Русская война. 1854. Книга 2 - Савинов Сергей Анатольевич - Страница 2

– Паровой двигатель… – я принялся загибать пальцы. – Если закупить у англичан кардиф для ровной тяги и доработать машины с паровозов, в принципе, есть шанс получить то, что можно пускать в серию. Дальше двигатель внутреннего сгорания – пока нет ни самого движка, ни топлива для него. По крайней мере, в достаточном объеме и с рабочей системой поставок. Что еще, электродвигатель? Как ни странно, сам его собрать несложно. Есть рабочие примеры и есть энтузиасты, которые ими горят. Магниты еще придумаем – будет работать! Но вот аккумуляторы на скорую руку не соорудить, это целая самостоятельная ветка промышленности. Местных же хватит на пару минут, не больше.

– Ты читал журналы, я видел. Нашел упоминания и никеля, и лития – они уже открыты, их умеют получать, разве этого мало?

– Чтобы переработать и собрать аккумулятор – да, мало! Но если… Вернее, когда сюда потянутся ученые, мы обязательно проработаем и этот вариант. А пока – просто делаем то, что можно сделать самим. Шар, крылья, ракеты… Пусть хотя бы так! Из плюсов: если нас начнут копировать, то сколько потенциальных противников мы заведем в тупик? Сколько денег будет выкинуто на ветер?

– А это уже звучит интереснее, – местная память успокоилась. – Ну-ка, покажи.

Я усмехнулся неожиданно мирному завершению спора и вернулся к письму Уварова. Еще раз перечитал, внимательно изучил зарисованную им схему посадки. Да, сложно, но ведь наловчились… Цокнув языком, я залез в стол и вытащил собственный рисунок недельной давности. На сером листе красовался огромный шар, тридцать пять метров в длину и семь в диаметре. Объем почти тысяча триста кубометров газа – достаточно, чтобы поднять больше тонны груза.

Впрочем, часть этого потенциала придется потратить на себя. Только ткани на верхний чехол уйдет около 730 квадратных метров. Еще столько же на внутренние баллоны. Уже минус двести килограммов с учетом пропиток. А сколько съест система реек для жесткого каркаса? Гондола для экипажа? Двигатели? Я еще даже не считал, но уже было понятно, что не меньше половины… Да, дирижабли становились интересными только с ростом объема. Недаром тот же «Граф Цепеллин» был триста метров в длину. Готов ли я замахнуться на подобное? Разве что в отдаленном будущем… И если к тому моменту не получится приблизиться к реализации других, более перспективных идей.

Вот только я все равно не мог не мечтать. В моих мыслях огромный белоснежный красавец парил над облаками, почти как дирижабль из моей истории. Только у этого снизу была еще одна пристройка. Ангар, у которого поднимались передняя и задняя стенки. Вот мы подлетаем к вражеским позициям, и черный зев приоткрывается. Оттуда один за другим спрыгивают мои пилоты на доработанных «Ласточках». Ловят ветер, сбрасывают бомбы и гранаты на вражеские позиции. Потом на ускорителях возвращаются обратно. Дозаправка, и снова в бой. А на подавленные батареи уже заходят средние дирижабли, чтобы сбросить отряды десанта…

Я тряхнул головой, представив тысячи причин, почему так никогда будет. Но все равно красиво.

Утро следующего дня началось с фингала Ефима. Мой денщик после того, как мы обсудили тему, с кем бог, по вечерам начал ходить на свои собственные собрания. И обычно они заканчивались тихо-мирно, так что я даже запаха алкоголя по утрам не ощущал. Но на этот раз что-то пошло не так.

– С кем подрался? – спросил я и подвинул к себе тарелку каши. Мяса было пока столько же, сколько и раньше, и это показатель того, что дела с поставками продовольствия в город пока идут по плану. С этим у Меншикова точно проблем не было.

– А… – Ефим сначала отмахнулся от вопроса, но потом вспомнил, с кем говорит, и разом подобрался. – Простите, ваше благородие. Это все мужики местные, постоянно лезут с вопросами. Все им расскажи: точно ли справимся с супостатом, не бросим ли мы город… Впрочем, мужики – что с них взять.

