Вторая семья - Амелия Борн - Страница 9

– Ты прекрасно знаком с их меню, – заметила я, когда официант от нас отошел. – Видимо, часто здесь бываешь?

Говоря все это, я улыбалась. Такой фальшивой улыбкой, от которой болели скулы. Но муж ничего не заметил. Он даже на меня не смотрел.

– Рабочие встречи приходится проводить на самом высоком уровне и в самых дорогих ресторанах, – спокойно пояснил он.

– А меня-то ты сюда зачем привел? – не выдержала я неожиданно даже для себя самой.

Наконец он обратил на меня свой взор. Удивленно приподнял брови:

– Я же сказал – моя жена достойна самого лучшего.

– Ты же знаешь, я предпочитаю более… простые и уютные места.

Антон мрачно поджал губы:

– Ты недовольна?

Я тут же спохватилась. Нельзя, чтобы Антон понял, что у меня на уме. Нельзя, чтобы узнал раньше срока о моих сомнениях, почти переросших в уверенность.

– Довольна, конечно, – снова натянула я лживую улыбку. – Здорово побывать в таком месте.

Этот ответ его удовлетворил. Остаток ужина мне удалось как-то поддерживать беседу, словно ничего между нами и не случилось. Словно не стояло безмолвного призрака Анны Лемешевой, разделившего мою жизнь на две половины.

Но я с огромным облегчением выдохнула, когда мы наконец оказались дома. Собиралась было направиться в спальню и практически без сил упасть на кровать, но тут случилось неожиданное.

– Иди ко мне, – прошептал муж, хватая меня в объятия прямо в прихожей. – Я едва дотерпел до дома…

Его руки быстро шарили по моему телу, задирали юбку, пробираясь к белью.

– Но там Вадим спит… и Аля… – пробормотала я.

– Плевать! – жарко выдохнул Антон мне на ухо. – Давай прямо здесь…

Он прижал меня к стене, впился губами в шею и успел спустить бретельку платья, когда я поняла, что просто этого не вынесу.

Я уперлась руками в его плечи и жалобно пробормотала:

– Антош, я просто с ног валюсь. Прости… Давай в другой раз?..

Он замер напротив меня. В стоявшей между нами темноте я не видела его лица, но чувствовала – он ошарашен этим отказом.

И от осознания этого я испытала мелочное чувство довольства.

– Кхм… – откашлялся он. – Ладно… Я просто хотел устроить незабываемый вечер…

– И у тебя получилось, – уверила я его. – Спокойной ночи, родной.

И с этими словами я скрылась в спальне.

– И в чем ты намерена пойти? – поинтересовалась у меня Альбина несколько дней спустя.

Этим вечером должна была решиться судьба моего брака. Сегодня я своими глазами увижу все.

– Я не собираюсь выряжаться ради дня рождения любовницы моего мужа, – сухо ответила я.

– А это не ради нее, а ради тебя самой! – горячо возразила подруга. – Мила, ты молодая и красивая женщина и ты должна войти туда, как царица! Пусть эта краля увидит, с кем она вздумала соперничать!

– Аля, если все это – правда, то мой бой уже проигран, – криво улыбнулась я. – Такое не прощают.

И все же подруга была права. Нужно выглядеть достойно во всей этой жуткой ситуации. Не хватало только чувствовать себя, как в том треклятом ресторане. Уверенность хотя бы в собственной внешности мне не повредит.

– Ну и что ты предлагаешь? – устало поинтересовалась я. – У меня нет платьев от-кутюр…

– У меня есть, – отмахнулась подруга. – Взяла недавно на распродаже. У нас примерно одинаковый размер, так что, думаю, тебе подойдет. Так что… одеваемся и едем в салон!

– В салон?

– Ну естественно! Нам нужна модная укладка и бомбезный вечерний макияж!

Макияж действительно вышел бомбезным. Я смотрела на женщину, отражавшуюся в зеркале, и не могла найти в ней себя. И когда только я успела забыть, какой красивой и привлекательной могу быть?..

Когда в дверь раздался звонок, я нервным движением прихватила с полки клатч и, кинув отчаянный взгляд на Алю, которая осталась с Вадиком, шагнула за порог.

– Держись там… – это было последнее, что я услышала, уходя из дома в неизвестность.

Лемешев был столь любезен, что прислал за мной машину. И он же собственной персоной встретил меня у вычурного особняка, рядом с которым припарковался водитель.

