Я тебя люблю, и я тебя тоже нет - Адлер Соня - Страница 42
- Предыдущая
- 42/47
- Следующая
Я тихо вернулась к сигаретам.
Танька тоже затихла, а потом вдруг сказала:
— Выхода нет. Не вижу я выхода!
Я промолчала, усмехнувшись про себя и не уточняя, о чем она.
Наши отношения с Брызгой, все реже и реже взрываясь былыми эмоциями, постепенно затухали. Я трусливо стала игнорировать Таньку и настойчиво возвращала гарантированные от неожиданностей пивные рандеву с Ингой.
Но одним из последних октябрьских вечеров, под хорошее пивное сопровождение, я соблазнила ее.
Я сидела, нет, почти лежала в кресле. Инга подошла, чтобы затушить сигарету, и я провела рукой по ее бедрам. Инга, безжалостно расправившись с окурком, осталась стоять.
То, что произошло потом, меня сильно изумило, потому что она трахала меня с такой жадностью, словно хотела этого давно. При этом ее нисколько не обижало мое равнодушие к ее сексуальному удовлетворению, она получала его, отражая мои оргазмы. В близости она вдруг оказалась более разговорчивой и эмоциональной и ласкала меня не только руками, но и потоком нежных слов. Что смешило, вообще-то.
Признаться, я думала, что одного этого «падения» Инги для меня будет достаточно и продолжения не последует. Но каждые последующие наши встречи после пива как бы само собой перетекали в интим.
После первого «раза» мы договорились, что Брызга никогда не узнает о новой составляющей наших отношений, — Брызга, теряя меня, все сильнее тянулась к Инге, общением с ней защищая себя от неприветливого мира.
Сама Инга как будто очнулась после спячки, что было забавно наблюдать.
Зулька продолжала мне звонить, отчаиваясь и снова надеясь на новую встречу со мной в реале. Я приходила к ней во снах. А мне снилась Чуда…
Она была там то мучительно близко, то ускользала от меня. Я болталась поздними вечерами в Сети, бросалась звонить, когда вдруг снова получала резкий отлуп, хотела, мечтала и теряла голову…
А Чуда вдруг неожиданно стала протежировать мне Зульку.
— Ехай в Уфу! — Мягко-настойчиво отвечала она мне на мои занудные стенания о любви к ней.
— Не хочу я в Уфу, — шептала я, мазохистски упиваясь своими страданиями. — Я тебя люблю.
— Не мучай тогда девочку. Отпусти ее.
— Аня…
— Что?
— Я люблю тебя…
— Надоело.
Было больно.
— Хорошо! Все! — Заводила я истерику. — Я не буду больше звонить! Я исчезну из Сети! Все!
— Пугаешь, что ли?
— Не пугаю…
— Знаешь, давай, действительно надо уже это завязывать.
— Завязывать? Тебе, конечно, это легко… у тебя есть…
— Ир, ты хоть раз подумай о других, нельзя же только за своим «хочу» вестись. У нас с тобой ничего никогда не будет. Это я тебе обещаю.
— Не обещай…
— Это — я тебе — обещаю!
«Йе!!! Не понимаю! Что это? У них? Любовь?? Не верю. Такая преданность Нике. Ерунда это! Не бывает. Просто каприз. Чуда, ты будешь моей!!!»
Мы столкнулись с Брызгой в «Порте». Был больной мокро-серый вечер начала ноября, и мы пошли в ближний ресторанчик. Поговорить.
Я была рада видеть Аньку — как-то теплее стало в ее присутствии в этот унылый вечер. В космосе большого скучно-пустого зала ресторана мы были словно маленький островок жизни.
Я взяла себе водки, а Аньке — традиционный куриный бульон. Мы осторожно были рядом, сталкиваясь время от времени какими-то фразами. И вдруг Анька спросила.
Она спросила, есть ли у нас — у нас с ней — будущее. В ответ я в очередной раз наполнила свою рюмку. Вот блин! И напряг пошел… Почему нельзя… проще, почему нельзя?
И тогда я сказала: решай сама. И выложила ей обо всем, чего она не знала. И об Инге тоже. Хочешь принимать меня такой? Я буду рада… Но не напрягай меня, плиз!
Она ответила, что ничего неожиданного обо мне не узнала. Я обрадовалась поверить этому, но почувствовала, как к концу нашего милого ужина она тихо и печально закрывается, словно цветок с приближением ночи. И я снова осталась одна. Наше расставание в этот вечер было безвкусным, как дистиллированная вода.
