Персона - "Йеленна" - Страница 35

– Что ты делаешь здесь, светлячок? – спросил Андреа.

– Пасу быков, неужто не видно?! Пришла повидать тебя, конечно же!

– Ты сбежала из Оффиция? Если Агнесса узнает…

– То нисколько не удивится! Она прекрасно знает, что я мастер побегов. Можно мне подняться к тебе? – спросила девочка.

Озорная Пакс не переставала удивлять Андреа. Он протянул девочке руку, и она с легкостью паука забралась к нему. Пакс была мастером скалолазания. И пусть этот талант не был дарован Светом, он помогал девочке преодолевать многие жизненные преграды.

Забравшись на террасу, она бросилась к Андреа и крепко обняла его.

– Я так скучала без тебя, – сказала девочка.

– Ты ведь знаешь, я скоро вернусь, – уверил ее Андреа.

– А вдруг не вернешься? Все думают, что вас отправили на очень опасное задание. Это правда?

И это еще мягко сказано! Юноша решил проявить осторожность и не стал рассказывать девочке правду. Ему не хотелось разглашать подробности плана Дезидерии и пугать малышку Пакс.

– Что это у тебя там? – улыбнулся он, сделав шаг назад и указав на инструмент за спиной девочки.

– Лютня, я принесла ее из Оффиция. Подумала, тебе будет скучно без нее, ведь ты любишь играть по вечерам.

– То есть ты стащила лютню?

– Позаимствовала, – возразила Пакс.

Андреа не удержался и погладил девочку по голове. Этот жест выдавал его радость, гордость и благодарность. Тоненькая Пакс сняла лютню со спины и протянула другу. Она была вырезана из дерева в форме полукруга с двумя витыми рожками на конце грифа. Их соединял небольшой порожек, к которому крепились девять белесых струн. Эта лира побывала во многих руках, и далеко не все из них были заботливыми…

Андреа играл на лютне уже много лет и давно потерял счет часам, которые посвятил ей. Он начал музицировать еще до Оффиция, и в свое время лютня стала его спасением от мрачных мыслей и неприятных людей. Юноша прятался в мире нот, который принадлежал только ему. Со временем лютня стала принадлежать ему одному, и с тех пор в Оффиции музыка прежде всего ассоциировалась с Андреа.

Юноша оперся на широкие перила террасы и принялся настраивать инструмент.

– Вчера мне удалось немножко поиграть, – рассказал он Пакс.

– Я так и подумала, когда узнала, что ты на Пурпурной вилле. Наверное, тут есть все инструменты мира! – воскликнула девочка.

– Не совсем: мы с Эвандером и Фисбой ходили в таверну «Лютеа», – пояснил Андреа.

– Хотела бы и я быть достаточно взрослой, чтобы выбраться куда-нибудь!

– Говорит девчонка, способная выбраться из любого запертого помещения, – иронизировал Андреа.

– Ты ведь понял, я хотела сказать – пойти повеселиться! Сходить в таверну, выпить и наесться от пуза! Ввязаться в приключения и выйти сухой из воды! Вот что значит быть взрослым!

– Наслаждайся детством, светлячок, оно закончится слишком быстро.

Андреа повторял эту фразу сотни раз с тех пор, как познакомился с Пакс. Девчонка плохо ладила со взрослыми, которые ожидали, что она будет послушной и дисциплинированной и смирится с тем, что ее постоянно переводили из одной семьи в другую. В отличие от остальных, Андреа считал, что Пакс может вести себя как нормальная десятилетняя девчонка. Она должна бегать, играть, смеяться… прежде всего, любить и быть любимой. Каждый ребенок заслуживал такого детства, и прежде всех – дети Оффициев.

– Там так тихо, – отметила девочка. – Слишком тихо. Без тебя – совсем не то.

– Предполагаю, ты попыталась разрядить обстановку в свойственной тебе манере, – улыбнулся Андреа.

Пакс загорелась восторгом и принялась рассказывать:

– Мы устроили битву за тесто! Кухня превратилась в настоящее поле битвы!

Она забралась на стол, отодвинув блюдо Андреа.

– Я стояла вот так, будто генерал над картой сражения! Тесто летало повсюду! Вжух! И попало прямо в нос Адриану! А он и не заметил… Я подпрыгнула и увернулась от атаки Северина! У-у-ух, едва успела! Представляешь, тесто просвистело прямо у моего уха! Северин быстро получил за это! Я залепила ему тестом прямо в рот!

