. В деревне этот вид одежды только мешает, - отвечаю, одним движением скидывая с плеч платье.

Ткань облаком опадает к моим ногам, я остаюсь стоять в нательной рубашке, хоть и с кружевом, но достаточно плотной, не просвечивающейся, панталонах, которых не видно, и нижней юбке до середины голени. Последняя была ниже, но я ее укоротила, чтобы не мешала идти.

Герцог резко ставит стакан на стол. С таким грохотом, что я почти ожидаю, что он расколется на несколько частей. Посуда, не мебель. Хотя-я-я… учитывая силу удара и габариты мужчины…

Блондин встает, подходит к креслу и швыряет в меня какой-то вещью. Машинально я ее ловлю и непонимающе смотрю на Его Светлость.

- Одевайтесь!

Осматриваю, что же мне прилетело. Униформа служанки. Как неожиданно. Улыбаюсь уголком рта и быстро надеваю новое платье.

- Не думайте, что я буду платить вам жалование просто так. Вы отработаете каждую мелкую монету! Уборка, стирка - все, что скажет экономка. Если хоть кто-то пожалуется…

- Я буду старательно выполнять свои обязанности, - говорю, пряча радость.

- Не перебивайте! Если хоть кто-то пожалуется, вы покинете дом. А теперь идите на кухню, пусть вас покормят и поселят в комнату. Приступите к работе с завтрашнего дня.

- Я могу и сегодня начать.

- Я сказал – с завтрашнего дня. Вы собираетесь все время мне перечить?

- Нет. Благодарю вас, я очень…

- Свободны, - не дает договорить герцог, - и заберите свои вещи, - пренебрежительно кивает на мое платье, лежащее на полу.

Не дает договорить и окончательно унизиться перед ним, рассыпаясь в благодарностях. Что это? Неожиданное сочувствие или ему просто неприятна я и мои слова? Делать выводы рано. Время покажет.

Выхожу в коридор в самом что ни на есть чудесном настроении. Все получилось. Даже лучше, чем я надеялась. Возвращаюсь в ту комнату, где сидят мои дети. Н-да, похоже, придется начать уборку отсюда. Декоративные подушки разбросаны, на полу лужа и судя по мокрым штанишкам Рози, это ее «рук» дело. Малышка что-то держит в ладошках и, кажется, собирается съесть.

- Нет, Рози! – вскрикиваю чуть громче, чем хотелось, ребенок пугается, роняет черненький горошек и кривит губы, собираясь заплакать. – Нет, миленькая, не надо. Прости меня, я не хотела пугать.

Подхватываю малышку с пола, снимаю с нее мокренькие штанишки и укутываю в покрывало.

- Шарлотта, почему ты не смотришь, что делает сестра? Она едва не съела… хм… козьи горошки.

- Ме-е-е-е, - выдает Долли, привязанная к столу и меланхолично жующая скатерть.

- Ничего. Раз бы съела. Больше бы с полу ничего не подбирала, - отвечает старшая падчерица, читая откуда-то раздобытую книгу весьма фривольного, как для юной леди, содержания.

Боже! Меня минут двадцать не было, в они тут такое устроили!

- Так, все! Прошу минутку внимания!

Дети нехотя отрываются от своих занятий. Шарлотта лениво поднимает на меня глаза, Роберт меняет лежачее положение на сидячее, а Рози настойчиво тычет мне в рот еще один… хм… «горошек» козьего производства.

- Спасибо, милая, - забираю из пальчиков ребенка эту гадость и продолжаю. – Его Светлость проявил милосердие к нам, дав крышу над головой и работу мне. Да, я раньше не работала, но когда-то же нужно начинать, тем более, нам сейчас не повредит теплый дом, хорошее питание и кое-какие сбережения. Поэтому, я вас очень прошу вести себя так, чтобы не вызывать нареканий со стороны постоянных обитателей этого дома. Мне бы не хотелось, чтобы нас отсюда выгнали из-за того, что кто-то из вас что-то учудил. Шарлотта, поскольку ты старшая, то на тебя ложится забота о Рози, пока я работаю. Роберт, ты следишь за Долли. Регулярно ее кормишь и выгуливаешь, чтобы вот эти вот… шарики… не валялись по всему дому. Это понятно?

Дети кивают, но я прекрасно понимаю, что они это делают, чтобы я отстала, а вот будут ли выполнять – это вопрос. Впрочем, ответ на него я получу в первую же свою рабочую неделю. Тогда и буду думать, что делать дальше.

Согласно приказу герцога, мы дружной толпой заходим на кухню, где властвует необъятных размеров рыжая женщина совершенно непонятного возраста. Вокруг нее вьются две девушки, одетые с иголочки.

- Мари – начищай картошку. Герти – шинкуй капусту, будем квасить в бочках.

Раздается мученический стон от одной из девушек, за что она тут же получает тряпкой пониже поясницы от поварихи.

- Поной мне еще! Ты смотри разленились! Вон пыли в три пальца на подоконниках, лентяйки! А это еще кто?

Женщина смотрит на нас внимательно и с интересом. От ее глаз не ускользает ни наша мятая одежда, ни тощие фигуры, ни бледные детские лица.

- Вы кто такие и что делаете на моей кухне? – спрашивает строго, но при этом глаза у нее добрые.

- Простите, что потревожили. Я новая служанка в этом доме. Приступаю с завтрашнего дня. Его Светлость сказали идти на кухню, нас тут покормят, определят в комнату и расскажут о моих обязанностях.

- Как тебя зовут, милочка?

- Айли Бонвилл, - сознательно не называю титул, ни к чему это.

- Красивое имя, как у благородных. Я – Агата, можешь звать меня тетушка Агата. Сейчас разгоню этих бездельниц и дам вам поесть, а уж ближе к обеду как раз придет экономка, она и расскажет, чем тебя занять. Хотя… ты такая худая, какая из тебя служанка-то? Ай, ладно, авось откормишься у нас. Мы поесть любим.

И подмигнув мне, принимается чихвостить девушек. Чуть позже мы рассаживаемся за столом, уминая за обе щеки вкуснейшее мясное рагу. Причем, я затруднилась бы сказать, кто из нас ест более жадно и быстро.

- О, вот она. Не успела начать работать, а уже брюхо набивает! – на кухню залетает дворецкий. – А ну быстро поднимайся и давай за мной, там госпожа экономка пришла, ждет тебя, лгунью черноротую. Смотри, Агата, осторожнее с этой. Соврет – дорого не возьмет.

Ну вот. Слава бежит впереди меня. И что самое интересное, это сказано о той, что испытывает к вранью почти физическое отвращение. Да уж. Чувствую, я тут растеряю многие свои принципы из прошлой жизни.

Иду неспеша за дворецким. Проходим холл, несколько раз поворачиваем и оказываемся перед дверью. Слуга стучит и, получив разрешение войти, заходит. Тут же, с порога, начиная нагнетать: