Уничтожить тьму - Так Стелла - Страница 4

Я прищурилась.

– Мисси! – резко сказала я. Звон колокольчика прервал нашу «беседу».

– Заказы четвертого и пятого столиков готовы. Они сами себя не отнесут, – рявкнул на нас Кокс.

Я подняла бровь и бросила на Мисси многозначительный взгляд.

– Ну что? К столикам или детским ручонкам?

Мисси вздохнула, оттолкнулась от стойки и пошла к раздаточному окошку.

Что же.

Я с улыбкой повернулась к промокшей семье, при этом щелкнув автоматической ручкой.

– Добро пожаловать в закусочную «У Кокса». Меня зовут Лиф, и я сегодня буду вашей официанткой. Что желаете?

– У вас есть кофе? На улице так холодно! Еще и гроза сумасшедшая разбушевалась. Мы и пяти футов не прошли, – со вздохом произнес отец.

– Я вам налью сколько пожелаете, – заверила его я, пока женщина, нахмурившись, изучала меню.

Я невольно вздрогнула от громкого раската грома и с тревогой выглянула в окно. В стекле увидела свое бледное отражение. На мне была желтая униформа официантки, которая села после стирки до такой степени, что демонстрировала откровенное декольте, а короткая юбка подчеркивала мою круглую попу. Еще в младшей школе я была единственной, у кого были грудь и попа. Гены мне достались точно не материнские. Она относится к категории людей «ест и не толстеет»… в отличие от меня. У меня же стройной была только талия, и я получила прозвище «сисястая Бетти» [1]. Все мои попытки сбросить лишние килограммы в спортзале заканчивались тем, что я попивала смузи и смотрела, как моя соседка по комнате флиртует с фитнес-тренером. Мы хотя бы выяснили, что, даже посещая спортзал, реально набрать вес, особенно если выпить шесть смузи за час.

Я смахнула прядь волос со своего треугольного лица. Думаю, что, кроме зеленых глаз, в нем нет ничего достойного внимания. Впрочем, после двенадцатичасовой смены по три доллара в час они тоже выглядели не слишком привлекательно. Украдкой я взглянула на свои непослушные темно-каштановые волосы, которые не смогли определиться, будут они сегодня виться или нет. Пришлось заплести их в косу. Как же я ждала окончания смены, чтобы распустить ее и смыть запах жира.

Дождь барабанил по окнам, и потоки воды стекали по ним, как бурный водопад. В небе сверкнула молния, а от последовавшего за ней удара грома затряслись чашки посетителей.

Желтый свет неоновой вывески закусочной замерцал. Прошло меньше секунды, и я увидела высокую фигуру под фонарем. Человек смотрел через окно прямо на меня.

Последовал еще один раскат грома. Уличный фонарь бешено замигал. На секунду улица скрылась во мраке, а когда свет потихоньку вернулся, фигура пропала. По рукам пробежали мурашки, пульс участился, и я стала судорожно оглядываться по сторонам. В окне виднелось лишь мое испуганное лицо. Что это было сейчас? Мне же показалось? Соседки правы. Надо поменьше смотреть передачи про всяких убийц и маньяков.

– Да это здание практически рассыпается. Не могли бы вы хотя бы включить отопление? Здесь холодно. Мисс? Мисс?

Ворчливый голос женщины вернул мое сознание обратно в закусочную.

– Сделаю потеплее, – пообещала я и приняла ее заказ. Развернувшись на пятках, я потерла руки, стараясь отогнать мурашки. В самом деле стало очень холодно.

– Эй, Кокс. Заказ на восьмерых, – я оставила записку на окошке. – Пока все столики обслуживают, я хочу сделать перерыв на обед на пятнадцать минут, если ты не против.

В ответ послышался бубнеж, который я восприняла как знак одобрения. Взяв большую кружку кофе, я проскользнула к самому дальнему столику у музыкального аппарата.

– Позволь спросить, почему на обложке помимо груди изображены щупальца? Или алгебра стала выглядеть как-то иначе с тех пор, как я окончила школу? – поинтересовалась я у брата, отпивая кофе. Тот стал судорожно закрывать комикс.

– Что… что ты, черт тебя возьми, здесь делаешь? – Эм-Джей уставился на меня, пока я доедала последний блинчик с его тарелки.

