Загадка обыденной жизни (СИ) - Садов Сергей Александрович - Страница 14

— Беспредел? Что подразумеваете под этим вы?

— Например, когда вор убивает стражника только за то, что тот выполняет свою работу. Папа считает, что такого не прощают и обязательно постараются такого вора найти. Рано или поздно.

— И что же такому гипотетическому вору делать, если он не хочет сесть в тюрьму?

— Завязать с ремеслом. Давайте откровенно, ваши воры… Ну сколько они там воруют на рынках? Даже в самый удачный день — это мелочевка. Неужели за это стоит рисковать жизнью?

— Так уж и жизнью? Насколько я помню законы…

— Которые скоро будут пересмотрены. За убийство стражников при исполнении сразу максимальный срок… Вплоть до… Ну вы понимаете. С другой стороны, за кражу разной мелочи законы будут менее строги. Я сумела убедить сенатскую комиссию, что не стоит городить лишнюю жестокость за воровство булочек. Как показывает история… Не вашего мира, не помогает это. К тому же у вас будет возможность защищать ваших на суде. Всё говорить не буду, просто пока не знаю, сколько из сказанного мной примет комиссия.

— Верится с трудом.

Наташ доела салат и отложила вилку.

— Интересно было бы узнать рецепт. Господин Альтин, я не призываю ни в коем разе верить мне. Но вы же сами понимаете, что с моим появлением что-то, да изменится. Смысла мне врать нет, либо вообще ничего не говорить, либо говорить правду.

Альтин некоторое время молчал.

— То есть не зарываться… И всё?

— И всё. Зарываться и без меня не нужно, и вы, судя по всему, это понимаете лучше меня. Опять-таки, я не герой эпоса типа вашего Элозора Светлого, повергающего врагов взглядом ослепительным. — Альтин усмехнулся такому сравнению. — Потому не верю в победу там, где она невозможна. Вас, я имею в виду ночных королей, найти можно, и это даже не сложно. Можно и арестовать, и даже казнить. Но что будет дальше? Мне ведь даже гадать не надо, просто вспомнить кое-что из истории моего мира, где такое пытались сделать. Все эти шестерки, которых раньше держал страх в определенной узде, мгновенно теряли берега и начинался хаос. Кровавый хаос. Любые усилия по наведению порядка приводили только к большему хаосу. И так было до тех пор, пока новые короли не брали власть и не наводили порядок. Хотя, конечно, поголовье преступников сильно уменьшалось к этому времени.

— Разве это для вас плохо?

— Я тут поговорила со стражниками… Плохо… Хорошо… Гибнуть будут многие, в том числе непричастные. Самые беззащитные — первыми. И стражники, которых отправят наводить порядок. Полагаете, они мечтают погибнуть в таком кровавом хаосе? Они мечтают вернуть домой с заработанной копейкой, вырастить детей, нарядить жену.

— То есть вы пытаетесь убедить, что ничего не изменится?

— Почему? Изменится. Я же говорила, что лучшая работа службы порядка увеличит раскрываемость преступлений. Но также я уверена, что вы приспособитесь. Наши же приспособились как-то. И я так же понимаю, что при всем желании не смогу запретить беднякам воровать на рынке, обчищать карманы. Я прошу просто не увлекайтесь.

— Воровать не больше определенной суммы в день? — рассмеялся Альтин.

Наташа улыбнулась.

— Нет, до такого маразма не опущусь. Просто попрошу смотреть, у кого воровать. Одно дело обчистить какую-нибудь матрону из тех клуш, что ходят в ателье моей мамы, для которых те деньги, что они берут на рынок — это всего лишь расходы на день, а другое какую-нибудь крестьянку, для которой заработанные деньги с продажи продуктов — единственная возможность до следующего урожая содержать детей.

— Я тебя услышал, — серьезно кивнул Альтин Росс. — Сам не люблю таких наживальщиков.

— Почти Робин Гуд, — и Наташа тут же пояснила. — В моем мире есть такая легенда о благородном разбойнике, которого звали Робин Гуд. Грабил богатых, отдавал награбленное бедным, за что о нем сложили легенды… Только вот циники добавляют, что грабил он богатых, потому что с бедных взять нечего, а, отдавая часть награбленного бедным, обзавелся великолепной разведывательной сетью, благодаря которой ускользал от охотившихся за ним стражей. А легенды о нем сложили уже позже те, кого он не грабил.