Андреа хохотал, глядя на Пакс, которая в красках изображала лучшие моменты великой битвы за тесто. В конце рассказала она подняла руки вверх:

– Настоящий сумасшедший дом! Мы так запачкали Аполлинарии волосы, что Агнессе пришлось потратить целый час, чтобы отмыть их!

– Полагаю, вы понесли соразмерное наказание, – смеялся юноша.

– Она сказала, что завтра не пустит Юлия продавать нам конфеты. Мол, так мы усвоим урок. Но я ни о чем не жалею! И потом, у меня еще полно сладостей!

– У кого ты стащила их на этот раз?

Застигнутая врасплох Пакс скорчила рожицу:

– Тиберий вечно бросает их где ни попадя. И не пересчитывает.

– Нельзя красть у товарищей, светлячок. Так ты можешь потерять их доверие, – пожурил ее Андреа.

– Знаю… – вздохнула девочка.

Андреа не любил поучать Пакс, но ему нравилось направлять ее в размышлениях о жизни. Он помнил, как эта маленькая дикарка появилась в Оффиции. Всю жизнь Пакс слышала, что ей чего-то нельзя, получала наказания, порой гораздо более суровые, чем требовали ее проступки. Девочке довелось выслушать немало криков и обвинений. Пакс были необходимы ласка, терпение и воспитание, и именно этими качествами обладал Андреа. Возможно, именно поэтому она сразу ощутила связь с этим неуловимым, излучающим заботу и сочувствие существом.

– Я принесла тебе лютню, чтобы послушать твою музыку. Так ты будешь играть, или что? – потребовала девочка.

Андреа улыбнулся и укоризненно посмотрел на нее. Пакс тут же переменилась в лице, изобразив невинность.

– Сыграй что-нибудь, ну пожалуйста, – клянчила она.

– Я люблю эту, – и Андреа затянул почти детскую песенку с прыгучим, как мячик, ритмом.

Пакс знала этот мотив наизусть, ведь она столько раз слышала его в Оффиции. Девочка заметила, что Андреа не съел соус, обмакнула в нем пальцы и облизала их под звуки музыки. Им обоим казалось, что терраса стала их убежищем в огромном Фаосе.

Этот вечер отличался от их обычных ночей на крыше Оффиция. Еще каких-нибудь четыре месяца назад они даже представить не могли, что окажутся здесь. Ребята вспоминали свою первую встречу – и какой долгий путь они успели пройти вместе.

– Андреа, сегодня ты будешь руководить кулинарной мастерской, – заявила сестра Агнесса.

Ее слова не обрадовали никого в классе, но юноша все равно приготовился честно исполнить свой долг. Он решил воспользоваться тем, что наставница начала рассказывать о приближавшемся празднике, и прикорнул на задней парте классной комнаты. Ему требовались силы, чтобы пережить следующие несколько часов подготовки к карнавалу. Краем уха он улавливал, что Принцепс рассказывала детям, которые не могли сдержать нарастающее волнение.

– Карнавал не просто праздник! Его корни восходят к традиции отмечать Рождение Света. Ей уже более четырехсот лет. Каждый год люди наряжаются, выходят на улицы и дарят друг другу свечи. Кто-нибудь помнит почему? Да, Конкорд?

– Вот зубрила, – фыркнул Северин.

– Я все слышу, молодой человек! – возмутилась сестра Агнесса. – Прошу, Конкорд, продолжай.

– Потому что карнавал проводят в феврале! – ответила девочка.

– Расскажи подробнее, – попросила Агнесса.

– Это все из-за тумана. Люди делятся свечами, чтобы освещать себе путь.

– Мне бы хотелось услышать больше деталей, – продолжала наставница.

Увидев, что Конкорд расстроилась, Агнесса поправилась:

– … Изначально, действительно, праздник связывали с туманом. Свет плохо проникает через него, и все вокруг становится нечетким. Люди надевают маски, чтобы показать, как в отсутствие света стирается личность. Иногда они перевоплощаются в монстров или мифических существ, а порой стараются казаться красивее, чем когда-либо. В такие моменты Свет не видит нас, и мы примеряем на себя образы, которыми Свет нас не наделял. Люди зажигают свечи, чтобы придать себе надежды. Они встречают Свет, который всегда был рядом даже в долгую зиму. Рождение Света – праздник прославления. Его отмечают в самое темное время года, чтобы отогреть сердца жителей Люкса. Постарайтесь помнить об этом, когда будете веселиться на карнавале.