– Вообще-то, работаю. А ты должен делать домашнее задание, а не… читать вот это, – я покрутила острием вилки перед комиксом, который брат тут же слишком ловким жестом спрятал в рюкзак.

– Я сделал домашнее задание. Я просто хотел…

– …спрятаться от мачехи-монстра? – догадалась я, и Эм-Джей скривил свою физиономию.

– У нее новый гуру.

– Парень с чучелом хорька?

– Не, парень с кулинарной книгой.

– Правда?

– Всю неделю у нас макробиотическое питание…

– Звучит очень… полезно.

– Мы практически ничего не едим, и это уже дает о себе знать. Даже папа почти не появлялся дома, а ночью я застал его прячущим колбасу в салфетку.

– Бедный Боб, – пробормотала я.

– От нас всех теперь пахнет колбасой, и Черри начинает что-то подозревать.

Эм-Джей провел рукой по своим черным кудрям, которые разительно отличались от моих темно-каштановых. Возможно, у нас и была общая ненависть к овощам, но общих генов у нас не было. Моя мама и его отец были женаты два года. После смерти его первой жены брак с моей мамой был для Боба Брауна вторым. Для моей мамы брак с Бобом Брауном был четвертым по счету и являлся причиной нашего переезда из Мичигана в Нью-Йорк шесть лет назад.

Однако брак продлился всего два года.

Два года – это не так уж и много, но для меня это были лучшие годы жизни. Даже сегодня Эм-Джей и Боб были для меня образцом стабильной семьи. В частности, благодаря им я осталась в Нью-Йорке после того, как брак распался и мама переехала на Гавайи с мужем под номером пять. Я же осталась здесь, окончила школу и поступила в Нью-Йоркский университет. За год учебы я окончательно определилась с выбором специальности – «Юриспруденция». Все было настолько идеально, что просто обязан был быть какой-то подвох. Это постоянно происходит в моей жизни. И вот он подвох. И носит он имя Черри.

Боб назвал ее любовью с третьего взгляда. Я же называю ее попыткой забыть мою маму. Я не могу винить его за то, что он просто хотел собрать воедино осколки того, что разбила моя мама. Что Ривер Янг и умела делать, так это оставлять после себя сердца, разбитые вдребезги. Она была словно в попу ужаленная, а ее поведение и склонность к драматизму всегда пленяли и привлекали мужчин. Она быстро влюблялась, активно жила, а в конце концов, нажившись вдоволь, оставляла после себя пустоту и руины.

В детстве я жила в десятке городов. Иногда с новым отчимом, а иногда только с мамой, когда она дольше восстанавливалась от прошлых отношений. Для такого восстановления было характерно большое количество шардоне и искусства в ее жизни, но, в итоге, все это приводило ее в объятия нового мужчины.

Я не смею винить Боба за его желание вернуться к нормальной жизни, хотя все мы понимаем, что никто так и не смог по-настоящему забыть Ривер Янг. Это все и подтолкнуло Боба к Черри, которая явно испытывала неприязнь к его приемной дочери.

– Ты сидишь здесь уже несколько часов. Иди домой, Эм-Джей.

– Я тебя хотел подождать, – соврал он мне в лицо. К сожалению, он был ужасным лжецом.

– О, правда? – спросила я, игриво радуясь и хлопая ресницами. – И с каких это пор меня зовут Мисси?

Его реакция каждый раз одинаковая: как только слышит ее имя, сразу краснеет и пытается казаться совершенно бесстрастным. Выглядел он при этом так, будто у него запор. Оборжаться можно.

– Не понимаю, о чем ты.

Дурак-дураком.

– Так я права… – вставила я, и получила в ответ гневный взгляд. – Или? – вновь попробовала я.

Эм-Джей закатил глаза.

– Как же я тебя ненавижу.

– Я тоже тебя ненавижу. Но если серьезно, – я быстро взяла его за руку. – Я знаю, Мисси красивая, высокая, зла на весь мир, а это может быть сексуально. Но мало того что она старше тебя на два года и любительница взламывать автоматы с презервативами, разве может быть хорошей идеей влюбляться в девушку, которая ненавидит весь мир? А больше всего себя.

– Лиф…

– Я просто сказала…

– Пре. Кра. Ти, – выдавил он, высвобождая руку из моей хватки.