— Занятная история, — Альтин не скрывал хорошего настроения. — А вы какого мнения?

— Как заметила моя подруга, я законченный циник без капли романтики. Я даже над любовными романами ни разу не плакала.

— Это серьезный аргумент, — важно кивнул Альтин, но не выдержал, расхохотался. — Что ж, госпожа Призванная, я понял вашу позицию. То есть против воровства у клуш вы не возражаете, но против воровства у простых людей?

— Не то, чтобы не возражаю, — пожала плечами. — Поймают — вор ответит. Нет… Ну на нет и суда нет.

— Не любите вы клиентов вашей матери… Не любите… Ай-я-я-ай…

— Честно, мне все равно. Некоторые из них меня бесят, другие в чем-то симпатичны. Но… Для них ведь эта кража — приключение в их размеренной жизни, о котором они будут с придыханием и ужасаясь рассказывать в том же салоне с такими подробностями, словно у них не кошелек срезали, а произошло как минимум вооруженное нападение банды с ножами и дубинками. Слышала такое лично. О, а вот и ваш разрекламированный томленный заяц. Попробуем…

Некоторое время ели молча. Альтин с интересом поглядывал на Наташу, но терпеливо ждал, когда она наестся. Когда девочка уже немного подкрепилась, он заговорил сам, в основном рассказывал о нелегкой жизни романтиков большой дороги. Наташа сыто кивала. В общем, разговор пошел ни о чем или одно и то же муссировали по новой. Альтин разными словами спрашивал о чем-то, что волновало его, Наташа отвечала. Поскольку изначально она врать не планировала, то и не заморачивалась с ответами, говорила как есть.

— Я вообще не очень люблю убийц. Полагаю, как любой нормальный человек. Не поймите неправильно, если кто-то на меня нападет, то, думаю, смогу и убить при самообороне. Но целенаправленно к этому готовиться? Нет, такого я никогда не пойму.

Альтин так же сыто кивал в ответ. В конце концов, он решил, что разговор окончательно превратился в какое-то философствование о добре и зле.

— Что ж, госпожа Наташа, признаться, разговор вышел даже лучше, чем я ожидал. Нам есть о чем подумать. Жорн!

К столику тут же подскочил невысокий человечек, одетый как обычный мещанин, за которого его и можно было бы принять, если бы не цепкий взгляд.

— Артист?

— Проводи наших гостей. Проследи, чтобы они спокойно и без проблем добрались до дома.

Названый Жорн оглядел Наташу, хмыкнул. Судя по тому, что он просьбе не удивился, это тоже было обговорено заранее.

— Мне бы хотелось по рынку пройтись, раз уж я здесь.

Альтин удивился, но тут же собрался.

— Как скажете. Желание гостя… Жорн, позаботишься?

— Конечно. Проблем не будет.

— Что ж, тогда я вас оставляю. — Он первым встал и направился к выходу. Буквально через пять минут в трактире остались только они втроем: Жорн, Дарк и сама Наташа.

Жорн приглашающе махнул.

— Прошу, госпожа Наташа, господин Дарк. Карета ждет вас. Следуйте за мной.

Дарк Вром мрачно глянул на девочку, явно недовольный задержкой, но промолчал, пристроился сбоку, чуть позади девочки и следом за ней зашагал к выходу.

До рынка их доставили так же быстро, как и с него. Причем на той же самой повозке, только сейчас на ней ехали втроем, а потому Дарк предпочитал молчать, только поглядывал по сторонам. Ему явно не нравилась идея прогулки по рынку на окраине города. Но раз Жорн не выглядел сколько-либо озабоченным или встревоженным, значит, им ничего не угрожает. Да и вряд ли он один будет за ними присматривать.

У рынка, выйдя из повозки, Наташа несколько раздраженно одернула платье, приводя его в порядок, ну редко она носила платья, редко! Не привыкла. Перебросила сумку через плечо и первой зашагала вдоль рядов, посматривая по сторонам. Дарк пристроился позади нее с левого бока, а Жорн, закинув руки за голову, неторопливо шел чуть в стороне и посвистывал, словно его ничего вокруг не интересовало и вообще он тут просто прогуливается.