О том, что Брызге все известно, мне пришлось предупредить Ингу. Сначала я не услышала никакой негативной реакции. Но спустя неделю поняла, что Инга стала растворяться где-то за горизонтом моего жизненного пространства. Она отказывалась от встреч, ссылаясь на нехватку времени, но я чувствовала, что это неправда. Меня стали злить непонятки, и я настояла на встрече, чтобы выяснить происходящее.
Мы встретились в той же харчевне, где у нас был последний разговор с Брызгой. Обычное Ингино внеземное состояние в этот вечер трансформировалось в китайскую стену. От меня. Она вела себя спокойно, скупо-вежливо отвечала на мои необязательные вопросы о делах, о ребенке… И прятала взгляд.
— Инга, что-то случилось?
— Ничего не случилось. — Без паузы отпасовала она.
— Это неправда, Инга, я же вижу. Говори!
— Да что говорить ?.. — Она неумело сыграла плечами недоумение.
Блин! Ты не укаешь отсюда, пока я не выясню, что происходит!
— Ты Аньку видишь? — Тут Инга замялась. Из пачки была вызвана на помощь сигарета. Инга закурила. — У тебя возникли проблемы с Анькой? Так?
— Да.
Я откинулась на спинку стула:
— Па-а-анятно… Что она говорит? Инга вновь пожала плечами:
— Она ничего не говорит. — Нервно выдохнула дым. — Она меня избегает.
— Н-да… История… И что? Ты считаешь меня сволочью? — Инга промолчала.
— Ну скажи! Я хочу понять.
Инга убила сигарету о дно пепельницы:
— Зачем ты это сделала? Мы же договорились, что Анька ничего не узнает.
Я вздохнула:
— Понимаешь, у нас с ней был такой разговор… Я не могла не сказать. И потом… неужели ты думаешь, что об этом она так никогда бы и не узнала.
Инга наконец одарила меня своим взглядом:
— Дело в том, что тебе это простится! А мне… А я выгляжу как…
— О-о-о! Вот, в чем дело!.. Мне простится? А тебе обидно, что тебе — не простится? Да ты о чем?!
— Да. Тебя все равно любят, тебе прощали всегда, и будут прощать! А я … дерьмо теперь!
— Инга, ты прости, дорогая, но как ты себе это представляла? Мы будем трахаться за спиной Аньки!.. и ты считаешь это честным?? Значит, дерьмом ты быть не хочешь? Поступая при этом дерьмово??
— Ну, да… ты права, конечно, — Инга снова закурила. — Но зачем ты сказала??
— Да, черт возьми! Да, я сказала! Я имею право поступать, как считаю нужным! И ты имеешь право оценивать мой поступок, как ты его оценишь! Ради бога! Инга, ну ты взрослая баба! Ты сделала это, неужели ты думаешь, что вот так бы все и сходило?? Предавать Аньку и дружить с ней! Инга, опомнись! За все надо платить, ты это не знаешь?
Инга явно смешалась и ринулась за спасением к пиву.
— Я понимаю — за все надо платить… А ты сама готова платить??
Я рассмеялась:
— А я плачу. И не плачу от этого! Господи, Инга… ты меня удивляешь…
— Чем? — Ощетинилась она.
— Не знаю, безответственностью какой-то… не зрелостью! Извини.
Mы молчали. Я украдкой наблюдала за ней, с тоской чувствуя нарастающее разочарование в человеке.
— Да ладно, не переживай. Пройдет время, Анька успокоится, все забудется.
— Не знаю.
— Ну, всякое бывает. Я объясню ей.
Инга вздохнула. Мне отчего-то стало весело.
— Слушай, а мы с тобой трахаться-то еще будем?
Она испуганно взглянула на меня
— Нe-e-ет! Я не смогу… Из-за Аньки… не смогу.
— Жа-а-аль, — простебалась я.
Инга сделал паузу, расправляясь с очередным окурком:
— Не знаю. Ну пока, во всяком случае…
— Да, ка-анешно-ка-анешно, — я рассмеялась. — Ну что, будем брать счет? А то тебе, наверное, уже пора.
— Ага! — Суетливо отозвалась она и быстро допила пиво.
На перекрестке мы чмокнули друг друга в губы и кинули: «До встречи! «, хотя наверняка нам обеим эти встречи были уже не нужны…
«Я иногда себя презираю… не оттого ли я презираю и других?.. «
- Предыдущая
- 42/47
- Следующая