Мужики сейчас – это значит просто крестьяне. Еще нет никакого благородного смысла, который появится после революции.

– И что, многие сомневаются в победе? – уточнил я.

– Городские – точно нет. Да они сами в подготовке укреплений участвовали, чего им сомневаться, – уверенно заявил Ефим. – А вот деревенские, особенно татары… Говорят, у них по семьям какие-то уважаемые люди ездят, рассказывают о нашем поражении и как скоро они смогут вернуться к жизни предков.

– Это рабов возить в Крым и в Турцию продавать? – я нахмурился.

– А я не знаю. – Ефим ни капли не смутился. – И они не знают. Но слова им нравятся. А еще им нравится, что англичане и французы обещают платить за еду больше нашего. Некоторые даже думают отвезти часть урожая в Евпаторию и продать там.

В голове мелькнуло смутное воспоминание из будущего. Действительно, союзники пытались закупаться у татар, и те гоняли целые караваны в Евпаторию. А потом Меншиков послал туда казаков. Город они, конечно, не взяли, но зато телеги и припасы пожгли.

– Так, а подрался ты из-за чего? – я вернулся к разговору.

– Да, один мужик заявил, что тот, кто придумал бесовские шары в небе – тот и сам бесам служит. Ну, я и врезал, ваше благородие, – Ефим гордо блеснул глазами.

– А и молодец, – я не стал его разочаровывать, добавив к словам еще одну трешку. – Только в следующий раз не просто бей, а разузнай сначала, из какой деревни будет этот мужик. И еще те, что вопросы про нашу армию задают – про них бы тоже все выяснить.

Шансы, что получится отследить что-то общее в этих разговорах, были невелики. Но почему бы не проверить. Тем более что Ефим со своими обязанностями справляется, а так заодно и пар продолжит выпускать.

Неожиданно входная дверь затряслась от ударов чьего-то крепкого кулака. Я прислушался – ничего. Кто-то молчал и просто пытался ворваться ко мне в комнату. Я поднялся из-за стола и, сделав знак Ефиму, чтобы держался в стороне, медленно двинулся к двери. В руке сабля, которой я даже ни разу не пользовался. В голове мысли о том, почему у меня нет заряженного пистолета просто на всякий случай… Встав справа от прохода, я откинул щеколду.

От следующего удара дверь распахнулась, и в комнату влетел размахивающий руками Лесовский. Лейтенант был так возбужден, что даже не обратил внимание на то, как я выдохнул и спрятал холодное оружие обратно в ножны.

– Воды? – я протянул Лесовскому стакан. Тот выдул его одним глотком, и это, наконец, помогло ему собраться.

– Дело! Нам поручили дело, господин штабс-капитан! – лейтенанта еще трясло от волнения.

Что ж, зато теперь становится понятно, почему тот молчал. В такие моменты порой не то что язык, бывает, и части тела поважнее может свести.

– Что за дело? – попрощавшись взглядом с остатками каши, я накинул мундир и принялся приводить себя в порядок.

– От Меншикова. Он, как прибыл в город, приказал улучшить часть позиций. Уже намечены вылазки к реке Черной, в сторону Балаклавы… Ну и нам нужно разрушить укрепления французов на западной стороне Карантинной бухты. Уж больно много они артиллерии там собирают, а если еще и корабли подойдут, то десятому бастиону может не поздоровиться.

Я задумался, представляя карту города. Действительно, враг находился в опасной позиции, и, учитывая, что район кладбища к югу от бухты находился в его руках, добраться до надоедливых батарей было непросто. Даже с учетом наведения наших орудий с воздуха… К счастью, у нас есть и другие возможности.

– Это задание нам дали как сводному ракетному отряду? – уточнил я.

Лесовский поспешил кивнуть, и все окончательно встало на свои места. Атаковать в лоб на подготовленные позиции никто не был готов. Малый отряд сразу будет обречен на провал, а крупный заметят и остановят в том числе с помощью корабельной артиллерии. И тут, видимо, адмиралы с Меншиковым вспомнили мои обещания о диверсиях.

И нам это действительно под силу. Надо только хорошенько подготовить операцию, продумать все детали, чтобы каждый из доступных мне видов войск действовал как часть одного хорошо смазанного механизма…