– Добро пожаловать в мой дом, – проговорил Роман Юрьевич с учтивой улыбкой, протягивая мне руку.

Меня передернуло от отвращения ко всему происходящему, к людям, игравшим чужими судьбами и считавшими, что все и всех можно купить за деньги.

Всех, кто готов продаться, – поправил меня противный внутренний голос.

Преодолев чувство омерзения, тошнотой вставшее в горле – меньшее из бед, что мне сегодня предстояли – я все же вложила свои пальцы в теплую ладонь Романа Юрьевича.

Он уверенно повел меня по ступенькам к дверям и я, не сдержавшись, спросила:

– Вы что, живете тут все вместе? Вы, ваша дочь и мой… муж?

Он рассмеялся, будто я спросила какую-то невероятную глупость.

– Нет, конечно. У Ани своя квартира в центре. Просто она захотела праздновать здесь.

Я кивнула, молча принимая этот ответ.

Когда мы подошли ко входу, я остановилась. Нужно было набраться сил, чтобы нырнуть в этот океан лжи и предательства и суметь после оттуда выбраться. Хотя я уже понимала – к этому просто невозможно быть готовой.

– Крепитесь, – произнес Лемешев, ободряюще сжав мою руку.

Двери распахнулись и я высоко вскинула голову, словно бросала этим жестом вызов всем собравшимся.

– Дорогие друзья! – раздался, как раскат грома в возникшей вдруг тишине голос Лемешева. – Прошу любить и жаловать – Милана. Сегодня она моя гостья.

Снова возникло ощущение погружения в вакуум. Дыхание прервалось, голова закружилась, и мне пришлось инстинктивно взять Романа под руку, иначе я бы могла попросту упасть.

Сначала я чувствовала лишь взгляды – в каких-то был ленивый интерес, в каких-то – непонимание. Видимо, собравшиеся не привыкли к вот таким «особым гостьям» Лемешева.

Я смотрела прямо перед собой, и мне казалось, что в меня буквально впились две пары глаз. Ани и Антона. Но стоило мне только сделать над собой усилие и прошагать под руку с Лемешевым в центр богато обставленной гостиной, как я поняла – никто, по крайней мере, пока, не станет устраивать сцен. Это было весьма логично, ведь мой муж наверняка не хотел терять такую должность. А значит, требовать от Романа Юрьевича ответа, какого черта тот за спиной пригласил меня на этот праздник, он не стал бы.

Что же касалось Анны, я не знала, чего именно ожидать. Как поведет себя эта женщина, о которой я толком не имела представления? Для меня пока это было загадкой.

– Шампанского? – уточнил Лемешев, взяв два бокала с подноса проходящего мимо официанта.

Я не сразу поняла, о чем именно он меня спрашивает. Найдя в себе силы, осмотрелась. Страх и волнение начали отступать, особенно когда я раз за разом повторяла себе, что сама пожелала здесь быть.

– Да, спасибо, – откликнулась тихо.

Мы стояли в центре гостиной, в которой был организован прием. Ему бы позавидовали и монаршьи особы. Черт побери, здесь даже прислуга была разряжена не хуже, чем гости. На белоснежных кителях (подумать только!) – красовалась золоченая вышивка. Черные брюки тоже щеголяли того же цвета лампасами. Кипенного цвета перчатки дополняли образы, хотя, казалось бы, такого рода персонал должен был быть как можно более неприметным. Но видимо, не на дне рождения Анны Лемешевой. Здесь царствовали пафос, вычурность и надменная роскошь.

Отпив глоток шампанского, я вновь огляделась. Ни Антона, ни дочери Романа Юрьевича поблизости не наблюдалось. Это породило во мне странное чувство… досады. Разочарование, появившееся внутри, подкреплялось сомнениями. Может, я попала вовсе не туда, куда рассчитывала? Есть ли вероятность, что Лемешев играл в какие-то свои игры, понятные лишь ему?

И тут же дал о себе знать росток надежды. Возможно, Антон говорил мне правду… Хотя, как она сочеталась с теми треклятыми смс, я себе объяснить не могла.

– Я правильно расслышала? Вы Милана? Особая гостья Ромы? – раздался рядом женский голос, когда Лемешев коротко извинился и отошел, сославшись на то, что ему нужно отдать распоряжения по поводу ужина.